– Что у него за семья? Когда познакомишь?
– Пап, какая муха укусила маму?
– Не спрашивай. Долгая история, – вздохнул.
– Лесь?
– Нормальная семья. Папа депутат, мама учительница. В лицее работает. И кстати, мне еще платье выбрать нужно, сделать макияж. Так что целую вас, папулечка, мамулечка, – Леся послала воздушный поцелуй. – Люблю.
– Мы тебя тоже, Зайчонок.
– Ну вот видишь. Нет повода для беспокойства. Все в порядке с Олесей. Она у нас умная. С таким козлом встречаться не будет.
Глава 4
– Сейчас быстро разберусь с этим придурком, может еще успею на подписание договора, – Миша смотрит на часы. – Летучку сегодня проведет зам.
Он по моей просьбе пропустил работу, что Миша крайне не любит делать.
Мы поднимаемся по лестнице, осматриваю обшарпанный подъезд с облупившейся краской и исписанными фломастерами. Перила сальные, грязные. Мне кажется так ужасно не было даже в нашей общаге в студенческие годы.
Вытираю руки антибактериальными салфетками, пока Миша стучит в дверь.
– Может нужно было вечерком приехать? Наверняка этот Никита на работе.
Но вскоре за дверью послышались шаги и дверь нам открыл бугай, голый по пояс. Сплошная гора мышц, сам ростом под два метра. Мне нужно подпрыгивать, чтобы плевок долетел до рожи подонка.
Я пожалела, что Миша не взял свою охрану.
– Чо надо? – грубо спросил Никита, кусая протеиновый батончик.
Спортсмен. Плохо дело.
– В сторону, – Миша бесцеремонно оттолкнул его и вошел в квартиру.
– Ты что мужик, попутал? Какого хрена надо? Не знаешь с кем связался. Я боксер, – муж снимает часы и кладет их в карман. Я в страхе вцеплюсь в его руку.
– Все нормально, Лёсь.
– Так что забирай свою клушу, бальзаковского возраста и валите отсюда нахрен!
Миша вместо ответа съездил ему по роже.
– Это тебе за Олю, – второй удар и качок сползает по стене, выплевывая в ладошку зуб.
Я на секунду замираю в восхищении. Мой викинг в деловом костюме просто огонь.
– А это за мою жену, – подтянув брюки он садится на корточки. – Ну как тебе спарринг, боксёр? Если это можно так назвать? Это тебе не хрупкую маленькую девочку дубасить.
– Ты ее хахаль чо ли? – сузив заплывшие глаза спрашивает Ник. – Вот шалава! Так ребенок, что сдох, может быть и твоим? – Миша хватает бугая за руку и ловко загибает ее.
– Чмо, слушай сюда. Я спрашиваю – ты отвечаешь. Понял? – кивает. – Вещи ее где?
– Там в комнате.
– Документы?
– В сумке.
– Лен, соберешь?
– Хорошо.
Иду в комнату. Туфли прилипают к полу. Открываю проломленную кулаком дверь. Ее, его вещи валяются по спальне. На кресле, в шкафу просто грудой свалены. Впервые вижу такой бардак. Как будто здесь лет десять никто не убирал.
Достаю из-под кресла спортивную сумку. Мужской спортивный костюм вываливаю на кровать и комом скидываю вещи Оли. Все равно стирать нужно. Не нести же такое в больницу.
В сумочке нахожу паспорт, полис и другие документы.
Мне противно находиться здесь. Хочется скорее уйти.
– Эй! – шепелявит Никита. – Это моя сумка, – но напоровшись на строгий взгляд мужа, захлопывает рот.
– Пошли, Лен.
Мы выходим на улицу.
– Сейчас закину тебя на работу и поеду к себе, – он кидает сумку в багажник, и пока тот медленно опускается, обнимаю мужа и целую. – За что?
– Ты был таким крутым. Как ты ему съездил по лицу!
– А ты сомневалась во мне? – усмехается, обнимая крепче.
– Ни капельки!
После работы доезжаю на такси до больницы, по пути покупаю вещи первой необходимости.
Оля встречает меня радостной улыбкой.
– Тетя Лена! Это вы оплатили палату?
– Да. А что? Не нравится?
– Как это может не нравиться? Меня тут вкусно кормят, у меня есть кнопка вызова медсестры. А еще телевизор с кучей каналов. И главное, нет соседок, шушукающихся о том какая бедная и несчастная, что потеряла ребенка. Я вам очень благодарна. Но все равно, не стоило. Мне так неудобно, – краснеет.
– Прекрати, – отдаю ей сумку.
– Вы ездили к Нику?
– Да.
– И он добровольно отдал вам мои документы?
– Попытался нас вытолкать из квартиры. Но у моего мужа есть способы убеждения. Хук слева и справа.
– Он его бил?
– О, да!
– Хотела бы я посмотреть на это. Поблагодарите от меня дядю Мишу.
– Зря ты переживала по поводу жилья. Это ж помойка. Да, ремонт современный, но все в таком плачевном состоянии. Тем более тебе от государства положена квартира, как сироте. Ты оформляла документы?
– Так это и есть квартира от государства.
– В смысле? А почему ты не можешь в нее вернуться? – она опустила взгляд и побледнела.
– Потому что она теперь принадлежит Никите.
– Что? Как это вышло?
– Понимаете, я его очень любила и доверяла. Тем более, до того, как я переписала квартиру, он был идеальным.
– Оля, ты с ума сошла? Зачем нужно было это делать?
– Моя троюродная тетка – алкашка, как и умершие родственники, сказала, что мама ей задолжала. И по закону я являюсь ее наследницей. В том числе и долгов. Никита привез меня к адвокату и тот подтвердил, что ничего не поделаешь, нужно платить по счетам. А там расписка была на несколько миллионов. Никита говорил, что мы одна семья и без разницы на кого будет записана квартира. Что когда мы поженимся, это будет наше общее имущество. Так мы обманем тетку и сохраним квартиру. Она придет, а с меня и взять то нечего.
– И ты поверила? – она стерла слезу и отвернулась к окну.
– Я же его любила.
– А тетка твоя та еще пройдоха. Твои родители были лишены родительских прав, на тебя не могли лечь их долги. Это раз. Во-вторых, расписка на миллион не считается документом. Ни один суд ее не стал бы рассматривать всерьёз. Что это за адвокат такой, если даже я это знаю? А мы право в институте проходили достаточно поверхностно.
– Это уже потом узнала, что это друг Никиты – боксер, он сыграл роль адвоката.
– Оленька, – села на стул и сжала ее руку. – Не переживай. Все это можно доказать и вернуть твою собственность. На моего мужа работают лучшие юристы города. Для них это плевое дело.
– Вы правда сделаете это для меня? – посмотрела на меня блестящими ангельскими голубыми глазками.
– Конечно!
– О, тетя Лена, – обняла меня. – Я до конца жизни вам буду благодарна!
Глава 5
Я просто поражаюсь Лене. Как ей удалось втянуть меня в эту авантюру с благотворительностью?
Сначала просто навещала сиротку в больнице, потом оплатила лечение. Вещи ее забрали. Ладно, хрен с ним. Тем более съездить по роже этому уроду было в удовольствие. Но дальше больше.
Она превратилась в ее прачку, повара. Каждый божий вечер таскалась к ней в больницу, возила обеды. А я ждал ее дома.
Как же, Оленька не может есть больничную еду, ей нужна домашняя для душевного равновесия.
Ууу! Меня уже передергивает от одного имени «Оля».
И самое интересное, что Лена абсолютно не хочет слушать мои разумные доводы, что всему есть предел. Пора остановиться.
Так она еще меня втянула в эту миссию по спасению бедных и обездоленных. Мы чуть не поругались, когда я узнал, что теперь я должен отвлекать своих юристов, у которых и так дел выше крыши, чтобы вернуть квартиру Оленьке. Черт бы ее побрал!
Что это? Кризис сорока лет? Боязнь остаться одной? Обострившаяся потребность о ком то заботиться после отъезда дочери? Так та родная кровиночка, а эта чужая девушка, которую мы и знать не знаем. Всем не поможешь.
Помню как взял Олесю первый раз на руки. И только держа маленькую очаровательную крошку на руках, осознал в полной мере, что я теперь отец. Ее улыбки, первое слово «папа». И я решил. Хочу ребенка. Хочу любить, заботиться о родном человеке, а не о присосавшейся пиявке.
С этим твердым намерением вернулся домой. Распланировал вечер, прямо сегодня приступим к сотворению малыша. Нужно только, чтобы Лена перестала пить таблетки. Ну ладно, сегодня будет репетиция. Ух, я аж завелся не на шутку.