Под шифром число зверя – шея под петлёй

Потеря за потерей, но продолжаю бой

И чья была идея подарить нам боль?

Но… Где… Мы?

В этом сером небе

В разных все вселенных

Хоть и на одной планете

Но зачем тогда бежим все

Встретить своё закулисье

Ударов резонанс по крышке

И в один момент затишье

Нет… Забудем всё словно альцгеймер

И чуждых мнений всю тень откинем без сомнений

Под шквал ранений погибнет в каждом каждый гений

Ведь до забвений достигнуть надо своих целей

Но под прицелом, на спусковом лишь палец фатума

(Мы) Частица атома и горе лишь тут от ума

Давно пора была, но траектория – парабола

Вся жизнь – преамбула, а смерть настигнет и тебя

Закрой глаза и посмотри во внутрь вдали

Нас атавизм поедает давно изнутри

Ведь тот сценарий на скрижалях сами написали

С утробы до утробы пожирая свои дни…

Я так старался победить всемирный гедонизм

Но камнем вниз отправлю к чёрту архаизм

Мой стоицизм дурачит словно нигилизм

Ведь взгляд прошёл давно здесь через сотню разных призм

И потому не выбрал иерархию единую

Под этой глыбою я скинул душу нелюдимую

Потом воспрял в бою когда воспринял мир весь в целом

А оказалось это мой эффект плацебо… "

Удар…

В тот же момент по всему телу, с головы до пят, промчался нервный импульс, быстрее скорости света в миллионы раз, приведя рельефные и упругие мышцы в тонус, после прерванного непродолжительного сна. Ощущая непроизвольно застывшую гримасу непонимания и растерянности на своём лице, я быстро привёл его в порядок, проанализировав сложившуюся ситуацию: "…Сон… Это всего лишь сон…".

Тяжелый, режущий ноздри при каждом вдохе, воздух разгуливал по всей квартире, жадно наровясь заполнить каждый квадратный миллиметр зимней свежестью. Не обязательно иметь учёную степень доктора наук, дабы произвести когнитивное умозаключение о необходимости закрытия портала, связывающего этих два совершенно противоположных мира. Только в какой момент я успел его оставить открытым перед сном, так и не вспомнил.

Мурашки, бегающие по всему телу от холода, быстро сошли на нет, после приведённого в состояние эксплуатации тепловентилятора. Во время его работы, тебя словно переносит в пустыню – такое же "пекло под палящим солнцем" и совершенно сухой воздух. А между этими факторами, как в настоящей пустыне, где-то поджидает затаившийся мираж, чтобы свести с ума. Но…из двух зол выбирают тёплое, ведь жар костей не ломит, он их согревает.

После завершения нехитрых манипуляций, я занырнул под пуховое одеяло, укутываясь в уютный кокон, как гусеница, создавая комфортное ограниченное пространство вокруг себя. Руки непроизвольно потянулись за смартфоном, на заблокированном экране которого короткими и яркими вспышками, вперемешку друг за другом, всплывали новые и непрочитанные сообщения от контакта "Моя конгруэнтность". Сильное чувство дежавю не покидало меня долгое время, пока я, как заворожённый, всматривался в аватарку давно знакомого мне человека.

Воспоминания накрывали не сразу, а постепенно, порой перенося в самые отвлечённые и абстрактные моменты от истока их возникновения. Я так сильно в них провалился, что передо мной открылась целая коллекция ретроспектив на выбор. Было бы кощунственно не пережить их снова, коли предоставилась такая возможность, доселе неизведанным гиппокампом, который, подобно жёсткому диску, хранит в себе все пережитки прошлого.

*Воспоминания* – около восьми лет назад.

Стоял тёплый осенний день. Деревья, переодевшись в благородные жёлто-зелёные наряды, тихонько, под действием безжалостного порыва ветра, роняли свои ажурные листья на неровную поверхность асфальта, покрывая его мягким разноцветным ковром. Где-то в небесной вышине слышалось курлыканье птиц, которое смешивалось с шумом проезжающих мимо машин, создавая живой оркестр. Жизнь за окном бьёт ключом, каждый горожанин, охваченный будничной суетой, оголтело мчится по своим делам, соревнуясь друг с другом в «гонке за выживание».

А в небольшом здании педагогического колледжа бурлит образовательная деятельность, нагоняющая скуку и сонливость на выступающих и их слушателей. Преподаватели, стоя за массивной кафедрой, монотонно вещали занудную лекцию, взятую (по большей части) из интернета, нежели основанную на собственном опыте. В то время как студенты, находясь в состоянии томительного ожидания, наблюдали, как большая стрелка часов победоносно близится к моменту завершения этого "изнурительного учебного процесса". Нервно ёрзая на своих неудобных стульях, как йоги на иголках, они безостановочно поглядывали на новомодные гаджеты, стараясь разглядеть заветные цифры, разделяющие их жизнь на «до» и «после». 14:00! В тот час пожилой вахтер, расположившийся в главном холле здания, одним нажатием пальца утопил волшебную кнопку в рамке, приведя несложный механизм в действие. По всем уголкам пронёсся гул долгожданного звонка, ознаменовавший конец сегодняшним "страданиям". Будущие учителя с облегчением перевели дух, и в неконтролируемой эйфории, стремительно вскочив со своих мест, поспешно стали удаляться из душных аудиторий, не обращая внимания ни на отрывистые выкрики доцента кафедры, ни на образовавшуюся «человеческую» пробку. А это всего лишь 1-е сентября.

Я и сам не помню, как оказался в своей уютной комнате общежития, которую делил пополам с недавним другом. Ему оставался крайний год до получения заветного диплома. Вот незадача, а мне ещё таких два! По правде говоря, желание ускорить время, как практически у всех подростков, отсутствовало, меня всё устраивало, и я попросту наслаждался процессом, погрузившись в него с ног до головы. Да и беззаботная, весёлая студенческая жизнь, как в излюбленных американских комедиях, затягивала в омут нескончаемых развлечений.

Показательно открыв дверь в наше логово, мы принялись наблюдать изнутри, как вокруг кипит жизнь. Будучи самыми главными заводилами общаги, знали, что вот-вот весь энтузиазм бегающих в хаотичном порядке "мышек" спадёт на нет, и они, на девять замков вновь запрутся в своих тихих маленьких норках. В тот момент, когда два "кота", словно под действием валерьянки, начнут вытворять уму непостижимые вещи. Так произошло и сейчас. Переглянувшись с Дмитрием, мы одобряюще кивнули друг другу головой, подавая сигнал, что «шалость началась», и в тот же момент выскочили в коридор, оценочным взглядом подбирая "жертву". Выбор пал на общую знакомую, способную оценить тонкий "юмор". В противном случае такое бы ни за что не прои… произошло, но с кем-нибудь другим. Вместе с подельником, собрав в охапку ничего не подозревающую девушку, мы шутеечно принялись выталкивать её в окно четвёртого этажа, выходившего прямиком на главный вход общежития.

Недоумевающие зеваки, состоявшие, в основном, из родителей первокурсников и случайных прохожих от увиденного зрелища застыли в оцепенении, широко раскрыв свои рты. Не сложно было догадаться по выражению лиц, устремившихся наверх, с явным, неприкрытым осуждением и неодобрением, о чем вещает сарафанное радио в их черепных коробках, и какие наставления, в последствии, будут оставлены детям.

Что нас сподвигло на это? Ничего. В принципе, как и на все остальные "выходки" тоже. Порой, такие пранки выходили за грань здравого смысла, но ничего аморального или, уголовно наказуемого, из себя не представляли. Сюда отлично бы подошло выражение: "Биба и Боба – два ******** ", но это далеко не так. Хотелось безудержного веселья, такого, чтобы запомнилось на долгие годы, и однажды, попивая кофе где-нибудь…совершенно неважно где, всплывали в памяти яркие, радостные моменты студенческой жизни. Или, быть может, пубертатный период давал о себе знать, развивая экзистенциальную пустоту внутри от нехватки внимания. Всё это сложно. Однако подобные наваждения охватывали в минуты глубочайшего одиночества, заставляя задуматься и, в конечном итоге, поймать себя на мысли: "Ты ведь не такой человек. На кой эта чёртава бравада и вечное стремление быть в центре внимания? Что ты хочешь доказать другим? Докажи себе!"