– Ты уверена? Они все на один… череп, – но печать волнения уже отразилась на лице парня.

– Да, я его запомнила… на всю жизнь… это точно он, ошибки не может быть, понимаешь?

– Намекаешь, что там должны были быть мы? – это версия была самой дерьмовой, но и самой вероятной в открывшихся подробностях.

– Я думаю, он не принес… нас… и тогда его самого принесли в жертву, – Поли дотронулась до бинта под разорванной курткой на руке Дейва. – В воде может начать кровоточить.

– Если ты права, надо уходить по-быстрому, прямо сейчас. Если он попал сюда в обход завала, кто знает, какие еще пути они используют.

– У нас нет оборудования, а если озеро уходит далеко вглубь? Нам просто не хватит воздуха.

– Кто-то пойдет первым посмотреть, на сколько хватит кислорода, если будет воздушный карман или выход, тогда идем… если нет… Черт, я не знаю!!!

– Я пойду!

– Даже не думай об этом! – прошипел Дейв.

Эго Поли сейчас не вмещалось в узкие проемы пещеры.

– Послушай, все будет хорошо, я меньше и легче вас обоих, у тебя рука, рана может открыться в воде, она и так откроется, так пусть хотя бы не так надолго, а у Бэда вообще по жизни проблемы с пещерами. К тому же я буду смотреть на часы… обещаю, я не первый раз в пещерах.

Дейв закатил глаза в безысходности. Спорить с Поли было равносильно тому, чтобы спорить со стеной или одним из булыжников за их спинами.

– Не вздумай пройти точку невозврата, не найдя воздуха! – шипел он, чувствуя, как кровь начинает ускорять темп в венах. – Я знаю все твои фокусы! И это не смешно! – видя улыбку на лице девушки, подытожил парень.

Волнение за Поли было на уровне рефлексов, причем условных. Он сам уже не помнил момент, когда это началось. Когда он, сам не понимая и не желая, стал ставить ее чуть выше Бэда в готовности всегда прикрыть собой. Хотя формально Бэда он воспринимал как родного брата, ценя, любя и дорожа им, какие бы разногласия между ними ни происходили.

Бэд проснулся от моментального исчезновения его и так скудной подушки и встречи головой с каменным изваянием. Поли бесцеремонно выдернула рюкзак у него из-под головы, кидая туда очки ночного видения.

Резкий удар о камень вернул Бэда из сладкого сна в холодную и суровую действительность, где темнота была почти материальной.

– Пойду освежусь, – бросила Поли на его немой вопрос, когда она сняла верхнюю одежду и берцы, направляясь к воде.

– А я так надеялся, что это все сон, – протянул Бэд, пытаясь смириться со ждущей его участью, уже нависающей над ним мокрой, холодной рукой.

– Не сегодня, – Дейв стоял у воды, готовясь одновременно с Поли включить секундомеры на наручных часах.

– Ладно, мальчики, я быстро.

– Поли, максимум полторы минуты, без кармана! Это самый крайний максимум! Мы ждем тебя тут через четыре минуты максимум, и это с учетом передышки в кармане!!! Ты поняла?! С передышкой! – Дейв хотел удостовериться, что обойдется без ее обычной самодеятельности, но, зная девушку, шанса на это не было.

Поли, улыбаясь, приложила руку к голове, показательно отдав честь в знак покорности, но парни знали ее слишком хорошо, чтобы поверить.

Тело девушки медленно погрузилось в прозрачную воду, которая забирала ее в свои ледяные объятия, и вскоре она скрылась под скалой, уводя за собой луч света фонаря.

Дейв напряженно уставился в улетающие секунды на циферблате.

Поли старалась отогнать от себя все мысли, которые навязчиво крутились в голове; когда идешь одна в темноту и неизвестность, хорошее в голову не лезет, лучше не думать. Не думать ни о чем, просто идти. Сделав глубокий вдох, она нырнула под камень, освещая путь фонарем. Двойное «удовольствие»: мало того, что над тобой тонны камней, а под тобой черная бездна, так еще ты в ледяной воде, без воздуха, с секундомером, в поисках выхода.

Холодно, очень холодно.

«Надо найти, надо найти», – мысли путались в голове от желания сделать новый вдох.

Грудь сковало льдом, сжимая все сильнее, но впереди была только темная водяная муть, окружающая со всех сторон. Секундомер подходил к отметке в минуту, легкие начинало противно жечь, боль все больше импульсами разрасталась по телу. Надо было возвращаться, еще несколько секунд и пройдет точка невозврата.

Поли застыла, оглядываясь и шаря фонарем по сторонам, но, кроме каменного потолка и черноты, не было ничего.

Луч рябил в воде, расползаясь на мелкие осколки света, вылавливая колебания в сине-черном пространстве. Безысходность. Выхода нет. Легкие буквально разрывало желание воздуха. Если она не найдет путь, то как минимум надо вернуться к месту казни, чтобы попробовать другой коридор, который тоже не гарантирует выход из пещеры, и шансы встретиться с хозяевами очень велики. Очень.

«Ох, Дейв, прости».

– Знаешь, Дейв, – подошел, зевая, к нему Бэд, – если у тебя получится, с меня ящик виски, коллекционного, отвечаю!

– Ты о чем? – Дейв не отрывал взгляда от часов, от сосредоточенности, он даже не сразу понял мысли друга.

– О Поли, – похлопал его по плечу Бэд, тоже заглядывая в цифры.

– Я ее убью! – сквозь зубы процедил Дейв, видя, как стрелки уже подходят к отметке в четыре минуты, уходя на пятый круг, а сердце непроизвольно набирает пульс в груди.

Повисла тишина.

Бэд всматривался в темноту воды в надежде увидеть блеск возвращающегося фонаря. Дейв холодел с каждой секундой, он был уверен, что, не найдя выхода, Поли рискнула проплыть дальше, и молился, чтобы она просто переводила дыхание в кармане.

Все или ничего, обычное ее кредо, или получи все, или умри. Но если она ошиблась, воздуха просто не хватит на обратный путь, а холод воды только усугубит ситуацию.

– Все! Я пошел! – не выдержал он, сбрасывая куртку, уже готовясь прыгнуть в воду, но Бэд затормозил его, указывая в глубь, где мелькнул свет… еще свет… фигура… свет ближе… и Поли вынырнула из воды, жадно хватая воздух большими глотками.

Парни, подхватив ее за руки с двух сторон вытащили на берег.

– Спокойно! – опережая крики Дейва, начала девушка, нагнувшись и пытаясь отдышаться, – есть два кармана, но достаточно большие расстояния, и потом вдалеке уже видела выход, но не стала до него плыть.

– Хоть на этом спасибо! – выпалил Дейв. – Мы еще это обсудим!

Бэд с самым страдальческим лицом, на которое только был способен, поплелся выкидывать из рюкзака все, что можно было оставить без потери для дальнейшего пути. Проплыть с ношей и так задача не из самых простых.

– Значит, ты волновался? – ухмыляясь выпрямилась девушка, ловя легкий озноб.

– Да! Черт возьми! – Дейв смерил ее взглядом, где смешались все чувства, которые только могли быть: и злость, и облегчение, и радость, и обида, и, может, что-то еще.

Минут через десять все были готовы к погружению, в большей степени морально, или пытались сделать вид боевой готовности, и это касалось Бэда. Снимать одежду уже смысла не было.

– Ну что, идем? – пригласила девушка, стоя на берегу уже в своем обычном одеянии, готовясь вернуться в мокрый холод.

Она шла первая, показывая путь, за ней Бэд с облегченным, насколько это возможно, рюкзаком, и замыкал Дейв, готовый, если надо, перехватить ношу, ну или самого Бэда, который всем своим видом показывал, что его ведут на казнь.

Холодная вода сковывала мышцы, беря в свои плотные тиски, утаскивая в темные, бездонные, синие глубины, которые были на миллионы лет старше египетских пирамид и безмолвно хранили свою историю.

Они давно уже привыкли к выходкам друг друга, смирившись и принимая друг друга такими, какие они есть. Когда в Рождественский сочельник Дейв торжественно объявил, что ему необходимо прямо сейчас попасть в Египет только для того, чтобы взглянуть на седьмую строчку сверху в левом верхнем углу на дальней стене около саркофага в пирамиде Хеопса, по большей части никто не удивился. Вместо вкусного ужина с запеченным гусем в яблоках, глинтвейна, елки и подарков они грузили вещи в чартерный рейс, запивая бессонницу десятыми порциями эспрессо. Когда вместо Хэллоуина они вскрывали разваливший склеп в богом забытой деревне, давно уже похоронившей всех своих жителей, а вместо тыквенного пирога вдыхали могильную сырость и гниль, все воспринимали это как само собой разумеющееся, хотя и вполне вписывающееся в атмосферу праздника.