Марк кашлянул и глухо застонал. Эльна попыталась встать, стараясь не шевелить руками, но запуталась в подоле и упала на колени. Марк хмыкнул, и колдунья бросила на мужчину злобный взгляд.

— Ладно тебе, — глухо произнес он, морщась от боли, — перестань. Мы сейчас почти в равных условиях.

— Перестать что? — Эльна вскинула голову, махнув длинной челкой.

— Изображать обиженную. Ты, кажется, замуж собиралась. Извини, что отвлек. Ну ничего, расправитесь с пленником, и можете продолжать.

— Ты невыносим! — выкрикнула Эльна, и слезы сами хлынули из глаз. — Ты чуть не убил меня, когда прогнал!

— Вообще-то я спас тебя и твоих родных. Вам, конечно, взбрело в голову устраивать праздники, перед битвой, но это ваше дело. Может, у колдунов так принято, не знаю. Но врасплох вас явно не застали — укрепления и все такое, значит, ты предупредила.

— Предупредила! — не стала отпираться Эльна. — Только ты убил меня иначе! Мне никогда не было так больно! Я рассыпалась на части! Я хотела тебя забыть и не хотела одновременно. Я уговаривала себя, что это просто опыт, ну был и был. А потом закрывала глаза, и чувствовала каждой клеточкой тела твои поцелуи, твои ласки! Черт возьми, Марк, да что ты за человек такой! Почему ты так поступаешь?

Мужчина взглянул на нее, протяжно, удручающе печально и так глубоко, что девушка поежилась. Он ничего не ответил, просто отвернулся. Что за мысли бродят в этой голове? И как Эльне их разгадать?

Больше они не перекинулись ни словом. Эльна мерзла и стучала зубами в своем углу, а Марк молча изучал серую бетонную стену — в своем. Девушка в какой-то момент даже провалились в беспокойный сон, и ей мерещилось, как земля сотрясается и уходит из-под ног, как она летит в бескрайнюю бездну и как в последний момент ее ловит за руку Марк. А поймает ли он на самом деле? Или будет рад, что наконец избавился от надоедливой ведьмы?

И только очнувшись от забытья, Эльна поняла, что снаружи все затихло, а Марк настороженно смотрит на ступени, ведущие к двери. Бой окончен. Неважно, кто победил, и какие потери. За ними придут. И один из них в любом случае умрет. Эльна повела рукой — путы на месте, значит, до Источника не добрались. Если победа осталась за магами, то жизнь Марка будет короткой. А она… Она не сможет помочь. Если бы только она сумела освободиться от оков, тогда шанс бы был… А пока будущее представлялось исключительно удручающим.

— Марк, — прошептала колдунья, не надеясь, что мужчина ответит.

— Да? — Голос звучал устало и обреченно. Словно он успел попрощаться со всем миром.

— Я хочу тебе что-то сказать.

— Не надо. — Он попытался мотнуть головой, но сморщился от боли.

— Надо.

— Боишься не успеть обозвать меня козлом перед смертью? — Марк все же усмехнулся. Надо же, готов терпеть боль, чтобы съязвить.

— Ты не козел, но такой непроходимый дурак! — выпалила Эльна и прикусила язык. — Но я не это хотела сказать. Поэтому слушай и не перебивай. Хотя вряд ли ты перебьешь, скорее сделаешь вид, что оглох. Неважно. Я хотела сказать, что никогда и никого не любила так, как тебя. Ни разу в жизни я не совершала столько глупостей и опрометчивых поступков ради другого мага или человека. Я люблю в тебе абсолютно все. Внешность, тепло, которое ты можешь давать, твой юмор, твой голос и даже твой несносный характер! И мне плевать, прогнал ты меня или сказал, что не любишь, я все равно люблю. И буду любить. Потому что такое чувство не убить ничем! Ни боями, ни принуждением, ни свадьбой с Альтосом!

Эльна выдохнула и зарделась. Поднять глаза на Марка она не смела. И очень удивилась, когда услышала ответ.

— Какая же ты девчонка. Не будет тебя, не будет и никакой любви. Если встанет выбор — спастись самой или спасти меня, спасайся сама. Я уже один раз отплатил тебе за свою сохраненную жизнь. Не хочу снова оказываться в долгу.

— Так вот, что это было? — влскликнула колдунья. — Это твоя оплата? Сначала влюбил меня, окутал… собой? А потом выгнал меня и убедил, что не любишь, чтобы отплатить? Ты совсем рехнулся?

— Я ни в чем тебя не убеждал. И ничего не обещал. Ты сама делаешь выводы.

— А знаешь, ты заслужил это звание — козел!

Она отвернулась к стене, и глаза в сотый раз заволокло слезами.

Шаги наверху обрушились на пленников внезапно, как приговор, который должен был стереть, растоптать и уничтожить. Одного или обоих. Не так уж и важно. Эльна понимала, что для нее не будет жизни без Марка. Если его сейчас убьют, этот ужас будет всегда стоять перед ее глазами, даже если ей дадут шанс. Она не сможет жить с мыслью, что не спасла любимого. Какая разница, любит он ее или нет.

Дверь наверху распахнулась, и в глаза ударил яркий дневной свет. Надо же, они просидели здесь целую ночь. Ночь едкого холода, болезненных пут и не менее болезненных слов. Значит, бой завершился под утро. Глаза, привыкшие к темноте, ослепило, и захотелось прикрыться рукой, но вышло только зажмуриться.

На Альтоса не обязательно было смотреть, чтобы заметить его самодовольную торжествующую ухмылку. Он ликовал и делился этим ощущением с Эльной, чтобы она, загнанная в угол, знала, что ее жизнь сейчас зависит от несостоявшегося мужа. А жизнь Марка… Жизнь Марка уже предрешена.

За магом верными стражами шли Лир и Марс. На сестру они вновь не смотрели, словно она была пустым местом. И от этого протяжно заныло сердце. Если боль, которую причинял Марк, всегда была острой и невыносимой, то сейчас стало удручающе тоскливо. Захотелось превратиться в маленькую девочкоу, прижаться к маме и спрятаться ото всех взрослых забот и невзгод. Ну зачем, зачем она спасла его тогда? Ответ был прост — иначе невозможно.

Маг остановился на ступенях и поднял руку, подавая знак своим провожатым. Братья Эльны послушно кивнули и замерли наверху, оставив дверь открытой. Альтос медленно, с видом победителя спускался вниз, закатывая порванные рукава спецовки, словно собирался убивать Марка голыми руками. Что ж, Эльна бы не удивилась. Победить связанного путами замерзшего человека можно всего одним точным ударом. И пусть Альтос не был силен в драках без магии, преимущество теперь было на его стороне.

На Эльну маг даже не взглянул, а просто схватил за ворот платья и по полу потащил за собой, как мешок картошки. Девушка лишь слабо всхлипнула. Холодный пол царапал кожу. С силой он бросил Эльну себе под ноги, и голова стукнулась о бетон. Рывком подняв ее, Альтос встряхнул девушку и поставил на колени. Двумя пальцами развернул за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

Они горели безумием и желанием мстить. Во что бы то ни стало!

Маг махнул рукой, и Эльна удивилась — путы, сковывавшие руки, растворились в воздухе, и она с опаской потерла запястья. Вдруг это просто обман. А впереди ждут настоящие муки.

— Ну, говори, — выплюнул он прямо в лицо колдунье.

— Что говорить?

Конечно, Эльна понимала, чего хочет от нее бывший жених. Уязвленное самолюбие сейчас было для него куда важнее войны, защиты Источника Магии или всего Оазиса. Он жаждал унизить, опозорить, услышать мольбы и извинения. Неужели он так плохо знал Эльну? Она раньше и плакать-то могла только в одиночестве, чтобы никто не увидел, что своевольная дерзкая девчонка может тосковать и прятать горячее сердце за смешливостью. Что уж говорить о вымаливании пощады. Ни за что.

— Чем же это, — он пнул Марка мыском ботинка и усмехнулся, — лучше меня? Что, подарил тебе больше счастья или спокойную человеческую жизнь? Кажется, он просто выставил тебя, чтобы ты приползла обратно, а я сжалился.

Бешенство закипело в груди, а руки озарились сиянием. Эльна чувствовала, как магия переливается в физическую силу, и больше всего на свете ей захотелось врезать Альтосу по лицу с такой силой, чтобы из издевательски прищуренных глаз полетели искры. Но вместо этого она взглянула на Марка, подмигнула, отчего тот впал в ступор, и, как ни в чем не бывало, певуче проговорила:

— Кое в чем он однозначно лучше тебя. Настолько лучше, что ты даже представить не сможешь!