– Алина! Ты скоро? Я уже умираю с голоду! – слышу недовольное ворчание подруги и ставлю манящий флакончик мужских духов на полку.

С «Джорджо Армани» мы не расстаёмся с тех самых пор, как год назад я наткнулась на этот аромат, помогая выбирать Полинке духи для её ненаглядного ухажёра. Ухажёр совсем недавно стал мужем, а этот аромат до сих пор манит меня. Свежий, легкий, независимый.

Аромат поистине способен вскружить голову и подарить пьянящее ощущение свободы. Вдыхая его, я чувствую нечто родное, настолько тёплое и приятное, что хочется лить эти духи на собственную одежду и уходить в мир грёз. Только на своей одежде этот запах будет ощущаться совершенно иначе. Ему будет не хватать уникальной мужской нотки. Я будто знаю, каким он должен быть, тот самый недостающий элемент пазла, но не понимаю, где его можно найти. И всё что мне остаётся, – сродни зависимому наркоману раз за разом приходить к этой полке, чтобы вдохнуть недостающий мне в реальной жизни глоток свободы…

Ставлю на место флакон и спешу к кассе, куда меня нетерпеливо зазывает Полина. Она уже давно выбрала новенькую тушь, обещающую её ресничкам невероятный объем, и ожидает меня.

Кладу на стойку у кассы баночку увлажняющего крема для лица и виновато улыбаюсь – её товар уже пробили.

– Чего ты там опять копошилась? Пришли же по делу!

– Просто выбирала духи.

– Ха! Для кого? У Егорки ещё месяц назад прошёл день рождения! Новый кавалер? Призрак из прошлого?

– Да ну тебя! – отмахиваюсь я, невольно хмурясь.

Терпеть не могу, когда мне напоминают о том, насколько я неполноценна.

Меня зовут Раевская Алина Сергеевна, мне двадцать три года и я единственная пострадавшая, выжившая в чудовищной автомобильной аварии. Вся моя семья – десятилетний брат, мать и отец – погибла на месте происшествия. Возможно, и к лучшему, что я знаю всё это только со слов знакомых. Которых, к сожалению, по пальцам можно пересчитать, настолько узкому кругу людей я оказалась нужна после произошедшего с моей семьёй горя.

Я не помню свою жизнь до аварии, в которой погибли все мои близкие. А единственный человек, навещавший меня в больнице – мой жених Егор Белоусов. Высокий худощавый брюнет с лучезарной улыбкой и большими, мерцающими золотыми искрами глазами. Мой личный эликсир жизни. Тот, кто был рядом в самые трудные для меня минуты. Помогал восстановиться после полугодовой комы, справиться с рассеянностью, делал со мной первый шаг, возил на магнитотерапию и массажи, когда меня мучили ужасные головные боли…

И вот сейчас воспоминания минувшего года кажутся каким-то далеким кошмаром.

Едва я успеваю расплатиться за крем, как Полина уже несётся к эскалатору, плывущему на этаж выше, к её любимому ресторанчику суши. Я всё понимаю – беременность, но разве можно вести себя так, будто бедняжку не кормили как минимум неделю!

Не бежала бы сломя голову следом, если бы меня не тянули при этом за руку.

– Поль, я сейчас упаду! – пищу я, но тут в наш дуэт вклинивается третий.

Высокий, плечистый, мощный. Носом впечатываюсь в его крепкое плечо и с громким «Ой!» отскакиваю назад. Высвобождаю наконец руку из мёртвой хватки подруги и зажимаю переносицу, проверяя её целостность и функциональность.

– Прошу прощения… – гундошу я, поднимая взгляд на широкоплечего мужчину, и вмиг забываю, как дышать.

На меня смотрят яркие голубые глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами. В них безвозвратно теряешься в тот самый момент, как только попадаешь в их омут. Мужчина молод, на вид ровесник Егора – ему не больше тридцати. Густые тёмно-русые волосы находятся в лёгком, я бы даже сказала – привлекательном беспорядке. Но не только внешность заставляет меня пристально рассматривать его лицо. Я словно на интуитивном уровне понимаю, что этот человек мне знаком. Иначе отчего у меня создаётся впечатление, что когда-то давно я уже чувствовала этот пронзительный взгляд?

Мужчина подаётся вперед, ближе ко мне, и немного хмурит тёмные брови, вглядываясь в моё полузакрытое ладонью лицо.

– С вами всё в порядке? – тревожит слух приятный низкий голос.

И тут я ощущаю его – аромат любимых мужских духов с той самой недостающей уникальной ноткой. Потерянный моим воображением элемент пазла. Именно таким должен быть «Джорджо Армани», который так притягивает моё внимание…

Не могу ничего ответить, отчего-то боюсь даже шелохнуться. А яркие голубые глаза становятся шире, их взгляд поспешно бегает по моему лицу, изучая каждую чёрточку. Всего за пару мгновений мужчина заметно бледнеет. Касанием руки он обжигает мне кисть и торопливо стягивает её с переносицы. Красивое мужественное лицо удивлённо вытягивается, а в глазах, от которых невозможно оторвать взгляд, сквозит недоверие, граничащее с болью.

– Женя? – удивлённо произносит мужчина таким тоном, будто видит перед собой привидение. – Это правда ты?

Мужчина не улыбается, но я словно знаю, насколько приятная у него улыбка. Вот только зовут меня не Женя, и я точно уверена, что вижу этого молодого человека впервые.

– Вы обознались… – отвечаю я, отстраняясь от незнакомца. – Простите ещё раз!

Спешу к Полине, стараясь не оборачиваться. Каблучки стучат по кафелю всё быстрее, я срываюсь на бег. А пронизывающий до глубины души взгляд преследует меня. Дрожь пульсирует во всём теле, непривычное волнение пугает и одновременно будоражит кровь. Я хватаюсь за руку подруги, словно за спасительный круг, и только тогда набираюсь смелости обернуться. Высокая мужская фигура неподвижна, невероятные глаза всё ещё следят за тем, как я медленно уплываю по течению эскалатора на этаж выше.

– Дай угадаю, – тянет Полинка, заставляя меня вздрогнуть и обратить на неё внимание. – Этот красавчик обещал откусить тебе голову, если ты немедленно не уберёшься с его пути?

– Что? О чём ты?

– О том, как резво ты он него сбежала!

– Он обознался и принял меня за другую… – шёпотом признаюсь я, приглаживая длинный каскад медово-каштановых волос.

– Да, это объясняет твой внезапный побег, – хохочет подруга.

Помалкиваю, не желая делиться с ней своим странным чувством дежавю, и снова смотрю вниз. Мужчины не видно, и это немного расстраивает. Словно незримая ниточка, связывающая нас минутой ранее, разорвалась, оставляя в душе эмоциональное опустошение. Всё снова становится на свои места. Без лишних чувств и волнений. Всё так, как должно быть.

В ресторане Полина уничтожила две порции роллов и теперь, блаженно поглаживая небольшой, но уже заметный округлый животик, смотрит на меня с лёгким недоумением.

– Ты совсем ничего не съела! – Она переводит взгляд на мою тарелку, в которой не хватает всего одного ролла.

Слегка веду плечом, продолжая ковыряться палочками в японском блюде, и признаюсь:

– Аппетита совсем нет.

– Тогда давай сюда тарелку! Нечего добру пропадать. – Полина не успевает договорить, как порция роллов ускользает от меня по гладкому столу из тёмного стекла.

Не сдерживаю ухмылку, поражаясь подобной прожорливости. А подруга с небывалым азартом забрасывает в рот очередной ролл и с набитым ртом негодует:

– Нет, ну вот правда! Ты в последнее время совсем кислая! У вас с Егором всё хорошо?

Поджимаю губы, а потом на одном дыхании выдаю:

– Егор сделал мне предложение…

– Ого! – суетится Полинка, откладывает палочки и возносит кулаки с задранными вверх большими пальцами. – Это же супер! Что ты ответила?

– А что я могла ответить? Мы ведь были помолвлены до аварии! Он меня на руках носил, пока я на ноги не встала! Верил, надеялся и ждал, когда я из комы выйду, понимаешь?

– Вот только не говори, что приняла его предложение только из-за того, что чувствуешь себя перед ним обязанной!

– Конечно, не только поэтому…

– Как-то звучит не убедительно.