Именно эту женщину он видел в тот день в конце сентября. В углу портрета он увидел подпись художника и написанные им слова: Портрет графини Э. Картина, несомненно, где-то выставлялась, а имя графини Эрмины почему-то не было указано полностью.

Поль подумал, что через некоторое время все встанет на свои места. Виновная в убийстве найдена и осталось лишь отыскать место преступления. Если сохранилась часовня, тогда истина будет восстановлена в полном объеме.

Он больше не опасался повстречаться лицом к лицу с этой горькой правдой. Тем не менее, сердце его отчаянно колотилось. Он понимал, что войдет в тот же лес и пройдет той же тропой, по которой шел его отец шестнадцать лет тому назад.

Утром Жером неопределенным жестом указал ему направление, в котором следовало идти. Поль пересек парк, взял немного влево и прошел неподалеку от павильона. В сторону леса шла длинная аллея, с обеих сторон обсаженная елями. Он двинулся по ней, сделал примерно пятьсот шагов и оказалось, что аллея разделяется на три узкие тропинки. Две из них вели в непроходимую чащу, а третья поднималась к вершине холма, спустившись с которого он попал на другую аллею, обсаженную елями.

Пройдя по этой аллее, Поль внезапно понял, что выбрал ее потому, что она, возможно, из-за своего внешнего вида, пробудила в нем какие-то неясные воспоминания.

Довольно долго аллея оставалась совершенно прямой, но внезапно она резко отклонилась и пошла сквозь строй высоких буков, кроны которых соприкасались, образуя необъятный купол. Затем она опять ушла в сторону и в конце темного лиственного свода, под которым расположилась аллея, Поль заметил сноп яркого света, что свидетельствовало о том, что впереди его ждет открытое пространство.

От нахлынувшего волнения у него стали неметь ноги, и Полю даже пришлось сделать усилие, чтобы двигаться дальше. Неужели сейчас он выйдет на поляну, на которой его отцу был нанесен смертельный удар? Чем ближе становилось освещенное пространство, тем отчетливее он понимал, что идет в правильном направлении. Так же, как и в комнате, где находился портрет графини, туманное прошлое начинало обретать реальные очертания.

Перед ним была все та же поляна, окруженная деревьями, устланная ковром из травы и мха и разделенная тропинками на знакомые сектора. Все так же листва деревьев причудливо заслоняла небо над поляной. А слева, словно под охраной двух тисов, стояла знакомая ему часовня.

Та самая часовня! Маленькая, старая, массивная часовня, контуры которой словно прочертили борозды в его мозгу. Деревья выросли, форма их изменилась. Изменился и внешний вид поляны. Тропинки теперь переплетались на ней не совсем так, как раньше. Многое изменилось с той поры. Однако постройка, выполненная из гранита и бетона, осталась прежней. Не одно столетие должно пройти, чтобы камень покрылся разрушительной патиной и приобрел этот зеленовато-серый цвет, сам по себе являющийся знаком времени.

Именно из этой часовни с покрытым пылью витражом на фронтоне вышел германский император, вслед за которым появилась женщина, десять минут спустя убившая…

Поль направился к входу в часовню. Ему захотелось оказаться в том самом месте, в котором отец в последний раз произнес обращенные к нему слова. Невозможно передать, что он почувствовал в этот момент! Тот же самый край крыши, под которым они оставили велосипеды, та же деревянная дверь с большими ржавыми петлями…

Он ступил на единственную ступеньку. Толкнул дверь. И в тот момент, когда он собирался войти, два человека, прятавшиеся в тени за часовней, набросились на него.

Один из них направил ствол револьвера прямо в лицо Поля. Каким-то чудом Поль успел заметить револьвер и вовремя наклонился. Раздался выстрел, но пуля прошла мимо, не задев Поля. Раздался второй выстрел. Но Поль сумел оттолкнуть нападавшего и вырвать из его руки револьвер. Второй человек уже был готов нанести ему удар кинжалом. Поль попятился и, держа нападавших под прицелом, крикнул:

– Руки вверх!

Не дожидаясь, когда его команда будет выполнена, он нажал на спусковой крючок. Потом еще один раз… Оба раза раздавались щелчки, но выстрелов не последовало. Но и этого оказалось достаточно, чтобы два негодяя, перепугавшись, пулей выскочили на поляну и бросились бежать со всех ног.

Какое-то мгновение Поль стоял в нерешительности, ошарашенный этим нападением из засады. Но он быстро пришел в себя и еще раз попытался выстрелить вслед убегавшим. Однако все было напрасно. Очевидно, что в револьвере изначально было только два патрона. Он издавал щелчки, но не стрелял.

Тогда Поль пустился вдогонку за напавшими на него мужчинами. Он сразу понял, что они бегут в том же самом направлении, в каком уходили из часовни император и сопровождавшая его женщина, а именно в сторону границы.

Заметив, что за ними гонятся, нападавшие бросились в лес и пропали из виду среди деревьев. Но Поль пустился наперерез через низменность, поросшую папоротником и колючим кустарником, и почти догнал их.

Внезапно один из них вынул из кармана свисток и пронзительно свистнул. Возможно, он подавал сигнал какому-то сообщнику. Вскоре оба протиснулись через густые заросли кустарника и совсем исчезли из виду. Поль тоже пробрался сквозь кустарник и увидел в сотне шагов от себя стену, которая словно опоясывала лес со всех сторон. Мужчины бежали вдоль этой стены, явно направляясь к той ее части, в которой была видна маленькая низкая дверь.

Поль рванулся в том же направлении в надежде догнать их до того, как они успеют добежать до двери. Местность была открытая, и бежал он заметно быстрее напавших на него мужчин, которые уже явно выдохлись и замедлили свой бег.

– Ну, бандиты, попались! – громко крикнул Поль. – Сейчас мы узнаем…

Опять раздался свист, вслед за этим один из мужчин что-то хриплым голосом прокричал. Поль был уже в тридцати шагах от них.

– Попались, попались! – повторял он с какой-то дикой радостью.

Он уже представлял себе, как ударит револьвером по лицу одного бандита и вцепится в горло другому.

Но еще до того, как негодяи добежали до двери, кто-то открыл ее изнутри. Появился их сообщник, открывший им путь к спасению.

Поль отбросил револьвер и сделал такой мощный рывок, что успел навалиться на дверь до того, как она захлопнулась.

Дверь распахнулась. И тут Поль увидел нечто такое, что заставило его непроизвольно отшатнуться назад. От неожиданности он даже утратил способность хоть как-то защититься от новой атаки. Этот третий – а вот это уже был настоящий кошмар! – занес над ним нож, но главное заключалось в том, что его лицо было Полю знакомо… Это лицо было, как две капли воды, похоже на уже знакомое ему лицо, которое он видел раньше. Лицо было мужское, не женское, но точно такое же, как и лицо, навсегда врезавшееся в его память, в этом не было никаких сомнений… Правда теперь на этом лице лежал отпечаток прожитых шестнадцати лет, и его выражение стало еще более жестким и злым, но это был тот же самый тип лица, совершенно тот же самый!..

В этот момент мужчина нанес Полю удар. Точно таким же ударом женщина, которая давно умерла, много лет тому назад убила отца Поля.

Поль Дельроз с трудом держался на ногах. Но причиной тому был всего лишь нервный срыв, вызванный внезапным появлением неведомого фантома. Что же касается нанесенного ему удара, то лезвие кинжала попало в большую пуговицу, которой был пристегнут погончик на его куртке, и отломилось от рукоятки. Поль стоял оглушенный, глаза его застилал туман. Он лишь услышал, как хлопнула дверь, в замке повернулся ключ и через некоторое время по ту сторону стены раздался шум мотора отъезжавшего автомобиля. Когда Поль вышел из ступора, все было кончено. Таинственная личность вместе с сообщниками исчезла.

Теперь Поль был полностью поглощен необъяснимым сходством неведомого существа, встреченного им сегодня, и такого же существа из прошлой жизни. Он уже не мог думать ни о чем другом. «Графиня д’Андевиль умерла, – размышлял Поль, – и вот она возродилась в виде мужчины, лицо которого в точности такое же, какое было бы у нее в настоящее время. Может быть, это лицо родственника или неизвестного брата, брата-близнеца».