— Не хулиганить, способности не использовать, по всем вопросам — к товарищу Цао Сюин! Первый этаж занят, второй и третий свободны! Дети на третьем, дети постарше — на втором! Вопросы? Нет вопросов. Разносите вещи, обустраивайтесь.

Вещей было много как у вожатых, так и у их подопечных. Опытно оценив взглядом лица комсомолок, начавших бросать на наш коллектив нездоровые взгляды, я решил, что самое время мне удалиться за санаторий и осмотреть там новое здание, которое соорудили «копухи» для Викусика. Разумеется, захватив девочку с собой. И её нового подопечного, от греха подальше.

Нет, ну реально много сумок, баулов и прочего! Это мы, видимо, совсем уж нищеброды, каждому по рюкзаку с сумкой — и нормалды! А тут просто завалы барахла!

— А вы нам помочь не хотите?! — стервозно-возмущенно-требовательно-просящий тон за спиной заставил меня остановиться.

И обернуться, увидев, как прочухавшие жопу коморские идут за мной и Викусиком всем стадом. Засада. Да еще и эта…

Что мне не нравится в этой жизни — так это девки в своем большинстве. Крепкие, рукастые, решительные, некрашенные. Какая там хрупкость или грация? Да они просто мечта Лукашенко, каждая как картофелеуборочный комбайн, атлетка и дзюдоистка в одном флаконе. Сочувствия вызывают примерно столько же, но не из-за внешности, а вот именно из-за такого напора.

— Не хотим, — ответил я, видя, как остальные мнутся, — Но можете попросить.

— Попросиииить…? — насмешливо протянула красивая, но слишком уж плотно сбитая деваха, к которой подошли еще две, покрасивее и постройнее, — Нам? Вас? Коморских?! А ну…

— Слышь, ты…, — тут же попыталась быкануть Смолова, но я, тронув девушку за плечо, покачал ей головой, а потом пошёл к этому трио.

Это всего лишь глупенькие девчонки, а не какой-то там Степанов. Поднимать сейчас срач — худшее, что можно себе представить.

— То, что я сейчас скажу, вы легко сможете проверить, так что, прошу вас, выслушайте, — спокойным тоном начал я, подойдя к девкам так, чтобы мои слова кроме них никто не слышал, — Первое. Мы с вами заперты в этом санатории почти на 90 дней. Любые выезды или выплывы отсюда будут регулироваться крайне жестко, понятно? И если кому-то захочется куда-то свинтить, то он это желание засунет себе в жопу на 90 дней. В лучшем случае. С этим все понятно? Теперь второе. Мы — коморские. То есть, неуравновешенные, опасные для общества, находящиеся в считанных метрах от вас неосапианты. Вы уверены, что с нами получится вы*бываться без последствий? И что вам за это ничего не будет? Думаю, искра понимания в ваших глазах, разгорающаяся всё сильнее, говорит о том, что вы о подобном не думали.

— А…

— Третье, — спокойно перебил я девушку слева, — Меня зовут Виктор Изотов. И я — единственный способ раздобыть алкоголь, «сяпу», косметику и прочее говно, которое может здесь потребоваться. Это моя обязанность, которую я буду исполнять, но как именно — уже зависит от моих взаимоотношений с людьми. И от взаимоотношений этих самых людей с «коморскими».

— Ты…

— Сначала дослушайте, — я не собирался останавливаться, — Четвертое. Мы вам не слуги, не помощники, ни мальчики и девочки из разряда «подай-принеси». Наша компания слушает товарищей Цао Сюин и майора Окалину Неллу Аркадьевну, поэтому, если вам нужна будет помощь, поддержка, прикрытие, — то вы обращаетесь к ним, а вот они уже направляют кого-то из нас. Попробуете наезжать также, как только что — можете очень крупно нарваться просто потому, что обратитесь не к тому товарищу, слишком сильно его огорчите и он поотрывает вам головы. Всё, я закончил. Вопросы?

Троица переглядывалась с сложными выражениями на лицах. В основном там было, конечно, зверское о*уевание, иначе не скажешь. Нет, почтенная публика, Витя знает много слов, даже слишком, но вот в этот раз? Это песня. Из неё слово не выкинешь.

— Ты сейчас… правду, что ли, сказал? — пробормотала та самая задира, с которой чуть всё не началось.

— От первого до последнего слова. Можете проверить, это очень легко сделать. Или мне повторить какую-то часть?

— Пов…повтори. Про то, что мы девяносто дней тут, и никуда не…

— Легко. Это закрытый объект. Наглухо. Три месяца мы купаемся, загораем, мажем сиси и чешем писи. Так что, ребята, давайте жить дружно?

Девушки, не сговариваясь, молча покивали, а затем, демонстрируя удивительную синхронность, развернулись и потопали к своим. Пожав плечами, я повёл свою паству дальше, бурча о том, что надо жить дружно и тихо, потому что мы не хотим увидеть Окалину в гневе. Окружающие будут кивать, покрывая между собой половыми органами наглых комсомолок. Те вернутся повторно чуть-чуть позже, когда мы уже осмотрим уютный пятиметровый в высоту домик из спрессованного камня, сделанный «копухами». Он, кстати, будет не один, а парой. Домишко Дашки Смоловой, нашей ночной королевы паранойи, будет рядом, а Расстогин, сравнивший его с собачьей будкой возле дома, отхватит рекордное количество подзатыльников.

Но сумки нам всё равно придётся помогать заносить.

А потом курящего в укромном месте меня найдет Палатенцо, которая, притулившись рядом, расскажет по большому секрету, что наши соседи из Первого района очень сильно огорчены моими откровениями, подтвержденными на самых высших инстанциях. Эти молодые ребята и девчата изначально планировали скинуть на нас всю черновуху и выполнять максимум функции контролеров, работающих в несколько смен. Ну… как говорится, есть желаемое, а есть действительное. На самом деле, работать будут все, отдыхать тоже…

Возможно.

Если эти пионеры нам дадут.

— Вася! Васенька! Вася Колунов!! — донеслись до меня истерические звуки паникующей девушки, — Кто-нибудь! Кто-нибудь видел Васю?! Колунова!? У него голова горящая! Люди! Нам срочно надо найти Васю!

«Чего его искать, он задрых у Викусика на кровати», — подумал я, бычкуя окурок, — «Сам спуститься не мог, высоко, а она не вытерпела и ушла гулять. Вот он и спит там за толстыми стенами»

Эх… Не люблю людей. Шумные.

Я много чего в жизни испытал, уважаемые мои несуществующие слушатели. Что в одной, что уже и во второй. И не сказать бы, что это были хорошие, светлые и радостные моменты. Меня били, пытались убить, экспериментировали такими способами, что инопланетянам с их анальными зондами можно лишь нервно курить в углу. Меня будили разрядами тока! Про то, сколько раз просыпался в уютной зарешеченной камере — вообще молчу.

Но всё это оказалось полной херней по сравнению с летним пионерским отдыхом!!

Нет, если бы у нас были нормальные вожатые — то есть ответственные молодые люди, нихрена не понимающие в пионервожатстве и прочей гадости, то всё было бы неплохо, но с нами тут засели лучшие из лучших в этом поганом ремесле!

Эти… сволочи могли, умели и практиковали лечь в три-четыре часа пьяными в дугу, но в шесть утра они вставали, как приспешники злых сил, воскрешенные древним проклятием страдающей от молочницы некромантки! А затем устраивали свои мозготрахательные игрища, планируя кто, чем и как будет развлекать эту паршивую детвору!