— И… что, в тот раз всё было именно так?

Мало ли, надо убедиться; вдруг воспоминания просто искажены детским восприятием. С оттисками такое случается редко, конечно, но как знать?

— У… угу, — кивнула та. Возможно, она не ответила бы мне из-за своей ненависти, но страх и повторное переживание худшего момента в её жизни подавили сопротивление. Понимаю, тяжело на это смотреть, наверное.

Но всё-таки надо разобраться.

— И как ты выбралась тогда? — уточнил я, продолжая в щёлку следить за амбалами, что переворачивали комнату в поисках юной Реверс. — Сейчас-то ты, понятно, убийца экстра-класса, но тогда… они не выглядят теми, кого ты могла одолеть.

Реверс поглядела на меня чуть удивлённо и потерянно.

— Я… они обыскали здесь всё, потом ушли в другую часть дома. В общем, я смогла сбежать и… я просто не останавливалась, пока не оказалась подальше от дома, и затем я…

— Ага, — глубокомысленно согласился я. — Бежала-бежала и убежала. Так всё и было.

Один из амбалов перевернул диван, проверяя, не прячется ли под ним кто; затем смачно сплюнул — видимо, чтобы показать, как он сердит тем, что Реверс там не оказалось — и двинулся дальше.

Я вздохнул и поморщился. Ненавижу этот запах. Запах откровенной лажи, витающий в воздухе.

Эх, Реверс, Реверс. Конечно, я понимаю — что взять с перепуганного ребёнка, в одну минуту лишившегося семьи… но неужели за все девять лет, гоняя в голове эту сцену, ты ни разу не задумалась над её сутью?

— Пошли, — решительно заявил я, потянувшись к дверце, закрывающей крохотную нишу.

— Куда?.. — Реверс взвизгнула, но так тихо, что даже я еле-еле её расслышал. — Ты что, с ума сошёл?!

Да не шепчи ты. Они не обратят внимание, даже если ты здесь в полный голос заорёшь — уронят что-нибудь, чтобы изобразить, что не услышали. Или ещё что-нибудь придумают.

— Ты, кажется, хотела отомстить убийцам своей семьи, — холодно заметил я, кивая на дверь.

— Но в этом теле я… мне всего девять, и…

Не слушая её жалких возражений и оправданий, я с грохотом распахнул дверь с ноги и буквально за шкирку выволок Реверс наружу, в комнату, полную вооружённых амбалов.

Хех. Я пару секунд глядел на остолбеневших от нашего внезапного появления убийц — а потом рубанул ближайшего ко мне чёрными щупальцами, протыкая пополам, как копьями.

Крики и выстрелы заполонили помещение; Реверс испуганно зажала уши и попыталась ринуться обратно в спасительную каморку, но амбалы ломанулись за ней туда, уже не понимая, что происходит. Мой новый выпад — и окровавленная туша упала прямо у неё на пути.

…я успел убить ещё шестерых, когда услышал позади мужские крики, полные боли. Наконец-то! Обернувшись, я увидел, что Реверс сидит на груди у «главного убийцы» и раз за разом всаживает ему в грудь нож, вытащенный у одного из бойцов — с совершенно недетской силой.

— Сдохни, Сокол! — бормотала она с полубезумным отчаянием, нанося удар за ударом. — Сдохни, Сокол. Сдохни…

Несколькими короткими выпадами я добил ещё троих; кажется, это все. Убрав щупальца, я подошёл к Реверс и опустил руку на её детское плечо.

— Достаточно.

Та не обратила внимание, продолжая снова и снова кромсать ножом уже мёртвое тело.

— Хватит, Реверс, — уже более жёстким голосом велел я. — Всё равно это не настоящий человека, а всего лишь отпечаток событий прошлого на твоих эмоциях. Давай-ка лучше, пока мы ещё тут, сделаем кое-что другое.

Она наконец остановилась и удивлённо поглядела на меня.

— Д-другое? О чём ты…

— Сними с него маску, — приказал я. Реверс механически послушалась… и непонимающе заморгала, глядя на искажённое болью мужское лицо.

— Но… но… это не…

Ага, это не Сокол. Даже на «Сокола девять лет назад» не слишком сойдёт — разве что он сделал себе пластическую операцию.

— А ты правда думала, что это он? — хмыкнул я, приседая рядом. — Серьёзно, Реверс. Ну подумай же хоть немного! Отбрось сакральность момента и подвергни его анализу!

Та молчала, и я покачал головой. Как же всё-таки некоторые… туго соображают. Всё нужно разжевать, даже если ответ на самой поверхности.

— Группа военных топ-клана явилась убить всю семью, — с серьёзным лицом начал я, — но упустила девятилетнюю девочку. Они перевернули всё комнату, но так и не отыскали её в полуприкрытом чулане — в чулане, сука, дверь которого даже не попытались открыть, а разбрелись «обыскивать» другие места!

— Это не чулан, а ниша…

— Да плевать! — рявкнул я. — Хоть холодильник, суть не в этом! Суть в том, что потом они ушли куда подальше и любезно дали тебе сбежать. Не оцепили периметр, не выставили охрану у каждый двери и каждого окна. Дали тебе тихо, на цыпочках, прокрасться мимо всей королевской конницы и всей королевской рати и удрать дальше по улице!

Наверное, если бы я ударил Реверс по голове пыльным мешком, даже тогда у неё не было бы такого обалдевшего выражения лица. Она сидела, выпустив из рук нож и чёрную тканевую маску, и лишь шевелила губами, пытаясь снова свести вселенную воедино.

— И ни одна сволочь этого не заметила, — добивал я. — Не услышала шум. Не засекла движения. Не выстрелила в спину. Не нашла по следам… или, может быть, ты в свои девять лет уже была мастером маскировки и побегов? Настоящим ниндзя? Тогда только скажи, и я заткнусь.

Реверс быстро-быстро помотала головой, глядя на меня по все глаза; по её лицу текли слёзы. Я кивнул на типа, лежавшего под ней — того актёра, так и не получившего Оскар за роль Валеры Сокола.

— Они не сделали ничего из этого. Но вот знаешь, что эти бравые парни точно сделали? Они представились! Чётко, громко, так, чтобы наверняка расслышал даже напуганный ребёнок.

Я взмахнул руками.

— Надев маски! Знаешь, маски обычно надевают, чтобы сокрыть свою личность. А когда хотят сокрыть свою личность, люди, как правило, не орут свои фамилии на весь дом и не цепляют на плечи шевроны с гербом!

Да уж. Реверс сейчас напоминала со стороны статую. Треснувшую статую. Неподвижная и целая со стороны, но только попытайся к ней прикоснуться, как она развалится на мелкие кусочки. Внутри, в душе — уже развалилась.

Оттиск вокруг нас начал меркнуть; я улыбнулся.

И это Реверс ещё даже не успела задаться вопросом о том, как это её так быстро и удобно «подобрали» её учителя из Гильдии Убийц.

Глава 29

…Оттиск закончился; вокруг нас снова была реальность. И реальность эта была тоже, как и прежде, довольно фантасмагоричной.

Я пришёл в себя первым, зашевелившись на полу; ощущение жара снова ударило в меня, но головокружение и слабость полностью пропали. Реверс всё ещё лежала на полу, только-только пытаясь приоткрыть глаза; из вставленного в её ухо наушника что-то орало — точно не разобрать, но сам звук слышал довольно громко.

Автоматчики замерли, как стойкие оловянные солдатики, не понимая, что им делать и как быть; старуха Рюдзин смеялась в своей тюрьме — беззвучно, но так самозабвенно, словно ей рассказали лучшую в мире шутку. Может, она тут рехнулась, а?

Я быстро поднялся на ноги; Реверс, чуть погодя, сделала то же самое. Но её пошатывающейся фигуре, по лицу было видно, насколько ей плохо — не физически, а… от полученных ответов.

Глянув мельком на меня, она вдруг заставила лицо окаменеть — и тронула наушнике.

— Да, — чётко, по-военному отозвалась она. Вот она, школа Сокола — не зря она целый год внедрялась в ряды его солдат! — Да. Слушаюсь. Есть.

Затем она снова поглядела на меня — и с отвращением скривилась.

— Жаль, жаль. Я мечтала прикончить тебя лично, Йошида… но начальство только что велело мне отступить; они испугались этого инцидента. Ничего. Тобой займутся эти ребята.

Эх, Реверс-Реверс. Прикидываешься ты, конечно, хорошо, и кто-то, знающий тебя лишь мельком, поверил бы. Но вот Гильдия Убийц… вряд ли. Лицо состроено убедительное, но блеск в глазах не подделаешь. Да и к тому же, та Реверс, которую я успел узнать, не подчинилась бы никакому приказу ни от какого начальства, если бы на кону стоял вопрос личной мести.