Пустота в моей груди неистово и яростно вскипает; нет разницы, буду ли я вытягивать нити одну за другой или же выпущу их одновременно. Мне ни за что не узнать ответ, пока амфора не опустеет – и в этот миг я осознаю, что этого не произойдет никогда. Если бы я прыгнула за сумкой, то, несомненно, забыла бы и причину, которая побудила меня прыгнуть! В Сигиле поднимается яростный шторм. С небес падают градины размером с кулак, пробивая крыши и убивая незадачливых прохожих на месте; по улицам проносятся порывы яростного ветра, расшвыривая паланкины и обрушивая стены друг на друга; от одного фонтана до другого змеятся молнии, разбивая бассейны с водой и круша колодцы. Сама земля содрогается от моей ярости, и по мостовой одна за другой наперегонки бегут трещины, разрушая здания. В этом и заключается коварный план Посейдона – чтобы одержать победу над Сигилом, он хочет довести меня до исступления и этим уничтожить город, и тогда он без боя войдет в руины и сделает меня своей рабыней.

Возможно, если бы мне хватило глупости вытащить пробку, его надежды бы оправдались. Воспоминания бы вылетели из амфоры и обрушились на меня одновременно, и, захваченная врасплох, я бы вполне могла поверить, что прыгнула в Лету за своим сердцем, что выпила из нее, чтобы сбежать от своего отца Посейдона и суженого Сета.

Но, если бы я тогда сделала глоток ее темных вод, то откуда мне сейчас было бы известно истинное имя этой реки? Лета.

Предательский план Посейдона не сработал. Земля Сигила перестает трястись, молнии слабеют, град переходит в холодный дождь, а ветер практически стихает. Город снова находится в безопасности, и так будет до тех пор, пока подлые трюки Посейдона останутся внутри амфоры.

Я зачерпываю горсть пепла, орошаю его вытекшей из отрубленных кистей Тессали кровью и запечатываю трещину плотной коричневой массой. Перед источаемым ею медным запахом монстру лабиринта точно не устоять.

КАРФУД

На самом деле у него просто не было выбора, ведь куда еще могла деться его винная женщина? Засунув развязавшуюся сандалию за пояс, Потерявший Память Герой шагнул в черный квадрат. В первый раз, когда он путешествовал с помощью одного из этих странных порталов, он почувствовал, что падает, а уши его наполнил рев ветра, который хлестал прямо в лицо, развевая волосы и забивая глаза и рот пеплом. Сейчас же он просто сделал шаг во тьму и остановился, ожидая – вечность, как ему показалось – что окажется по ту сторону перехода.

Именно в этот момент Потерявший Память Герой и вспомнил о потоке пламени, который чуть не испепелил его тогда, когда Серебряный Ветер из железного лабиринта переместился в пепельный. Огненный язык вырвался из перехода через миг после того, как бариаур скрылся во тьме – большой, яркий и горячий. И позже, уже по другую сторону, старик предупредил трассонца, чтобы он не подходил к темному квадрату слишком близко, так как тот мог вспыхнуть снова и привлечь внимание монстра.

Но после исчезновения винной женщины никакого огня не было.

В раздумьях Потерявший Память Герой стоял во тьме, потея, дрожа от слабости и стараясь привести в порядок спутанные лихорадкой мысли. Винная женщина не имела возможности покинуть тупик иным путем, ведь оттуда просто не было другого выхода. Но ведь что-то могло и ускользнуть от его взора. Он задался вопросом, не стоит ли вернуться и поискать ее следы. Но сможет ли он вообще вернуться? По идее, черный квадрат находился прямо за его спиной, но что, если в данный момент его перемещение еще не завершилось? Конечно, его желудок не завязался узлом и на коже не ощущалось ни малейшего дуновения ветра, но он провёл в кромешной тьме уже довольно много времени. Должно быть, он все же двигался. А как иначе?

Значит, лучше ждать. Он мог только гадать, что случится, если он шагнет в сторону во время перемещения. Окажется ли он не там, куда должен был попасть? Останется ли навечно во тьме? Исчезнет без следа? Нет, так рисковать нельзя. Кроме того, если, вопреки его ожиданиям, винная женщина и скрылась в незамеченном им боковом коридоре, к этому моменту она уже была далеко. Ему оставалось лишь надеяться, что, раз уж это путешествие настолько отличается от первого, то отсутствие появившегося языка пламени ничего не значит.

И все же он не видел никаких оснований и далее оставаться в этой могильной тьме. Обнажив клинок из звездного металла, он вскинул его над головой.

- Звездный свет, озари эту ночь!

Острие меча вспыхнуло ярким голубым огнем. Учитывая, что Потерявший Память Герой пробыл во тьме довольно долго, его глаза резкой вспышкой пронзила боль. Пытаясь проморгаться, на самой границе очерченного холодным сапфировым свечением небольшого круга он заметил женский силуэт, который тут же исчез.

- Подожди!

Прищурившись, Потерявший Память Герой бросился за беглянкой и обнаружил, что находится на узкой грязной улице. По бокам тянулись ряды убогих кирпичных зданий без окон, дверные проемы которых заволакивала та же непроглядная тьма, что и квадратные переходы. В сердцах трассонец обозвал себя болваном. Интересно, сколько времени он проторчал здесь, думая, что застрял между лабиринтами? Чудо, что к тому моменту, как он догадался вызвать свет, винная женщина еще не успела сбежать.

- Пожалуйста… постой! – прохрипел он. – Мне слишком плохо, чтобы я смог за тобой… угнаться.

Хромая, он пересек перекресток и краем глаза заметил женскую фигуру, разворачивающуюся, чтобы пуститься в бегство. В голубом свечении ее одеяния выглядели скорее серыми, нежели белыми, а плечи были несколько более сгорбленными, чем он помнил, но он не стал об этом задумываться. Заковыляв вперед, трассонец протянул руку и схватил ее за плечо.

Ее плоть оказалась мягкой и податливой, а укрывавшая ее ткань – пыльной и тонкой, что свидетельствовало об ее почтенном возрасте. Ее талию не опоясывал ремень, и похожий на выцветший и покрытый пятнами мешок балахон свободно висел ниже колен. В исходящем от меча голубом свете ее волосы, столь редкие, что едва прикрывали испещренный алыми отметинами череп, выглядели бесцветными, тусклыми и жесткими, словно солома.

- Госпожа? Это… ты?

Не ответив, женщина подалась вперед, пытаясь вырваться из его хватки, и Потерявший Память Герой с силой стиснул ее плечо. Его пальцы беспрепятственно погрузились в мягкую плоть, и с губ его сорвался стон отвращения. Воздух наполнился мерзкой приторной вонью, и, ощутив под рукой нечто теплое и липкое, он оттолкнул ее. В его ладони остался зажат обрывок истлевшей ткани с какой-то коричневой субстанцией, которая, похоже, некогда являлась плотью.

Вытаращив глаза, Потерявший Память Герой с открытым ртом уставился на свою руку.

- Я… - он не мог подобрать слов для извинений. – Госпожа, умоляю, простите мою неуклюжесть! Я не хотел причинить вам вреда.

- Ты о чем вообще? – голос женщины звучал измученно. Повернувшись к трассонцу, она подняла шелушащуюся руку, оканчивающуюся бугристой и покрытой наростами ладонью. Выпрямив единственный оставшийся на ней палец, она показала на свою голову. – Посмотреть на меня? Ты этого хотел?

Усилием воли Потерявший Память Герой подавил рвотный позыв. Лицо женщины представляло собой массу разбухшей плоти, которую покрывали гноящиеся нарывы. Из-под отекшего лба смотрели черные глаза, похожие на два мраморных шарика, а на месте носа возвышался огромный желвак, на котором оказалось невозможно различить ни ноздрей, ни переносицы. Лишь рот, поражающий своими размерами черный провал, обрамленный алыми потрескавшимися губами, отчасти сохранял свою первоначальную форму.

- Я… я прошу… прощения, - внезапно Потерявшего Память Героя охватила слабость, и он оперся измазанной ихором рукой о стену. Он целых два раза посещал Чумные Города Ахерии, чтобы спасти Девственниц Маймары, но ни разу ему не доводилось видеть столь омерзительное и жалкое создание. – Я думал, что ты… Я искал молодую женщину в белом… Возможно, ты видела… она пошла сюда?