— Думаю дело в отчиме. — отвечает она, и в момент грустнеет.

— А что с ним? С отчимом? — переспрашиваю, аккуратно поглаживая её ладонь большим пальцем.

— Нет, у меня полная семья, никто никого не бросал, мама с отчимом живут вместе. В России. С тех пор как погиб папа. — ломает в клочья мои догадки, и становится более непонятно в чём же причина всего этого. — Просто он козёл. Кабель. Тварь. Крыса. Урод. — Произносит с такой злостью, что у любого другого человека уже бы волосы на макушке встали. — Я его ненавижу, понимаешь? Он предал маму, он предал этим и меня.. — Вижу как по её щеке стекает одинокая слезинка, и тут же вытираю её тыльной стороной ладони. — Он изменял, и возможно до сих пор изменяет моей маме. Да делает это так открыто, что аж тошно. А мама знает, понимаешь? Знает и терпит. Они играют идеальную семью, будто бы я пятилетний ребёнок. Мне не нужно это. Не нужен этот фальшь. Я хочу чтобы мама была счастлива, а этот бесстыжий подонок сгнил где-нибудь с одной из своих пассий. Мне так надоело терпеть, играть в умную и хорошую девочку, для идеальных родителей. Но я не могу прекратить. Каждый раз, когда я уже готова сорваться меня останавливает мама. Она хватает меня за руки, и говорит "Ты ошибаешься", "У нас всё в порядке", "Твой отчим святой человек". - детка уже вовсю заливается плачем.

Никогда бы не подумал, что она может так эмоционировать. Мери всегда казалась мне ничего не чувствовавшей оптимисткой. Чёрствой, и эгоистичной. Но попав в душу этой малышки я понял лишь одно — мы разные, но в тоже время дышим одной болью.

— Не плач, котёнок… — остановившись возле особняка, прижимаю крошку к груди, ласково наглаживая её макушку.

— Я не хочу чтобы было так. Он приводил их в дом, когда я была уже взрослая. Училась в университете. Он приходил домой с какой-нибудь очередной, и говорил мне что "по работе". Но мне приходилось включать музыку в наушниках, уходить из дома, смотреть максимально громко телевизор, чтобы просто не слышать этой работы. Поэтому я не доверяю ему. Поэтому я не доверяю мужчинам. Тем более после этого мне изменил мой молодой человек, и я вообще потеряла веру во что-то светлое. — глубоко вдыхает, и обнимает меня в ответ, нервно натирая плечи.

— Но мне же доверилась. — хохочу, намекая на действия недалёкой давности, и желая хотя бы немного поднять киске настроение.

— Боюсь у меня не было выбора! — в ответ издевается она, и отпрянывает, открывая дверь авто.

— Идём, тебе нужен врач! — обхожу машину, и подхватив малышку на руки несу в дом. Нам обоим нужно отдохнуть. Ведь Алекса выпустили, и через три дня у него свадьба.

Мария.

Когда Дин опустил меня на прохладу бежевого кафеля стало легче. Намного легче. Только с тем, как стопы прикоснулись с чистотой и свежестью пола, пришло осознание — всё кончилось. Всё позади, и всё будет хорошо.

— Оставь меня, я хочу смыть с себя весь этот ужас.. — Прошу, наполняя джакузи тёплой водой.

— Хорошо, я пока вызову врача. Будь осторожнее. — шепчет, мягко наглаживая ноющее от боли плечо.

Затем губы парня прикасаются к моей макушке, а рука аккуратно ложится на живот. Два лёгких поглаживания, и он оставляет меня одну, с ощущением тёплых ладоней на своей коже.

Что вообще происходит? И как мне всё это понимать? Почему от его касаний мне сносит напрочь крышу, почему только его уста распаляют желание, и почему только его тело вызывает восторг? Как это работает, и как мучитель мог стать всем для меня? Теперь я это понимаю, и полностью признаю. Он нужен мне. И все эти ситуации просто заставили всё понять. Он нужен мне. А я ему нет.

Сняв с себя грязную и сырую одежду, опускаюсь в тёплую воду. Ощущение спокойствия нахлынуло сразу, и немного полежав в обычной жидкости, я потянулась к баночкам с разными гелями. Несколько капель лавандового эфирного масла, в перемешку с цитрусовым гелем, разбавили прозрачность воды, и скрыли нагое тело за оранжевой пеной. Такое ощущение, будто бы это не просто принятие водных процедур, а путешествие в рай. Свидание с ангелами умиротворения. Объятья любимых людей, которых в моей жизни осталось не так уж и много.

Опустилась с головой, ненадолго задержав дыхание. Отключилась от внешнего мира на каких-то тридцать секунд, но стало гораздо лучше. Это того стоило. Проделала так ещё пару раз, а затем наконец-то обмылась, и завернувшись в махровый халат выползла наружу.

В гостиной меня уже ждал врач, и много всякой техники. А самое главное парень, он сидел на кресле по пояс раздетый, и заблуждённо рассматривал янтарную жидкость в стакане, встряхивая его в правой руке. Дин очень напряжён, а когда он в таком состоянии, меня это пугает.

— Зачем всё это? — спрашиваю, снова оглядывая технику пытливым взглядом. — Я уверена, всё в порядке.

— Так нужно. Не дай бог, повреждены внутренние органы. — мужчина переводит на меня ленивый взгляд, и его глаза загораются восхищением, когда он пробегается по моему телу. — Иди сюда, я тебе помогу. — ставит на столик недопитый виски, и вальяжно направляется ко мне навстречу.

Притягивает к себе за талию, и лёгкие моментально наполняются его ароматом. Аромат шоколада или какао. Нет запаха его парфюма, только чуткий запах кожи, проникающий глубоко внутрь меня, и сводящий с ума. Видимо мужчина тоже недавно вышел из душа, так как мои ладони прикоснулись к прохладной груди. Впоймал своим мой взгляд, и он такой глубокий… подчиняющий, что не хватает сил отвести глаза. Накаченные руки с талии перемещаются на ворот халата, затем ниже, останавливаясь на поясе. Тянет вниз, развязывая его, по-прежнему заставляя смотреть в эти карие омуты. Следом парень распахивает его, держа при этом с обеих сторон, прикрывая от глаз любопытного доктора. От этих действий щёки заливаются пунцом, но я ничего не предпринимаю, с полна наслаждаясь его реакцией. Язык проходится по верхней губе, глаза полностью чернеют, а скулы на щеках напрягаются так, что я вот-вот увижу ямочки. Всё моё тело без остатка покрывается мурашками, а между ног уже значительно ноет. Я хочу его. Этот ужасный человек захватил не только мою душу, но и тело. И только ему подвластно заставить меня прокручивать в голове похотливые, и до безумия стыдные мысли. Только ему..

Резко закрывает халат, снова с силой прижимая к оголённому торсу. Во рту всё пересохло, и я не могу вымолвить ни единого слова. Еле сдерживаюсь, чтобы не сглотнуть, тем самым сдавая себя с потрохами. Парень наклоняется к моему уху, проводя кончиком языка по его мочке, чем поднимает во мне ещё большее вожделение.

— Сейчас иди в нашу комнату, и надень бельё. Я не хочу, чтобы этот лопух на тебя пялился. — Шепчет, и по-быстрому завязав узел пояса, разворачивает, и шлёпая по попе для ускорения, отправляет наверх.

Быстро поднимаюсь по лестнице, и сразу же лечу в ванную. Останавливаюсь напротив зеркала, осматривая покрасневшую себя. Смачиваю ладони холодной водой, и прислоняю к горящим от стыда и возбуждения щекам. Так-то лучше..

Выхожу, и выбрав в своём гардеробе самое тонкое и неприметное бельё, снова заматываюсь в халат, и спускаюсь обратно в маленькую домашнюю больницу.

После долгого обследования и осмотра с нажатием на все больные места, я снова погрузилась в мир сырого подвала, и жестоких ударов ногами. Не хотела признаваться, но даже тогда я надеялась, что он придёт. Что придёт и спасёт меня. Прижмёт к груди, и успокоит. Просто будет рядом.

— С органами девушки всё в полном порядке. А ссадины, порезы и синяки пройдут через неделю-две. Вот некоторые рекомендации и лекарства. — после получаса тыканья по кнопкам ноутбука, док передал Дину какую-то коробку, и начал собирать всю находившуюся здесь технику.

После чего мой мучитель и спаситель отвалил мужчине кругленькую сумму, и тот укатил восвояси, оставив меня наедине со своим страхом и вожделением.