На следующий день в Аламаре нам позвонил наш представитель ЗАЭСа и сообщил, чтобы мы быстренько собирали свои манатки и вещи на выезд к месту службы.

Закончилось наше почти двухнедельное «аламарское сидение» и загрузившись в поданный автобус, а вещи побросав в грузовую машину мы покинули Гавану. В первый раз мы выехали на большую автотрассу пересекающую всю Кубу с запада на восток называемую Аутописта Карретера Сентраль. В первый раз сделали техническую остановку возле старинного паровозика в Агуаде и свернули в этом месте на юг. Мы смотрели в окна автобуса и любовались видами гор и лесов с красивыми пальмами, посадками сахарного тростника с редкими селениями и не менее редкими автомашинами на трассе, где иногда проезжали красивые американские большие кабриолеты 50-х годов. Через четыре часа дороги мы приехали в маленький городок под названием Сьюидад Нуклеар на берегу Карибского моря, где нас разместили в «отельере» – гостинице для одиноких специалистов. Мне достался «абитасьон» – апартаменты под номером 205, на втором этаже соответственно.

СССР ещё в 80-х годах прошлого столетия подписал Межправительственное соглашение о строительстве АЭС – атомных электростанций сразу на трёх площадках. Кубинский остров-крокодил протянулся с запада на восток почти на 1000 км. Поэтому планировалось построить в разных местах острова три атомные станции ВВЭР-440 по 4 энергоблока, но в исполнении с «контайментом» (оболочкой). ВВЭР-440 к тому времени уже были построены на Нововоронежской АЭС, в Венгрии, Украине, Словакии и Чехии, но они были без «контаймента», кстати до сих пор они успешно работают. На Кубе было поставлено проектировщикам условие сделать реактор с защитной оболочкой, с куполом, как реактор ВВЭР-1000. В 1984 году была выбрана первая площадка, проведены изыскательские работы и началось строительство атомной электростанции в центре Кубы в провинции Сьенфуэгос на берегу Карибского моря. Позже она получила название АЭС «Хурагуа» по названию места расположения. Вторая площадка планировалась на востоке страны в провинции Ольгин, там были никелевые рудники, где до революции французы и американцы добывали руду. Там проводились изыскания и исследования грунта. Третья станция должна была строиться на западе страны в провинции Пинар-дель-Рио, но площадку там ещё не выбрали. Правда потом проект строительства атомных станций на Кубе был значительно сокращён до строительства двух реакторов ВВЭР-440 в Хурагуа. Проектирование выполнялось под руководством В. В. Соболева в Ленинградском отделении Всесоюзного государственного научно-исследовательского проектно-конструкторского и изыскательского института «Атомэнергопроект».

На следующий день после приезда началась моя трудовая деятельность в Республике Куба. Утром все погрузились в рабочий автобус, останавливающийся по расписанию у «отельеры» и поехали на площадку атомной станции, располагавшейся в 5 км от нашего атомного городка «Сьюидад Нуклеар». Оформление временных пропусков заняло немного времени. Затем состоялся официальный приём всех вновь прибывших специалистов по очереди у Руководителя Группы советских специалистов, которым тогда был Юрий Парфентьевич Сараев – бывший директор Смоленской и Чернобыльской АЭС после аварии. Хороший человек и прекрасный руководитель, Царствие ему Небесное, Парфентьич скончался в 2021 году. После Кубы мы с ним часто встречались по совместной работе в Концерне Росэнергоатом, были вместе на последней перед эпидемией пандемии международной конференции «АТОМЭКО» по строительству АЭС Пакш-2 в венгерском городке Печ в конце 2019 года. Позже он приглашал меня на работу в свой Международный союз ветеранов атомной энергетики и промышленности, но как-то не сложилось из-за дрязг и интриг в этой организации.

Все вновь прибывшие спецы расположились в приёмной начальника, и секретарь Руководителя ГСС вызывала нас по очереди в соответствии с табелью о рангах наших. Мне долго не пришлось ждать и по приглашению секретаря я вошёл в скромный небольшой кабинет. «Парфентьич» поздоровался, предложил присесть на стул напротив его стола. Взял моё личное дело и быстро ознакомился с ним, хотя наверняка уже знал всё о тех, кто прибывает на его площадку.

Ю. П. Сараев-Руководитель ГСС на строительстве АЭС «Хурагуа» в 1991 г.

Спросил, как мне понравилось или нет «аламарское сидение» в Гаване, заметил, что эта ситуация в Аламаре ему не нравится, когда вновь прибывшие специалисты сидят там по две недели иногда с семьями и они над этой проблемой работают с ЗАЭСом. Коротко рассказал о ситуации на строительстве АЭС, потом сообщил, что рад видеть на стройке в моём лице представителя легендарного союзного треста ЦЭМ. Поздравил со вступлением в должность старшего инженера группы технического содействия тепло монтажного управления (ТМУ)и пожелал хорошей, ударной работы здесь, также как и на стройках Советского Союза. Пожал руку и направил на инструктаж по ТБ – технике безопасности и затем к Руководителю Тепло монтажного управления Зайцеву, кстати тоже «цэмовцу» со Смоленской АЭС.

Позже я узнал, что главным инженером стройки был представитель украинского треста «Южтеплоэнергомонтаж» (ЮТЭМ) и во всех управлениях было большое наличие их специалистов, поэтому Парфентьич так радовался редким «залётным» цэмовцам. Хотя часто сам запрашивал именно их приезды у ЗАЭСа, но те видимо имели другие «свои» планы или указания свыше.

Вводный инструктаж по технике безопасности запомнился мне двумя постулатами – обязательно носить тёмные солнцезащитные очки, сразу вспомнил подарок сослуживцев на «отвальной» в Союзе и требованием никогда не нюхать местные цветы и растения, мол можно получить аллергию и прочие всякие болезни.

Мой новый шеф Зайцев привёл меня в расположение ТМУ-тепло монтажного управления, расположенного в маленьких одноэтажных зданиях строительного городка, тоже пообщался со мной, обрисовал круг моих обязанностей и представил коллективу, показал моего визави-специалиста, которого я должен был заменить, кстати моего тёзки из Воронежа.

ТМУ располагалось в пяти таких зданиях и вагончиках-прорабках, заставленных столами специалистов и шкафами с документацией и чертежами. В управлении было около двадцати специалистов и почти все с Украины, из московских цэмовцев кроме меня были ещё прораб по сварке Саша Аксеньев, земляки из Курчатова, строитель В. Руль и монтажник Борька Ш., но они вскоре уехали по окончании контрактов. Был ещё «залётный» спец из Белоруссии-пожилой прораб Григорович. Украинцы почти все были из треста ЮТЭМ, многие с Чернобыльской АЭС, их тогда для восстановления здоровья массово присылали на Кубу, среди них был блатной «мажор» – молодой спец Серёга Фукс, сын какого-то большого начальника из Харькова, наверно тоже Фукса.

Приехавшие со мной аламарские сидельцы – Колька отправился в Группу контроля в том же ТМУ, он оказался дефектоскоп истом по специальности, а Влад убыл в группу шеф-инженеров, он оказывается был командирован на Кубу всего на один месяц.

В течение недели я принимал дела у своего предшественника, который сдав мне своё хозяйство сделал «отвальную» на берегу моря «на пулемёте» и убыл на Родину покупать вожделенную машину «Волгу» в автомобильной «Берёзке», которую честно заработал за свои три года пребывания здесь.