Любопытно, например, что Блок наивысочайшим образом оценил «Хованщину» и в то же время весьма прохладно отнесся к опере «Сказание о невидимом граде Китеже» Римского-Корсакова. С образами «Детской» Мусоргского перекликаются некоторые стихи Блока о детстве (типичном для России детстве дворянских детей). О взаимоотношении Блока с современной музыкой. Стихотворения Блока очень трудны для музыкального прочтения (воплощения), несмотря на свою музыкальность и именно благодаря ей. Они особенно трудны еще потому, что часто внутри лежит музыка, музыкальное впечатление. Надо сказать, что композиторы-современники, музыкальное искусство начала века, как это ни странно, прошло мимо Блока. Интерес музыкантов к поэтическому слову упал. Крупные композиторы русского модерна, такие как Стравинский, Прокофьев, более охотно обращались к поэзии Городецкого, Брюсова, Ахматовой. Нельзя сказать, что на Блока не писали, многие стихи положены на музыку, но как-то в этом не было ничего значительного. Этих композиторов привлекала национальная экзотика русской или европейской старины, экзотика народного стиля, подобно тому, как интеллигенцию нашего времени привлекает экзотика ушедшего быта (игрушки, ложки, прялки, кружева, рушники, полотенца, старинные иконы — предметы жизни, национального обихода или религиозного поклонения, превращенные в красивые безделушки). Блок сам обращался к (народному) Некрасову. Блока же интересовало другое: подлинная глубина народной жизни, ее внутренняя сущностность, вера, а не обряд, содержание, а не афиша. Отсюда его переписка с Клюевым””, его интерес к русскому сектантству, как к элементу духовной жизни народа. Эти тенденции были чужды русской музыке начала века. Что отличает Маяковского от Блока и Есенина — активное безбожие. Из этого не следует, что Блок был богопочитателем, ему это не было нужно, ибо он носил Бога в себе не умозрительно, а органично. Александр Блок не пользовался никаким почти вниманием серьезных, крупных музыкальных талантов, своих современников. Ни один значительный композитор предреволюционных лет не обратил внимания на его творчество (ни Скрябин, вообще чуждый пению, ни Танеев, ни Рахманинов — за исключением одного романса на слова Ав Исаакяна в переводе Блока'°, ни Прокофьев, ни Стравинский). Может быть, Мясковский, позднее Щербачев — автор превосходных романсов и Шапорин“”. Наиболее яркие композиторы русского тодегп’а Стравинский и Прокофьев охотнее обращались, скажем, к Сергею Городецкому — декоративная русская экзотичность, которой вполне соответствовала их художественная платформа, создание красивого, пышного, нарядного искусства, лишенного неприятных «социальных» черт. Именно «социальный» момент, врожденное... 102
Жжх В образе Скулы и Ерошки (совсем не таких безобидных!) Бородин выразил свое презрение к профессиональному в искусстве, к профессиональному скоморошеству, служащему тем, кто больше даст. 140 (Важная мысль! Можно ее развить и оформить °) Жжх 25 — <19>78. Современный безмелодичный стиль письма, особенно оркестрового, склонен к натурализму. Музыка всегда что-нибудь изображает (чтобы не стать окончательно бессмысленной), обычно внешнюю, материальную сторону явления. Например: изображение революции подменяется внешней суматохой (гигантским шухером), а для того, чтобы эта суматоха имела вид исторически достоверный, авторы используют темы революционных песен, чужую музыку, не исторгнутую из собственной души, пафос которой был всецело прочувствован другим человеком (автором песен). Беда в том, что эта чужая музыка, вставленная в контекст симфонического произведения, всегда является внешней приметой времени или человека — не выражением внутренней сущности явления, каким она была в том сочинении, где органически возникла. Мода на использование чужой музыки приобрела за последнее время характер полного бесстыдства (бесстыдный характер). Об использовании фольклора. Старина В первых десятилетиях ХХ века пробудился интерес к старине, к исконным началам народного духа. Он был свойственен, пожалуй, всем искусствам без исключения. Музыканты — главным образом эстетические любования. Клюев тронул глубинные народные истоки более глубоко, чем это сделали музыканты (Стравинский, Прокофьев), которые видели в этом только эстетическую ценность. Они использовали фольклор, наряжая его в новую оправу в соответствии с общим движением, но отвергнув его внутреннюю сущность, ее сокровенное содержание в литературе и искусстве. Сознание «человеческого неравенства», знание о котором художник обязан хранить про себя, никак не могло привлечь к себе этих музыкантов. Более того, отталкивало их. Прокофьев, скажем, писал и на Бальмонта, и на Городецкого (целый балет «Ала и Лоллий»“'), и на Ахматову. Все это красивое, картонное «скифство», составлявшее предмет особой гордости автора, являлось одной из черт «маскарадности» тогдашнего искусства. Эта маскарадность была в большой моде. Ей отдал дань и сам Блок, в известной степени в своих стихотворных циклах, а более всего — в театре. Но сначала подспудно, а с течением времени все более и более (около 103
1905-го года — «Сытые», «Барка жизни») явственно в его душе и, следовательно, в лирике, в творчестве мощно звучала тема извечного человеческого неравенства, тема обделенных жизнью, предчувствие социальных потрясений, катастрофы, сознание неслиянности с народом, разности их миров. Музыкальное искусство того времени занималось большей частью иными проблемами. Вполне довольное собою! Искусство или поэзия, от которой несет самодовольством и сытостью. Жжх Барка жизни. Весна. Рожденные в года глухие... Фугато. Чтение: Задебренные лесом кручи... Когда в листве сырой и ржавой... Сочельник, где он? 142 Должна быть одна часть — хор без слов — громкая, быстрого движения“. Форма сочинения" Название сочинения Мистерия. Смысл его должен нести в себе мистериальное, таинственное начало. Само название Россия не должно иметь в себе ничего определенного, ясного, декларированного. Это не географическое понятие, не государство, не что-либо другое конкретное, что я бы мог назвать каким-либо словом или как-либо точно сформулировать. Но внутри меня это живет, и я знаю, что-то, чего я не могу назвать — оно существует. Поэтому сама форма вещи должна быть хаотичной, однако этот хаос должен быть организован, но как? Он должен быть организован так, чтобы производить впечатление хаоса. Сама форма сочинения должна быть таинственной, нелогичной, хаотической. О поэтах, композиторах и т. д. Есть люди с талантами, но в большинстве случаев им некого петь, кроме самих себя. Собственный же мир — мал, узок, нет знания жизни, нет и ее правильного ощущения. Нет правды — самого главного в искусстве. Жжжх «Мир Искусства» — Бенуа, Сомов, Бакст, Добужинский, Лансере, Рерих, русских почти нет. Бунт против правды, против жизни, против Веры, главным образом. Можно отвергнуть правду (житейскую), если она очень уж трудна, непоэтична, нехороша, т. е. сама жизнь не удовлетворительна, не питает духа. Но тогда вымысел, мечта должны быть высоки, сильны, притягательны. 104
Но у мирискусников Мечта — маленькая, изнеженная, хилая. «Болоночная», все эти Версали, дамы, кавалеры, маркизы, пруды вместо могучих русских рек, вместо прекрасных, живых людей. Видел ли хороших людей Л. Н. Толстой? Видел. В большинстве своем — страдательных. Вспоминаю, например, Алеша-Горшок, совестливый Поликушка (не могу забыть лицо Москвина в кинокартине, которую видел в детстве). Мужик, у которого сына забрали в солдаты в одном из самых поздних (и великих!) рассказов Толстого“. Прекрасный и очень живой Нехлюдов. В театре — он уж очень «задан», схематизирован, выпирает идея-«задание», хотя многие лица — живые. Прекрасно написаны лакеи в «Плодах просвещения». А «Казаки», военные рассказы Кавказа и Севастополя? Да, много удивительного. Какой глаз и богатство души! — алмазные россыпи. Жжжх 145 Вальсингам ” — человек, которому уже нечего больше терять! Люди риска, о отчаяния. Жизнь-копейка“®. Жжжх Мы — гости здесь на земле, но как прекрасен мир! Сколько в нем красоты, сколько печали! 29.У1.78 Жжх Большой театр в значительной мере заполнен теперь туристами (получающими билеты в счет программы своего путешествия) подобно тому, как раньше он заполнялся солдатами вместо гауптвахты. Гауптвахта для туристов. жж Современная музыка представляет из себя, главным образом, оторвавшийся от мелодии аккомпанемент, разросшийся до чрезвычайной степени, необыкновенно разнообразный, очень изобретательно варьируемый, раскрашенный в различные тембры, ритмически прихотливый и т. д. Ей решительно не хватает одного — мелодии, души музыки, того, что составляло всегда главное, суть музыкального искусства, за что люди всегда наиболее любили и ценили композиторов. В самом деле, наиболее любимые композиторы — это те, кто в наибольшей степени обладал мелодическим даром (он-то и считался всегда музыкальным дарованием): Моцарт, Шопен, Чайковский, Шуберт, Россини, Верди, Бетховен, Бородин, Мусоргский, Рахманинов, Пуччини и многие другие. Современное музыкальное творчество, почти исключившее мелодический элемент, этим самым сделалось чуждым огромной массе слушателей, широкой 105
