Путешественница добралась по тропинке до нейтральной полосы и свернула на каменную речку. Прогулка помогла проветрить мозги, и Виктория немного успокоилась.
Она поняла, почему так нервничала. Впервые за много лет она шла на территорию Ма в одиночку. Раньше ее основной задачей было сопровождение людей. Нечто похожее на работу психолога-терапевта, который ведет пациента в глубины его подсознания. Все, что случалось с ним в цифровом мире – было ответственностью спутника. Задачей Виктории было вытащить его в реальную жизнь. Или не вытащить, если он отказывался расставаться с иллюзиями своего подсознания. А теперь как будто она сама отправлялась в внутрь себя, в одиночку. От такой мысли озноб прошел по телу.
Каменная речка спускалась на плоское, голое каменное плато, из которого будто вырастал высокий забор. Что внутри забора, было непонятно. В прошлый раз там стояла башня, охраняемая драконами. Но если Ма заявляла такую-то тему квеста (как в этот раз, сказка “гуси-лебеди”) то она обыгрывала ее до мелочей. Внутри мог быть замок Кощея Бессмертного или избушка Бабы-Яги.
Девушка вдруг увидела впереди нечто бесформенное, похожее на свалку металлолома. Груда каких-то деталей торчала за поворотом забора. Она засмотрелась на них и чуть не прошла мимо ворот.
– Добро пожаловать в нниф…
Виктория услышала роботизированный голос с металлическими нотками и чешуйками ржавчины. Как только она удалилась от ворот, голос прекратился. Виктория остановилась и сделала пару шагов назад. Голос возобновился:
– Добро пожаловать в нии-фи-га. Добро пожаловать в нии-фи-га.
– Что-то?
Переспросила девушка, пытаясь расслышать последнее слово.
– НИИФИГА – это аббревиатура. – Услужливо уточнил голос – научно-исследовательский институт феноменологии в гравитационной агрономии.
– Агрономии? – Заинтересованно уточнила Виктория.
– Гравитационная агрономия – это наука о выращивании растений в условиях гравитации и невесомости.
– А как мне войти на территорию института?
Виктория почувствовала зацепку. Пропавшая девочка Мини интересовалась растениями и космосом! Может, квест все же будет не про Викторию, а про потерянную девочку? Так было бы гораздо спокойнее.
– Добро пожаловать. – Повторил металлический голос и в нем послышалось раздражение.
– И что там внутри, “нифига” или “нифига себе”? – Виктория попробовала пошутить вместо того, чтобы толкнуть дверь.
Она осознала, что просто тянет время перед тем, как войти, но чувство самосохранения заставляло ее нерешительно топтаться на месте.
– Добро пожаловать в нии-фи-га. – Голос будто бы обиделся, насколько можно было судить по электронному дребезжанию.
– То есть я могу открыть ворота? – Уточнила Виктория и почувствовала себя тупой.
– Войди-и-те. – Скрипуче протянул голос.
Девушка толкнула ворота, и они с визгом открылись.
– Тише, тише! – К ней подбежал пожилой дядька интеллигентного вида, как только девушка сделала первый шаг внутрь НИИФИГА.
Серый драповый пиджак без воротника, жилет, белая рубашка, аккуратные брюки и очки делали дядьку похожим на библиотекаря или профессора.
Виктория огляделась по сторонам. Внутри территория и впрямь была похожа на какой-то старый институт. Перед ней высились четырехэтажные здания из серого камня с большими окнами. В их большие окна заглядывали корявые ветви старых дубов с молодыми листочками, а нижние этажи полностью скрывали кусты сирени с пышными разноцветными гроздьями. Между зданиями вились узкие асфальтовые дорожки, покрытые трещинами. Девушка подумала, как давно она не бывала в городе. Дядька не дал ей пофилософствовать, схватил за руку и потащил вглубь НИИФИГА.
– Идемте, идемте, нельзя медлить! Они услышат и отреагируют, ох, отреагируют!
– Кто отреагирует? Как отреагируют? – Виктория тем не менее прибавила шаг, следуя за незнакомцем.
– Все объясню в диспетчерской, любезная путешественница. – Задыхаясь, ответил тот.
Дядька был примерно на голову ниже, чем Виктория. По виду, он был совершенно не спортивный, быстрый шаг давался с трудом, он потел, пыхтел, хватался за бок, но темп не сбавлял. Им явно грозила опасность. Вдруг небо над ними на секунду потемнело, и сзади раздался громкий шмяк! Как будто великан причмокнул языком прямо над ухом.
Дядька подскочил от страха, но отвлекаться не стал. Он явно знал, что произошло. А Виктория обернулась. Там и в самом деле произошел “шмяк”. Позади на асфальтовой дорожке лежал темно-фиолетовый шар размером со стиральную машину. Это была настоящая ягода черники, она лопнула от удара об землю, из нее вытекал бордовый сок. Множество семечек, каждая размером с коробку черничного сока, было рассыпано по асфальту.
– Вот это агрономия! – Присвистнула Виктория.
В этот момент мужчина резко дернул ее в сторону, и гигантская брусничина шмякнулась на том месте, где она только что стояла. Шкурка у брусники была более прочной, она не порвалась от падения, а лишь немного смялась.
– Вот это везение! – Дядька почти повторил слова девушки. Он подскочил к ягоде и покатил ее к ближайшей двери. – Идеально, идеально! – Бормотал он себе под нос.
Действительно, брусника идеально вошла в дверь, а вслед за ней – дядька и Виктория. Пока он утирал пот с лысины и пытался выровнять дыхание, девушка выглянула в окно. Там будто бы поднялся сильный ветер, небо потемнело. Над гигантской черникой зависли две не менее гигантские осы, каждая размером с частный вертолет. Они схватили ягоду вдвоем и утащили, создавая крыльями низкий стрекочущий гул.
– Вот это поворот. – Хихикнула Виктория, хотя ситуация была не шуточная.
– Вот они ваши скрипы, юная леди! – Профессор укоризненно погрозил пальцем перед носом девушки.
Но сердитое выражение лица быстро сошло на нет, он погладил ягоду и потер маленькие ладошки.
– Помогите мне докатить ее до лаборатории, лапушка – Он еще раз погладил ягоду, как старого приятеля. – А то все клубника и клубника. Полгода на клубнике, представляете? И на личиночном мясе, что тоже… эх…
Они покатили ягоду по длинному коридору, а дядька продолжил болтать. Виктория подумала, что он, скорее всего, и в одиночестве тоже разговаривал вслух. Речь его была похожа на нескончаемый монолог, куда девушка не могла вставить ни одного вопроса.
– Я ведь не то чтобы жалуюсь. Когда-то я очень любил клубнику… бесконечно давно… сейчас это мой главный враг, увы.
В конце коридора они остановились перед гудящей дверью. То есть дверь, конечно, не гудела, а лишь передавала гул, несущийся изнутри. Профессор с усилием открыл затвор, и из комнатки повалил холодный пар. Это была большая холодильная камера. На крючьях, которые были предназначены для мясных туш, висели розовые ломти гигантской клубники, а также части тел насекомых невероятного размера. Лапки ос, куски гусениц, связки тли. В углу стояла целая божья коровка.
– А это для красоты – Пояснил дядька и постучал по красному панцирю в черный горошек. – Мясо у нее оказалось просто отвратительном, как у большинства хищников, впрочем.
Он надел клеенчатый фартук мясника, достал бензопилу и отрезал треть брусничины. Красные капли брызнули во все стороны. Оставшуюся часть ягоды он повесил на крюк. Виктория попросила его отрезать ей немного замороженной клубники.
Наконец, они вышли из холодильной камеры. Запах ягод напомнил Виктории о времени, проведенном на даче. Ей было пять, перед школой… Нет, девушка решительно задвинула эти мысли. Самой главной была для нее девочка, на ней и нужно было сосредоточиться! Они вышли из коридора и стали подниматься по лестнице вверх. Пролетам не было конца.
– Мы поднимаемся в диспетчерскую. – Бубнил под нос дядька, утирая с лысины пот. – Я ведь диспетчер. Скоро самолет, а я еще не готов!
– Какой самолет? – Насторожилась Виктория.
– Самолет, который падает. – Буднично пояснил диспетчер, но яснее не стало.
Виктория остановилась и села на ступеньки, прижимая к груди кусок замороженной клубники, завернутый в какой-то старый чертеж. Ее родители летели на самолете в тот момент, когда Матричный Дьявол захватил половину мира. Самолет слишком низко зашел на посадку и разбился. Выжила только половина пассажиров. Черный ящик показал, что какой-то диспетчер с цифровой территории передавал неправильные координаты.
