Он развернулся, заметил рабочий стол Храппи в дальнем углу комнаты, и сразу же направился к нему. Неожиданно полурослик потянулся к поясу, вытащил из ножен кинжал и приподнял остриём ворох бумаг и свитков, сваленных на поверхности. Он отодвинул одну из стопок в сторону – под ней оказалась ещё одна деревянная доска с крючками-подставками для пистолета, но без самого предмета коллекции.

Через всё помещение я услышал выдох цивилара. Тень злости промелькнула на его лице. Затем он, всё так же кончиком клинка, осторожно поднял и перевернул дощечку.

На обороте что-то было написано. Я мог видеть в свете магического жезла буквы – колеблющиеся, переползающие с места на место, но почти различимые.

- Позволь, - попросил я, подходя ближе. Почти машинально, я вытащил из нагрудного кармана маленькую призму и начал читать заклинание, которое каждый волшебник выучивает самым первым. Когда я закончил, буквы перестали колыхаться и заняли свои места.

- «Приобретено на рынке у Гулнера», - прочёл я. – «Вторая дверь к западу от таверны Поющий Клинок, девятый день Киторна, Год…»

- Значит, оно было у него, - прервал Ардрум. – Жёлтый Маг этим утром послал сообщение, гласившее, что он совершил очередную покупку, но забрал не тот свёрток. Он хотел обследовать его и посоветоваться с другом, - полурослик выразительно посмотрел на меня, - прежде чем доставить на пост охраны, завтрашним утром. Он сообщил, что это оружие какого-то нового типа и был очень этим фактом воодушевлен.

Затем ему в голову пришла ещё одна мысль, и он обернулся вновь посмотреть на пушку - восьмую по счёту – лежавшую в кровавом озерце.

- Он шпионил за торговцами оружием? Хочешь сказать, его убили из-за того, что он выбрал в лавке не ту безделушку?

Высокий полурослик удержался от того, чтобы через всю комнату ринуться к пистолету. Вместо этого он где-то минуту молчал, уставившись в противоположный конец гостиной, словно задетый моими словами. Когда он заговорил, тон его голоса изменился:

- Это не безделушки. И не игрушки. Это оружие, Форматио, хитроумное и переворачивающее привычный уклад с ног на голову. Оно предназначено, чтобы убивать всё живое – зверей, монстров, людей. Любой сможет им воспользоваться. Оно пробивает броню, как арбалетный болт – ветхую одежду. Ты можешь приготовиться, прицелиться и выстрелить быстрее, чем за одно биение сердца. Маленький шарик, выплюнутый дулом ружья может сразить даже огра, если попадёт в нужное место. Любой тупица, имея на руках пистолет, пакетик с рыболовными грузилами и кисет с дымным порохом, сможет устранить парочку рыцарей, или короля, или архимага.

Цивилар Ардрум загнал свой нож обратно в висящие на поясе ножны.

- Эти пушки – что-то новое и странное, и нам, городской страже, они непонятны, да и не нравятся. Твой друг и понимал, и любил их. Он стоил количества золота, равного по весу божеству. Он знал, с кем связаться, чтобы получить образчики, кто их изготавливает, кто покупает и на что они способны.  Ты знал, что существует целый чёрный рынок дымного пороха, в страннейших местах города? Твой друг слышал россказни о других устройствах, работающих по тому же принципу, что и пушки из Лантана, но более мощных или вызывающих более печальные последствия. Кто-то улучшает эти ружья, кто-то смышлёный и умеющий работать быстро – возможно, при поддержке тайного магазина или гильдии. И этот человек поставляет множество этих штук в Глубоководье. Жёлтый Маг выслеживал одну из них – и мы были готовы заплатить любую цену.

Он протянул руку вниз и, поколебавшись, подобрал перевёрнутую дощечку.

- Он мог вернуть или убрать изображение рыб каким-то словом, правильно? После того, как оружие помещалось на эти крюки?

Я кивнул:

- Я зачаровал эти восемь досок для него – заплачено было заранее, два года назад. Это последняя.

- Он собирался купить у тебя ещё, - прокомментировал Ардрум, глядя на подставку. – Твоя работа ему нравилась, он всё время болтал о ней.

Я отвернулся и вновь ощутил запах жареной свинины – и пустое место внутри меня. Оставив цивилара на некоторое время одного, я вышел на крохотную кухню, нашёл его небольшую, размером с ящик, магическую плиту и повёл рукой над янтарным светом, исходящим от верха.  Сияние погасло – дальше устройство остынет само.

Я осмотрел помещения для приготовления пищи и другие комнаты – не заметил ничего примечательного; тихо пробормотал заклинания по обнаружению чего угодно: укрывшихся врагов или магических аур – тот же исход.  В гостиной также никаких улик. Ардрум теперь стоял на коленях перед тёмной жидкостью, держа залитый кровью пистолет пальцами левой руки. Глаза закрыты. Я заметил магические эманации, испускаемые кольцом на его другой руке. Я не сомневался, что перстень имеет практическое применение – сам цивилар выглядел как практичный человек. Впрочем, до моего Безотказного Стрелоотражателя ему далеко.

Пока я за ним наблюдал, Ардрум внезапно распахнул веки. Он вернул пушку на место – с видом вора, застуканного за вытаскиванием монет из чашки слепого.

- Что ты нашёл? – вопрос основывался на догадке – о том, что цивилар только что совершил какой-то сверхъестественный акт – молитву или ворожбу.

Полурослик вздохнул:

- Умно. Очень умно с твоей стороны, конечно, но я про убийцу. Из этого ружья никогда не стреляли. Оно изготовлено гномом в Лантане – преданным делу маленьким гномом, вечно заботящимся о своей матери. С этим оружием никогда не случалось ничего интересного, и никто примечательный им не владел. И оно не использовалось для устранения твоего друга. Это обман, ложный след. Предположу, что преступник снял его и оставил как есть уже после убийства. – Ардрум посмотрел на меня; в первый раз после нашей встречи он улыбался – не широко, но всё же это была улыбка. – Неплохо для грубого предположения?

- Псионик, - догадался я. – Ты меня удивляешь.

По правде говоря, после смерти Храппи мало что могло удивить меня, даже стражник с псионическими силами. Лорды Глубоководья, несомненно, нанимали надёжных псиоников при первой возможности, хотя таковые наверняка попадались так же часто, как кокатриксы с зубами.

- Дар от рождения, но ограниченный, - отмахнулся Ардрум; улыбка сошла с его лица. – Я могу считывать проявления эмоций, остающиеся после того, как кто-нибудь прикоснулся к какой-либо вещи. Чувствовать то, что чувствовали они, видеть то же, за чем наблюдали их глаза. В моей работе эта способность отлично мне служит – как и навыки взлома в твоей. И, как и ты, я не люблю обсуждать эту особенность.  Люди бы встревожились, если бы узнали, что я могу прочесть их жизнь одним лишь касанием. Я доверил тебе свой секрет; я бы не стал о нём распространяться, если бы не недостаток времени и твоя проницательность.

Цивилар достал перчатки из-за пояса и аккуратно натянул. Я вспомнил, что он не пожал мне руку и использовал лезвие кинжала при осмотре содержимого стола. Стало быть, он плохо контролировал свою способность – а ещё, скорее всего, не получал восторга от вторжения в чужую жизнь, особенно если это прерванная жизнь совсем недавно жестоко убиенного.

Я задумался о том, что же Ардрум видит в своём разуме, когда в поисках улик подбирает окровавленный нож или удавку, но тут же погнал эти мысли прочь.

- Уже поздно, но всё же мы должны отправиться на рынок, - сообщил Ардрум, забирая жезл и световые палочки, заворачивая последние в тряпки. Комната постепенно погрузилась в почти непроницаемый мрак. – Нужно подобрать там посылку и поговорить с этим Гулмером, упомянутым в надписи. Жёлтый Маг утверждал, что получил не тот пакет - учитывая это, думаю, торговец возвратился за своим товаром и оставил замену. Ты готов, уважаемый Форматио?

Тонкий лучик света, пробивавшийся через щель между ставнями, нашёл пристанище на затылке цивилара Ардрума, подсвечивая каждый из топорщащихся волосков – казалось, будто над его скрытым в тени лицом возник нимб. Мне в голову пришла очевидная идея, кое-что из того, что я ещё мог сделать.