– Я вижу, он награжден серебряной медалью на александровской ленте, – заметил Алексей, видя ее на груди Машанова. – «В память царствования императора Александра III», если не ошибаюсь?

– Да, так и есть. В конце 1900 года митрополит Антоний Петербургский пожаловал его грамотой за пожертвование «на благоукрашение» Одигитриевского собора. Машанов участвует в постройке второклассной школы за Удой. Имеет усадьбу с деревянными постройками на участке и главным каменным домом36, выходящим равноценными фасадами на главную улицу и Сенную.

– А этот кто, не русский, что слева сидит?

– Господин Немчинов Яков Андреевич – татарский купец первой гильдии, почетный гражданин Верхнеудинска, владелец усадьбы. На средства Немчинова была построена каменная часовня37. Его сын купец Андрей Яковлевич Немчинов, мой друг, тоже известный человек в городе. Позже я познакомлю тебя с ним.

Алексей первый заметил приближающегося к ним мужчину.

– Приветствую вас, господа. Скучаете?

– Здравствуйте, Александр Васильевич. Познакомьтесь, я вам рассказывал о своем друге господине Глебове, помните?

– Да, как же не помню, – пожимая руку Алексею, произнес неизвестный господин и представился: – Овсянкин Александр Васильевич.

– Глебов Алексей Петрович, – пожимая уверенную твердую руку, доброжелательно ответил Алексей.

– Александр Васильевич – меценат, купец, бывший городской голова. Избирался на эту должность на три срока подряд, – пояснял Первозванцев. – Пожертвовал участок земли с домом в предместье за Селенгой для церковноприходской школы. Заведовал городской библиотекой, был председателем верхнеудинского городского сиротского суда. Принимает участие при решении насущных задач города.

– Ну что вы, Николай Николаевич! Что за хвалебные песни! – улыбаясь, остановил Первозванцева Овсянкин. А увидев новоприбывшего гостя, откланялся: – О, вот и Николай Августович! Прошу простить меня, господа!

Овсянкин удалился, а Алексей и Николай оглянулись ему вслед.

–Это Паув Николай Августович, отставной коллежский регистратор, – пояснил Первозванцев. – По его чертежным работам было реконструировано и построено много зданий в Верхнеудинске. Он автор проекта триумфальной арки. Владеет имением на углу Лосевской и Троицкой38. Был членом попечительского совета верхнеудинской женской прогимназии. После крупного пожара 70-ых годов занимался исправлением Одигитриевского собора и долгое время состоял его старостой.

Первозванцев, продолжая свой рассказ, подводил и знакомил Алексея со всеми, о ком извещал. Вот он подвел его к высокому солидному мужчине лет шестидесяти.

– Здравствуйте, Гавриил Борисович, – вежливо, с улыбкой обратился к нему Первозванцев.

Мужчина обернулся и посмотрел непроницаемыми серыми глазами на подошедших.

– Здравствуй, Николай Николаевич, – ответил он.

– Позвольте представить вам моего друга Глебова Алексея Петровича.

Алексей протянул мужчине руку, тот в ответ протянул свою и представился:

– Сычев Гавриил Борисович.

«Сычев!» – В глазах Алексея вспыхнул недобрый огонь, и ему стоило огромных усилий сдержаться. Он улыбнулся:

– Очень приятно познакомиться с вами.

– Взаимно, господин Глебов, – ответил тот и, уставившись на их рукопожатие, заметил: – Но уж больно рукопожатие у вас сильно.

Алексей разжал пальцы.

– Простите великодушно.

Сычев некоторое время поговорил с Первозванцевым, в это время Алексей просто молчал, не в силах что-либо говорить, а затем банкир откланялся и отошел от них.

– Что он из себя представляет? – наконец спросил Алексей.

– Предприимчивый, ловкий делец. Был купцом, сейчас банкир и предприниматель. Хотя, о начальстве хорошо или ничего, – пошутил Николай. – Я работаю у него юридическим советником.

Алексей с прищуром посмотрел на него.

– Так вот она – твоя «хорошая» работа, – произнес он с расстановкой. – И что, он очень богат?

– Можно и так сказать. Изменил несколько вид своей деятельности, открыл филиалы банков в ряде городов, да и не только банки… А начинал он в этом городке много лет назад.

– Я слышал, он дружен с некими господами – Колдобиным, Курбатовым, Поземкиным.

– Поземкина не знаю. Курбатов? Возможно, ты имеешь в виду кого-то из купеческой династии Курбатовых, о которой до сих пор вспоминают, по их добрым делам? Так их наследники еще, по-моему, в конце 70-х разорились и продали усадьбу купцам Бутиным. Колдобин? Николай Иванович Колдобин39 – потомственный почетный гражданин Верхнеудинска, купец первой гильдии. Являлся почетным блюстителем иркутского духовного института. Несколько раз избирается на должности почетного блюстителя второго приходского училища и члена попечительского совета женской прогимназии. С февраля 1903 года состоит по выборам гласным в городской думе. Но особо с Сычевым они не общаются. Хотя, вот и он сам!

Алексей обернулся. В зал входил мужчина-бородач лет шестидесяти. На его шее висели, поблескивая, золотая медаль на станиславской ленте и золотая медаль с надписью «За усердие». На груди – ордена Святой Анны и Святого Станислава третьей степени.

Алексей хотел было попросить Николая представить его, но неожиданно увидел ее… Девушка была великолепна. Ни одна из местных дам, да что местных, столичных, не могла сравниться с ней. Держалась она легко, непринужденно, и нельзя было даже подумать, что за столь ангельским личиком скрывается некая революционерка. Она приветливо улыбалась и вела непринужденную беседу со всеми, кто к ней подходил, пока ее взгляд не остановился на Алексее. Улыбка слетела с ее прекрасного лица, и она отвернулась.

Наваждение прошло, и Алексей вновь сосредоточился на Колдобине. Некоторое время спустя Николай познакомил их. На этот раз Алексей был более осторожен, чем с Сычевым. Хотя в погибели родителей был виноват Сычев, какую роль в этом деле сыграл Колдобин, Алексей не знал. Это ему и требовалось выяснить. В беседе Колдобин оказался вполне интересным и обходительным человеком, но со свойственной многим купцам хитрецой.

Когда они поднимали бокалы за знакомство, Колдобин произнес:

– Вы мне смутно кого-то напоминаете, Алексей Петрович.

Алексея спасла выдержка, он сглотнул вино, которое перед этим отпил из бокала, затем, посмотрев невинным взглядом на собеседника, улыбнулся:

– В самом деле?

– Да, определенно. Но не могу вспомнить… Мы точно не встречались с вами ранее?

– Все возможно, господин Колдобин. Я любитель попутешествовать, а вы по роду своей деятельности тоже не сидите на месте.

– Возможно, – он задумчиво смотрел на Алексея.

– Я слышал, вы знакомы с господином Сычевым, – сменил тему разговора Алексей, и тут же ему показалось, что Колдобин, услышав это имя, заскрежетал зубами.

– Да, в некоторой степени.

– Вы его недолюбливаете? – удивился Алексей.

– Мы уже много лет не общаемся. А с чем связан ваш интерес?

Алексей рассеянно повертел бокал в руке.

– Видите ли, я задержусь в Верхнеудинске на некоторое время. И мне нужно перевести довольно крупную сумму денег. В связи с этим хотелось бы знать, заслуживает ли банк господина Сычева доверия.

– С таким вопросом вам лучше обратиться к своему другу, господин Глебов, – ответил Колдобин, уставившись куда-то вперед. Затем произнес: – Прошу простить меня, но я оставлю вас.

Когда он ушел, Алексей проводил его долгим задумчивым взглядом, осознав, что допустил ошибку в разговоре: Колдобин явно недолюбливал Сычева.

Отхлебнув вина из бокала, он огляделся по сторонам и вновь увидел ту самую девушку, на некоторое время оставшуюся в одиночестве. Не обнаружив поблизости ни Сычева, ни Николая, Алексей в нарушение всякого приличия сам направился к незнакомке.