- Не могу с тобой не согласиться.

Только вот я не ожидала, что Аль-Надир так щепетильно подойдет к делу по моему завоеванию. В тот же вечер он проводил меня до моей спальни, поцеловал и, пожелав спокойной ночи, ушел в соседнюю комнату. А потом снова и снова, повторял то же самое. Пока уже не стал откровенно бесить меня. И ежедневная романтика, свидания и признания в любви, только подливали масла в огонь моего недовольства. Да еще и по дому он вышагивал в одних только этих невозможных штанах, что неприлично болтались на его бедрах, бесстыдно подчеркивая все то, чему я еще не сказала своего четкого и уверенного «да». Подлый манипулятор!

Через неделю меня уже форменно трясло от возбуждения, а этот наглый мужик только с ухмылкой смотрел на меня, прикусив нижнюю губу и спрашивая:

- Не надумала еще, моя хорошая?

- Не-а, – отвечала я с вызовом, – меня до сих пор терзают смутные сомнения.

И следующую неделю я оголтело отдалась шоппингу для дома, пока полностью его не обставила по последнему писку моды, вызвонила Шаю, Равану и Иримэ, обновила с ними гардероб, в общем, как вы понимаете, постаралась максимально отвлечься от крепкого, гибкого, поджарого, невозможно сексуального тела своего полиморфа. Помогало ли? Ну так себе, если честно.

Мало того, что я его хотела. Я же его еще и до невозможности любила. И вот сегодня, сидя за ужином, я все-таки решила, что сдам свои бастионы полностью и навсегда. И пусть только попробует хоть когда-нибудь отчебучить хоть что-нибудь гадкое и подлое.

Он пришел домой со службы, немного замотанный, но такой родной и красивый, что сердце в который раз при его виде, перехватило в груди:

- Кил?

- Да, моя хорошая? – и ласковая улыбка коснулась его губ.

- Я тебя люблю, – сказала и мы оба замерли, не ожидая от меня этой оглушающей искренности.

Секунда, а потом сильные руки подхватили меня и понесли наверх, туда, где нам будет еще удобнее обсуждать мою полнейшую капитуляцию и мое окончательное для него «да».

Он взлетел по лестнице как ветер, а потом поставил меня посреди спальни и начал медленно кружить вокруг, даря лишь короткие, но наполненные огненным нетерпением поцелуи. И вот уже и шелковый халатик лежит серебристой лужицей у меня в ногах, и короткая маечка приспущена, оголяя сначала одну грудь, а потом и вторую. Бесстыдно спущены штанишки, но только с попы, а руки моего мужчины ласково оглаживают ягодицы, слегка сжимая их, а большие пальца рук бесстыже растягиваю разбухшие лепестки у меня между ног.

Мне становится слишком тяжело дышать, когда он не останавливается на достигнутом, а встает на колени позади меня и к ласкам рук, добавляется и его грешный рот. Святой Космос, мне бы вынести все это и не умереть от возбуждения!

- Кил, прошу!

- Да, моя хорошая? – его голос и на голос-то не похож. Это уже больше звериное рычание и оно только еще сильнее заводит меня.

Но ответить сразу я не смогла, он резко встал на ноги, одной рукой ощутимо прихватил за шею, а двумя пальцами другой руки плавно скользнул в мою, истекающую соками, девочку и подтолкнул к кровати, наяривая внутри меня умопомрачительными движениями.

- Ах, – это все на что меня хватило, дальше способность говорить просто отказала мне, осталась лишь возможность скулить и стонать от невыносимого наслаждения.

Он подвел меня к шелковым простыням и уложил лицом вниз, все еще пальцами одной руки плавно двигаясь внутри меня, вторая же прихватила за волосы, потянула, прошлась по позвоночнику, опустилась на попку и дальше по бедру, окончательно высвобождая одну ногу из плена домашних штанишек. А дальше он эту ногу закинул на кровать, бесстыдно открывая себе доступ ко всему, что у меня есть. Я абсолютно голая перед ним, не считая сбившейся на талии маячки и болтающихся штанов на второй моей ноге. А он же до сих пор облачен в форму Правления Ра. Я чувствую, как жесткая ткань обжигает меня, высекая еще большие искры томительного возбуждения.

- Скажи это еще раз, малышка, – его голос звучит отрывисто и больше приказывает, чем просит, но я подчиняюсь без промедления.

- Я люблю тебя, Кил, – и тут же чувствую, как из меня выскальзывают его пальцы.

Звук растягиваемого ремня, а затем и ширинки. Хаос Первозданный, ну наконец-то!

- Еще! – рычит он и пристраивается сзади, водя членом по моим изнывающим складочкам.

- Я люблю тебя! – выдыхаю я со стоном.

Укус в шею в районе роста волос, и я наконец-то наполняюсь им, в один толчок, до самой матки и уже сама хочу кричать ему о своей любви целую вечность, но получается только бормотать что-то нечленораздельное, потому что он так сладко трахает меня, что слова нам уже больше и не нужны.

Вот такой он мне и нужен – слетевший с катушек дикий зверь, который, прихватив меня за волосы и натягивая меня глубоко и размашисто, развернул мое лицо к себе и впился в рот самым порочным поцелуем, что только можно вообразить. Его язык трахает мой рот, его член трахает меня, я вся принадлежу ему и ничего не хочу менять. Теперь все правильно, все на своих местах…

Оргазм как взрыв сверхновой, он почти вырубает меня, я вообще от кайфа плохо соображаю, как меня укладывают дальше и в какой позе продолжают этот аттракцион животной похоти и безграничной любви.

Я только, что и чувствую, так это его толчки во мне, руки, что бережно сжимают мое лицо и язык, что творит очередное непотребство с моим ртом. Тихий смех, укус в шею и охрипший от страсти голос, что просто поджаривает меня на углях моего сладострастия:

- Любимая моя девочка, открой глазки, я хочу видеть, как ты кончаешь.

И стоит мне сделать так, как он велит, как новая волна кайфа размазывает меня, вырывая только жалобный скулеж и слезы счастья, что скатываются из глаз. Это безумие, сладкое, терпкое, совершенно невообразимое и я тону в нем, закрываю глаза и отдаю всю себя ему на растерзание. И его мощный оргазм только добивает во мне остатки реальности. Он – мой, а большего мне и не надо…

И где-то на задворках сознания, ускользая в ласковые объятия сна, я почувствовала, как Кил перевернул меня к себе, гладил лицо, целовал сомкнутые губы и веки, крепко стискивал меня и замирал, а потом опять начинал скользить губами по моему лицу и телу, никак не в силах остановится. И его шепот, как горячее тавро, навсегда запомнится мне до конца моих дней:

- Моя девочка…любимая…неужели ты моя…спасибо…спасибо…спасибо…

Килиан

- Не могу поверить, что ты все-таки уломал ее, – смеется Ассатан Морт, хмыкает и качает головой.

- Чему ты удивляешься? – вторит ему Каин, – Это ж Килиан. Упертый как Килиан, – и синхронный хохот прокатывается по, украшенной в белые цветы и зелень, парадной зале в подводном комплексе «Боллевар».

Расположенный в южном море Калавасар на Ра-Кратосе, на глубине почти триста метров этот гидрополис поражал воображение красотой и своей уникальностью. Над нами и вокруг нас плавали разнообразные морские жители, а коралловый риф нежно светился многообразием неоновых оттенков. Строительство и отделку «Боллевара» успели точь-в-точь ко дню нашей свадьбы. Я хотел подарить своей любимой сказку, чтобы этот день она запомнила на всю жизнь, чтобы в глазах ее светился один сплошной восторг. И, черт возьми, кажется, у меня есть шанс преуспеть в этом непростом деле.

Ну а что? Свадьба на Ильпэ уже была, на Некаре тоже. Наше торжество будет ничуть не хуже.

- Хорош ржать как кони, – шикнул я на друзей, но они все тянули свои лыбы и не планировали сворачивать лавочку, – и ты, Морт, поучился бы. Я ситуацию исправил в кратчайшие сроки. Напомни-ка мне, сколько твоя Равана на Земле куковала, пока до тебя дошло, что чувства не картошка, а? Да и ты, Кай, сильно бы уж не скалился. Если бы не Ванда, то ты бы до сих пор по Галактике шастал в поисках своей ненаглядной Шаи. А так как Ванда – моя Истинная, то ее на Ра-Кратос только ко мне и потянуло. Смекаешь, о чем я? Тебе тупо повезло, – у Архонта разом вытянулось лицо, и он вытаращился на меня, как на чудо-чудное. То-то же!