Следующим сидел индеец. Он закрыл глаза и кивал, словно приветствуя появление каждого предмета своего вооружения: лук со стрелами, томагавк, два ножа, дротики, лассо.

Пока остальные ждали своей очереди викинг и гунн сотворили себе из воздуха по бочке пива и принялись усиленно заливать в себя их содержимое, чтобы справиться с нервами.

Глядя на них, Филька почувствовал острую зависть и невольно сглотнул слюну. И тут же перед его ошалевшим взором из пустоты возник ковш с квасом, ломоть хлеба и баранья нога. Осторожно потрогав их пальцем, он убедился, что все настоящее, и принялся за еду.

Тут он заметил, что викинг замер с кружкой у рта и смотрит куда-то приоткрыв рот. Проследив за его взглядом, Рватый увидел, как перед ниндзя вырастает гора оружия, по большей части совсем незнакомого. Остальные были удивлены не меньше. Японец сидел не шевелясь и глядел прямо перед собой.

Гунн гулко сглотнул слюну и крякнул. А тем временем пришла очередь темника. Его оружие было отлично знакомо Фильке: лук со стрелами, круглый щит, копье, кинжал, аркан, палица.

Улыбнулся сэр Джон, когда перед ним из пространства стали появляться доспехи, шлем с забралом, длинное копье, треугольный щит с парящим орлом, меч, топор и кинжал.

Фракиец шевелил губами, принимая свое оружие: квадратный щит, короткий меч, копье, нож.

Тевтон ловко подхватил возникший меч и со свистом рассек воздух у себя над головой, топор, щит и кинжал завершили его амуницию.

Смуглое лицо сарацина не выразило никаких эмоций. Он протянул руку и потрогал два кривых меча, лук со стрелами, два кинжала, копье, круглый щит.

Гасконец бережно поднял с песка длинную шпагу и вытащил ее из ножен, оставив лежать два кинжала.

Поняв, что настала его очередь, Филька крякнул, почесал в затылке и приготовился загибать пальцы. Но перед ним тут же возникла рогатина с железными наконечниками, кистень, длинный обоюдоострый нож и топор. Филька крякнул еще раз и только развел руками.

Все так же в полном молчании появлялось и вооружение остальных. Викинг пожелал иметь топор, меч, круглый щит и нож. Пигмей удовольствовался небольшим луком и пучком стрел, ножом и набором дротиков. Поляк получил саблю, кинжал и кистень. Испанец – длинный тяжелый палаш, кинжал, треугольный щит и арбалет. Гунн вооружился мечом, луком, копьем и круглым щитом.

– Стрелы могут кончиться, – голос вождя апачей звучал твердо и ровно.

– Ваше оружие будет восстанавливаться каждый час, – немедленно отозвался голос. – Спустя час вы будете иметь полный колчан. Большое Озеро медленно наклонил голову.

– Вы, что же, хотите заставить меня идти пешком? – надменно спросил конкистадор.

– Вы получите верховых животных, неуязвимых для любого оружия.

– Хо! – воскликнул викинг. – Тогда мы любого…

– Но сами вы останетесь обычными людьми, – перебил его голос. – Только животные будут бессмертны.

– Это значит, если меня кто-то пронзит шпагой, то я умру? – спросил гасконец.

– Точно так, – хладнокровно ответил голос.

Гасконец склонил голову и сел. «Испугался, хлыщ, – злорадно подумал Филька. – Мушкетеришка занюханный». Он не задавался вопросом, каким образом к нему пришло знание об остальных его партнерах, просто знал все. В той или иной степени он мог знать понемногу о каждом, исключая японца, чья нация довольно долго жила в полной изоляции от остального мира.

Было также чудно смотреть, как общались между собой пятнадцать человек из разных эр и эпох. Каждый говорил вроде бы на своем языке, но в то же время все понимали друг друга. Чудеса, да и только!

– Теперь вам предстоит выбрать предводителя, – произнес голос. – Его должны признать все. Если хоть один голос будет против, кандидатура не подходит.

Наступило молчание. Первым опомнился гасконец. Он вскочил на ноги и разразился речью:

– Господа, надеюсь вы не будете возражать, если во главе нашего славного отряда встану я. К тому же у меня есть большой опыт…

– Чтобы мной командовал какой-то плебей! – презрительно сощурился испанец.

– Это надо понимать как вызов? – спросил Ле Конт.

– Командовать буду я и только я! – громадная фигура тевтонского рыцаря воздвигалась перед всеми.

– Но, сударь, я же первым выдвинул свою кандидатуру!

– Заткнись, мозгляк!

Этого вспыльчивый француз перенести уже не смог. Он схватился было за шпагу, но тут между ними вклинился шляхтич.

– Панове, прошу внимания! Давайте устроим турнир. Каждый желающий может записаться и попробовать свои силы. Победитель и станет во главе.

К этому предложению все отнеслись благосклонно. На роль лидера претендовали трое: мушкетер, конкистадор и тевтон. Все остальные занимали нейтральную позицию. Викингу, гунну и центуриону было все равно под чьим началом сражаться. Ниндзя, индеец, сарацин и темник хранили презрительное молчание, пока претенденты на лидерство осыпали друг друга бранью. Сэр Джон, по-видимому, вообще не обратил внимания на спор и пощипывал струны лютни.

Зато поляк оказался в своей стихии. Он перебегал от претендента к претенденту, что-то им втолковывал и утрясал. В конце концов путем жребия определилась первая пара: немец и француз.

Огородили площадку в центре, обговорили условия поединка. Немец требовал биться до смерти, испанец и француз возражали. Пан Спыхальский выступил в роли третейского судьи и принял сторону большинства. Тевтон внешне согласился, но Филька заметил, как сверкнули его глаза.

Гасконец сбросил камзол, взял шпагу и принялся наносить ей уколы невидимому противнику. Гуго фон Шлиппенбах наоборот облачился в доспехи и взял тяжелый двуручный меч, оставив щит и шлем лежать на песке. Повернувшись к своему сопернику, гасконец заметно побледнел и сразу принялся протестовать:

– Но, господа, это не честно! Мое вооружение не соответствует оружию этого господина!

– Ты сам его выбирал, – вполне резонно заметил немец. – Но ты можешь отказаться от поединка и признать меня своим вожаком.

– Ни за что! – гасконец подобрал с земли кинжал, сунул его за пояс, второй взял в руку. Он был смертельно бледен, но отступать не собирался. На губах тевтона играла мрачная усмешка.

– Сходитесь! – скомандовал поляк.

Сидевшие рядом с Филькой центурион и викинг решили заключить пари на исход поединка.

– Ставлю десять сестерциев на тевтона! – азартно стукнул кулаком по песку Клавдий. – Нет, двадцать сестерциев… – он немного поразмыслил и пришел к неожиданному выводу; – Пятьдесят сестерциев на французишку!

– Против немца ему не выстоять, – викинг прищурил правый глаз, внимательно глядя на противников, кружащихся по ристалищу. – Ставлю пять гривн на немца.

Они полезли в пояса и тут же с досадой обнаружили, что денег у них нет.

– Дьявол! Выигрыш будет мой! – заметался римлянин. – Давай еще на что-нибудь поспорим, а, Эрик?

– Ну, хорошо, – викинг почесал в затылке, потом радостно улыбнулся. – Давай на щелчки? Я ставлю два щелчка на немца.

– Фу, – презрительно скорчил губы центурион. – Ладно, тогда так: два твоих щелчка против трех моих оплеух. Идет?

– Годится!

Спорщики хлопнули по рукам, Филька разнял. Каждый из них тут же принялся поддерживать своего фаворита.

– Гуго, вперед! – ревел сын Олафа. – Дай по башке этому хлипаку!

– Франсуа, ты будешь нашим вождем! – орал центурион, – Держись крепче, не поддавайся этому дубиноголовому!

Поневоле Филька тоже втянулся в их азартное боление. По правде сказать, ему был более симпатичен француз. С немцами были связаны не очень приятные воспоминания. Но он реально смотрел на вещи и видел, что французу с его легким вооружением не устоять против тяжеловооруженного тевтона. Так оно и вышло.

Судя по всему, француз мог рассчитывать только на неповоротливость противника и два своих кинжала. Некоторое время он избегал своего противника, кружа вокруг него, пока судья не объявил ему предупреждение за пассивное ведение боя. Тогда он пошел в отчаянную атаку.