Уснуть удается с трудом, в голове все крутятся мысли о Майе, ее отце. Оксане, что свалилась мне как снег на голову… Засыпаю лишь под утро. На работе ожидаемо являюсь в образе зомби. Случайно вписавшись в окосячку, хватаюсь за больное плечо, сдерживая трехэтажный мат, так и рвущийся наружу.

- Илья, боже правый, что с твоим плечом?! – восклицает Олеся, обеспокоенно уставившись на меня своими глазищами. Пожалуй, эту фразу последние два дня я слышу чаще, чем приветствие.

- Все нормально, банальный ушиб.

- Ты обращался к врачу? Почему не взял больничный? Сильно болит? Как ты писать собираешься?

- Лесь, Лесь! Угомонись! – улыбаюсь, ероша светлые волосы подруги. Ее забота мне ужасно приятна, но не люблю, когда наводят кипиш вокруг моей скромной персоны. – К врачу обращался, смысла брать больняк не вижу, я в порядке и ручкой орудовать уж точно смогу. А ты выглядишь просто шикарно!

И это не дежурная фраза, только сейчас увидел, что Олеся очень даже заметно похудела за эти три недели. Ну вот, а говорила, что силы воли нет. Прямо гордость берет!

- Спасибо, Илья, - смущается она, тут же забывая о моем плече. – Я добавила силовые тренировки, и вес стал уходить еще активней. Я так счастлива!

- Я рад этому.

- Ох, Илья, а до субботы твое плечо пройдет, как думаешь? – вдруг спохватывается она.

- Думаю, если и не пройдет, то станет намного лучше, - спешу заверить подругу.

- Отлично! – улыбается она. – Не хотелось бы идти в поход без тебя.

- Так, стоп, какой еще поход?

Вроде собрания не пропускал, а такое ощущение, что этот момент прошел мимо меня.

- Ах, да, ты ведь не в курсе. Каждый год, как только наступает бабье лето, мы ходим в поход с первокурсниками. Разбиваем палатки, разводим костер… Это альтернатива посвящению в студенты. Раньше устраивали различные мероприятия с фуршетом после. Но студенты так напивались, что это все превращалось в сущий кошмар. В последний раз вообще произошла массовая драка во дворе института, поэтому последние три года мы водим ребят в поход. Свежий воздух, сосиски на костре, песни под гитару… все как в старые добрые времена, а главное – никакого алкоголя! Правда в этот раз поход состоится позже из-за проклятых дождей. Но вроде на выходных ждут потепление, поэтому идем в субботу.

- Черт побери! – вздыхаю я. – А отказаться нельзя?

Если честно, то я не особый любитель природы. Ненавижу всю эту походную романтику! Да, моя задничка слишком уж любит комфорт!

- Илья, не глупи, конечно, отказаться нельзя, ты ведь куратор первокурсников!

О, да, черт побери, я ведь куратор первокурсников! И порой я это просто ненавижу. От намерения немедленно уволиться меня останавливает только одно – Майя тоже будет там…

Открываю глаза, застывая взглядом на самом чудесном букете, что я когда-либо видела, и по лицу против воли расползается улыбка. «…Увидел этот букет и подумал о тебе…» Он думает обо мне! Сердце готово птичкой выпорхнуть из моей груди. Он думает обо мне! Только сейчас понимаю, что до Ильи и не любила никогда, а те чувства к Киру были всего на всего детской влюбленностью. С осознанием этого уходит и обида на него, которую я лелеяла все это время. На душе сразу становится легче. С Ильей все глубже, сильней во сто крат. Хочешь – отрицай, хочешь – обнуляй до бесконечности, но это будет так. Я люблю его! Люблю по-настоящему! Только что же мне теперь делать с этим знанием? Оно заставляет меня чувствовать себя самым счастливым человеком на планете и одновременно пугает. Наверное, нужно взять небольшой тайм-аут ото всех этих душевных переживаний. Встаю с кровати, но цветы притягивают словно магнитом. Вдыхаю их аромат и снова улыбаюсь. Никто никогда в жизни не дарил мне цветов. Слышу грохот из зала, и мою улыбку тут же словно ветром сдувает. И как я только могла забыть о том, что в доме теперь кроме нас еще и мой дражайший отец? Накидываю халат и выхожу в зал, где он, матерясь на чем свет стоит, собирает с пола упавшую посуду.

- В нашем доме не сквернословят!

Осадив его, пробираюсь к душу, слыша вслед недовольное бормотание. Господи, он здесь только первые сутки, а мне уже хочется сбежать, сверкая пятками! Как случилось, что в своем собственном доме я не могу чувствовать себя комфортно? Залезаю под душ, пытаясь занять голову более приятными мыслями. Итак, уже совсем скоро я увижу Илью! Основы экономики первой парой! Главное не опоздать, больше не хочу его подводить. Сейчас соберусь, отвезу Настю в школу и молнией в институт.

Сполоснувшись, выхожу в зал и не могу сдержать возмущения. И как он успел за один вечер превратить дом в свинарник? Журнальный столик весь заставлен грязными кружками и тарелками, пол в крошках и пустых пивных бутылках. А вот это уже совсем перебор!

- Отец! Кто тебе разрешал брать наши продукты? Эти котлеты я приготовила для Насти, чем теперь прикажешь ее кормить?

- Ну чего ты разоралась с утра пораньше? – протягивает он, стискивая виски. Видимо, дает знать о себе похмелье. – Дай ей что-нибудь другое!

- Нет у меня ничего другого! Благодаря тебе мы перебиваемся на последние копейки. Не смей трогать нашу еду, слышишь?

- Слышу, только не верещи так! – отмахивается от меня словно от назойливой мухи.

- И бардак свой за собой убери, не хватало еще, чтобы тараканы развелись!

Не удостоив меня ответом, отец бухается на диван. Я же спешу разбудить Настю. Хорошо, что еще остался творог, который я собиралась дать ей на полдник, и банан. Перекусит немного, а после второго урока у них столовка. На глаза наворачиваются непрошенные слезы. Чую, хлебнем мы еще с этим горе-папашей…

Бужу Настеньку, и мы поспешно собираемся. Очутившись на улице, чувствую облегчение. Словно из тюрьмы вырвалась, а не из собственного дома. Даже настроение как-то улучшается. При мысли о том, что еще совсем немного и увижу Илью, и вообще душа радуется. Тороплюсь изо всех сил, чтобы не опоздать, но не удается. Вбегаю в холл вместе со звонком. Блин… Перехожу на быстрый шаг. Все равно опоздала… Едва берусь за ручку двери, как меня кто-то с силой прижимает к двери. Крепкие руки разворачивают, а горячие губы впиваются в мой рот страстным поцелуем. Паника накрыть не успевает, ведь я чувствую знакомый хвойно-цитрусовый запах… Все это сумасшествие длится жалкие секунды, а потом прекращается. Илья осматривается по сторонам и аккуратно стирает подушечкой большого пальца мою помаду со своей нижней губы. Это выглядит так сексуально, что у меня по телу дрожь проходит.

- Ты сошел с ума? – произношу одними губами, и он улыбается. Наклоняется так близко, что у меня сердце замирает, и тихо шепчет на ухо.

- А вот теперь можно и обнулить…

Разворачивает меня и буквально вталкивает в аудиторию. У меня же ноги будто ватные, еле доползаю до своего места. Нет, он определенно сошел с ума! Что за дерзость набрасываться на меня с поцелуями прямо в коридоре института? А если бы увидел кто-то из студентов или, упаси боже, преподавателей? Ненормальный!

Только вот предательская улыбка все никак не сходит с моего лица. Илья бросает на меня мимолетные взгляды, улыбаясь в ответ одними глазами. Посреди пары подходит к моему столу, и у меня сердце заходится.

- Майя Станиславовна, - проговаривает тихо. – Вы сегодня меня так внимательно слушаете, что я даже оставлять после пар вас не буду за опоздание.

- Спасибо, Илья Андреевич.

Даже не знаю, рада я этому или нет. Так бы у меня был шанс увидеть его еще раз… Стоп! Я же все решила! Обнуляем – значит обнуляем. Нужно держаться друг от друга подальше. И сегодняшний утренний срыв Ильи этому доказательство. Но это так сложно… Я ужасно запуталась! Господи, дай мне знак, как быть дальше? Но бог, как всегда, молчит… Опять все самой разгребать!

Втайне надеюсь услышать по окончании лекции: Романовская, задержитесь, пожалуйста! Но этого не происходит. Илья старательно прибирается на своем столе и даже не смотрит в мою сторону. Испытываю просто жутчайшее разочарование. Но разве не этого я добивалась?