— Ты уже должна быть там! — Девон направился к двери и, подпрыгивая на одной ноге, стал надевать ботинки.

— Не ори на меня.

Он тихо и очень серьезно проговорил:

— Таллула, тебе надо ехать. Теперь ты втянула в эту историю меня. Если ты сама не расскажешь шерифу, это сделаю я. Медлить больше нельзя. — Я не двинулась с места, и тогда Девон взял меня за руку и потянул со стула. — Я тебя отвезу.

Я не могла пошевелиться.

— Сейчас. — Я поеду к шерифу. Обязательно. Но мне не нравится, что он меня подталкивает. — Подожди, Девон.

— Нельзя ждать, Лу. Ты и так уже затянула дальше некуда. Даже если это была самооборона…

— Так и есть, — перебила его я.

— Промедление наводит на мысль о твоей виновности. — Он дернул меня за руку. Я и не подумала встать, но в такой маленькой квартире он сумел шагнуть к двери, не отпуская меня. Повернув ручку, открыл дверь, и мы оба с изумлением увидели шерифа Морриса, как раз собиравшегося постучать.

— Шериф, — произнес Девон, наконец отпуская мою руку.

— Простите за вторжение, — извинился представитель закона, — но я направлялся на ранчо Джонсов, чтобы поговорить с Таллулой, и по пути увидел здесь ее пикап. — Я ничего не сказала, и он продолжил: — Сегодня я заходил к твоему дяде взять показания о произошедшем.

Я была оглушена, как птица, врезавшаяся в зеркальное стекло.

— Но… похоже, что твой дядя отказался от дальнейшего медицинского наблюдения и покинул больницу. — Шериф достал из кармана рубашки блокнот и раскрыл его. — Ты не знаешь, где он может быть?

— Отказался от дальнейшего наблюдения? Как это? — спросил Девон.

Да очень просто, подумала я. Такое уже случалось. И пояснила:

— Это значит, что дядя Стив помчался за очередной порцией наркоты.

— Похоже, что это справедливое предположение, — кивнул шериф. — Медсестры сказали, что в бессознательном состоянии дядя несколько раз произносил твое имя. Ты не получала от него вестей?

— Нет, — ответила я.

Через открытую дверь в квартиру проникал дневной зной.

— Заходите, — предложил шерифу Девон. Квартира едва вмещала троих, но разговаривать на пороге было слишком жарко, поэтому Моррис вошел.

— Не возражаешь, если я… — он положил руку на спинку стоящего у стола стула.

— Пожалуйста, — кивнул Девон.

Полицейский сел на край стула, слегка наклонившись вперед, и скрестил лодыжки. Его дочь Стелла часто принимала такую же позу на барном табурете. Я присмотрелась к шерифу в поисках родственного сходства. У Стеллы были беззащитные карие глаза персонажа аниме и идеально чистая кожа, а у шерифа — тонкие щелочки глаз под кустистыми бровями и испещренные красными пятнами щеки. А вот нос, прямой и узкий, и светлые волосы она унаследовала от отца. Интересно, знает ли он, что его дочь проводит столько времени в компании Девона.

— Когда ты последний раз видела своего дядю? — спросил шериф.

— На прошлой неделе на поминках по бабушке Хелен. Мы поругались. — Я подождала привычного выражения соболезнований, но шериф смотрел на меня с ожиданием. — Он расстроился, что я продаю ранчо, — добавила я.

— Ты продаешь ранчо? — Шериф расплел ноги и откинулся на спинку стула.

— Да, мне предложили работу в…

— Очень жаль, — перебил меня шериф. — Ваши птицы стали местной достопримечательностью.

— Ну, птицы-то никуда не уезжают, — сказала я. Я собиралась поговорить с ним вовсе не о страусах.

— А бабушка одобряла твое решение?

— Нет, она… — Я не хотела снова слышать о том, что бабушка никогда бы не продала ранчо.

— Как она любила птиц! — Шериф улыбнулся сам себе, и из-за этого мне было на удивление трудно сознаться ему в преступлении.

Девон побудил меня к откровенности выразительным взглядом.

— Так вот, как я и сказала, дядя Стив уехал с поминок в дурном настроении и… — Я взяла себя в руки. — Он был явно под кайфом, когда я поймала его за кражей одной из моих птиц.

Шериф Моррис бросил взгляд в свой блокнот.

— Когда это было?

— Вчера утром. — Он нахмурился, стуча ручкой по бумаге.

Девон прочистил горло:

— Таллула выстрелила в него.

Я резко повернулась на стуле.

— Черт тебя возьми, Девон. — Я вдруг запаниковала, торопясь изложить свою версию событий, и умоляюще обратилась к шерифу: — Все вышло случайно. Он пытался похитить мою птицу, завязалась драка. Это была самооборона. — И я злобно зыркнула на Девона.

Он дернул плечом:

— Извини, ты ходила вокруг да около, словно и не собиралась рассказывать, как было дело.

— Твою мать! Я уже подходила к сути. Почему тебе всегда надо меня подталкивать?

Шериф Моррис поднял руку:

— Погодите минутку.

Мы оба замолчали, но у меня внутри все клокотало: это так характерно для Девона — заниматься моими проблемами.

Шериф пощипал переносицу.

— Ты должна была сразу прийти ко мне.

— Понимаю и прошу прощения, но, если я выдвину обвинения против дяди, вы его арестуете?

— Ты хочешь выдвинуть обвинения против человека, в которого стреляла?

— Я могу предъявить ему попытку кражи и хищение денег со счета. Он стащил бабушкину чековую книжку. Я могу доказать как минимум одну подделку.

— Мы можем объявить его в розыск, но давай вернемся к твоему признанию. Боюсь, ты не понимаешь всей серьезности положения. С целью самозащиты или нет, но ты стреляла в человека.

Не зная, что сказать, я кусала губу.

— Я понимаю все обстоятельства, Таллула, но должен задержать тебя. Надеюсь, мы разыщем твоего дядю и услышим его версию событий тоже. — Шериф поднялся, одергивая форменную рубашку.

Я не вставала.

— Шериф, мне нельзя в тюрьму. Без бабушки ухаживать за птицами больше некому. — Мне стало жарко, и шея зачесалась. — Пожалуйста. Должен быть какой-то другой выход… — Но я знала, что избежать последствий моего поступка не удастся.

— Давай не будем забегать вперед, — проговорил шериф. — Сейчас ты должна поехать со мной в участок. Мы оформим все необходимые документы и подумаем, как ускорить судебное разбирательство относительно тебя.

Я в беспомощности поколебалась, пытаясь осмыслить то, что меня посадят в тюрьму: ничего себе перспектива. Но делать было нечего.

Шериф распахнул дверь:

— Прошу.

Я встала, но ноги не двигались.

— Чем я могу помочь? — спросил Девон.

«Ты уже помог», — промелькнуло у меня в голове, но тут я передумала:

— Съезди, пожалуйста, на ранчо и расскажи маме и тете Кристине, что случилось.

— А они до сих пор не в курсе? — изумился Девон.

— И еще птицы. — Я засомневалась, стоит ли просить его о помощи. Если не знаешь, как себя вести, входить в загон опасно. — Кто-то должен их кормить.

Шериф терпеливо ждал, пока я давала Девону краткие инструкции.

— Только покорми их и уходи оттуда, — закончила я, опасаясь, как бы не произошел несчастный случай.

— Я все сделаю, — пообещал Девон, ободряюще стискивая мою руку.

Я следом за шерифом спустилась по лестнице. Моррис придержал для меня дверь полицейской машины, и я забралась внутрь, благодарная ему за то, что он хотя бы не счел нужным надеть на меня наручники. Горячий винил обжег мне тело. Я подвинулась в затененную часть салона, но все равно было очень душно.

Резкий свет, отраженный от стен здания, окружал Девона, запирающего дверь квартиры. Я уже собиралась признаться сама. То, что он влез и рассказал все вместо меня, казалось предательством. Шериф завел мотор. Мы с Девоном смотрели друг на друга, пока машина не обогнула здание и мой бойфренд не скрылся из виду.

В участке шериф передал меня грузной женщине в отглаженной коричневой униформе. Ее темные волосы были убраны в тугой узел на затылке, макияж на лице отсутствовал, и на одной щеке выделялась алая сосудистая сеточка. Женщина попросила меня вывернуть карманы. Я передала ей ключи и мобильный телефон. Она сняла отпечатки пальцев и сделала мои фотографии.

Закончив с формальностями, она отвела меня по коридору в пустую камеру. Когда за мной закрылась решетка, я осмотрела пахнущее хлоркой пространство: две койки одна над другой; фарфоровый унитаз в углу и такая же раковина на соседней стене — и то и другое неопределенного цвета, с оранжевыми полосами от текущей воды; стены унылого бежевого цвета с проступающими под краской швами между шлакобетонными блоками; окон нет, единственная флуоресцентная лампа бросает безжалостный свет.