В целом, ситуация складывалась как нельзя лучше. Руна на тыльной стороне ладони ненасытно поглощала души павших бойцов, постоянно пополняя резервы для освоения вампирских способностей. Я не стремился к геноциду всего живого, но за последние полтора года умерло больше, чем от эпидемий во всём мире за последние десять лет. Приблизив ладонь к лицу, взгляд впился в белоснежные нити, которые жадно пожирало темно-алое свечение от руны. Радости особой не чувствовалось, поскольку уже сейчас свечение всё больше угасало. Проводя аналогию, если раньше душа человека оценивалась в сто золотых монет, то сейчас её стоимость упала до семидесяти.

— Майор, мы приготовили пушку для выстрела по позиции вражеского командования! — молодой адъютант подскочил и тут же передал послание от артиллерийских стрелков.

— Вражеские лучники скоро начнут действовать, передай приказ использовать черепаху, — выслушав донесение от артиллерии, я направил посыльного к группе со щитами. В битве использовались самые разные группы войск, от обычных мечников до вооруженных стрелковым оружием всадников.

Сражение начало бушевать с новой силой, даже полностью разбив основной строй противника, до победы нужно сделать несколько важных приготовлений. Я развернулся и, слегка поправив фуражку, направился к пушке. Раньше использовали баллисту, но в наше время это считается устаревшей технологией. Лучшие умы Империи задолго до меня изобрели огнестрельное оружие, пусть оно не вышло в массовое производство, но оставалось грозной силой. Инженерам лишь немного недоставало фантазии для увеличения размеров пушек, чтобы открыть тем самым новое направление войны.

— Господин лейтенант, мы подготовили всё, но это экспериментальная технология, я без понятия, как она будет действовать в реальных условиях. Мы можем задеть собственные войска! — подходя к пушке, я услышал вполне резонное замечание. Новые технологии требуют жертв, но она уже была принесена в другом мире. Сейчас главное не допустить ошибку с наведением, так как качество пушек я проверял лично.

— Пожалуешься на моих похоронах. Да катись оно всё, мне доверили возглавить бомбардиров, о которых я ни слуху ни духу. Так, ты всё проверил? — лейтенант отчаянно тёр переносицу, пытаясь тем самым разогнать кровоток в мозг. Или делал бессмысленные действия, чтобы успокоиться.

— Да-да-да! — затараторил один из бомбардиров.

— Подправьте на полтора градуса влево, и на один градус вверх, — спокойно отдав приказ, я несколько раз проморгал глазами. Вокруг слишком шумно и все разговаривали на повышенных тонах, чтобы услышать друг друга. Используя вампирские способности, мне удавалось спокойно передавать приказы, но остальные были вынуждены кричать во все горло. Это сильно било по чуткому вампирскому слуху, заставляя возжелать закончить битву как можно скорее.

— Майор! Давно вы… Я вас не заметил, прошу простить, — на извинения лейтенанта я ответил жестом, указывая пальцем на пушку. Бомбардир отреагировал первым и начал слегка корректировать прицел и лишь спустя пару секунд получил приказ к действию от лейтенанта. Думаю, парень далеко пойдёт, стоит назначить награду за быструю сообразительность, а вот лейтенант разочаровывает. — Стреляй через три секунды.

Три… два… один…

Я не успел далеко отойти, как до моих ушей донесся мощный выстрел. Разрывное ядро вылетело в одно мгновение и не прошло и пары секунды до поражения цели. Пролететь через всё поле битвы и унести на тот свет вражеское командование. Вот на что способны ядра смерти, придуманные людьми для уничтожения себе подобных.

— Майор! — вновь любое донесение начинается с произношения звания. Войска отлично выдрессированы. Переведя взгляд на капитана, я вопросительно выгнул бровь. — У нас проблемы с патронами, после этой битвы запасов почти не останется! Ещё нехватка продовольствия и стали.

Это плохая весть, связанная с плохой логистикой в армии. С моей стороны всё было сделано в лучшем виде, но алчные люди наверху решили потерять моё прошение о новых поставках оружия и припасов. По возвращению в Империю я преподам ответственным людям урок, который они забудут посмертно. Но месть — это блюдо, которое подают холодным. Для её осуществления придётся закончить нашу кампанию. Как лучше поступить, отступить и дождаться припасов или атаковать вражескую столицу?

Ничего не остаётся, я лично буду участвовать в захвате столицы. Обычно предпочитаю всё оставлять подчиненным, но хочешь сделать дело хорошо и быстро — сделай его сам. Возьму на себя уничтожение ворот и основных казарм, чтобы с имеющимися припасами штурмовать дворец.

— Капитан Идрис, как считаете, что мы получим от этим дикарей? — немного отойдя с капитаном от скопления наших войск, я указал жестом на поле битвы. Войска Империи преимущественно оснащены огнестрельным оружием и неплохой броней. Точнее, моя армия смогла получить полезное снаряжение, бесчисленное количество раз доказав собственную полезность. Некоторым армиям на Востоке так не повезло, что они сами начали напоминать дикарей с одними мечами и копьями. Бесполезные вещи в слабых руках, когда есть универсальный огнестрел.

— Съестные припасы, если эти ублюдки не отравят собственные склады. Сучьи дети ничего не умеют, кроме как макать стрелы в собственное дерьмо. По-хорошему их нужно всех сжечь, перед этим выпустив кишки и задушив ими семьи всех ублюдков, — гневная речь капитана не была громкой, так как исходила от чистого сердца. Однако стоило моим ушам успокоиться, как прогремел душераздирающий звук взрыва. Вражескую конницу полностью подорвали, сравняв лошадей и солдат с землей.

Капитан лишь на миг вздрогнул, но быстро вернул хладнокровие, хотя его глаза немного покраснели. В прошлом сражении он потерял двух братьев из-за «дерьмовых стрел». Стрелы варваров имеют большой шанс вызвать столбняк и другие заболевания, если цель переживёт попадание наконечника с нанизанным дерьмом. Я не сторонник позорить армию такими методами, если имеются альтернативные варианты. У дикарей нет выбора, кроме как прибегать к дешёвым уловкам для победы над превосходящими силами противника.

* * *

Сражение подходило к своему логическому итогу, как неожиданно во вражеских войсках появился аномально сильный боец. В этом мире не редкость, когда появляются люди, способные изменить ход битвы в одиночку. Однако ситуация на редкость веселила, поскольку герой появился в последний момент. Помимо пары сотен человек, остальная часть вражеских войск перемешалась с грязью. И теперь герой вышел защищать честь мертвых, а не живых. Его зеленые волосы наводили желание залить врагу в глотку яд и выставить на потеху толпы, но я быстро вернул рассудительность. Пусть вкус крови на меня не влияет, но её запах способен на миг затуманить рассудок.

— Посыльный, пошли человека к Беку, — обратился я к посыльному, чтобы он привел сюда мастера двуручного меча. Бек давно просил меня подобрать достойного противника для спарринга, но до недавнего времени попадался один мусор под ногами.

Вступать лично в сражение из-за одного сильного бойца не имело смысла, покуда уровень зеленоволосого парня способен восхитить одну лишь чернь. Просто убрав руки за спину, я продолжил наблюдать за сражением. Моих людей рубили пачками, примерно пара десятков бойцов умерла за тридцать вдохов. Позади послышался неспешный топот. Сильнейший воин батальона прибыл для урегулирования проблемной ситуации.

— Хех, это из-за этого отброса меня побеспокоили? Духи предков смеются мне в лицо за убийства беззащитных и обездоленных, — со стороны может показаться, что Бек своим обращением ходит по опасному краю, но это не так. Он родился и вырос в землях, где поклонялись духам и приносили в жертву собственных детей. В таких условиях невозможно развиться таким качествам, как этикет и воинская дисциплина. У дикарей прав тот, кто сильнее, а кто слабее должен служить правому, но не прислуживать.

— Без сражений не будет развития. Клинок без свежей крови сильно заржавел, поэтому попытайся исправить досадную оплошность, — обернувшись, я сдержал порыв закатить глаза. Безумец вышел без брони, надев на себя только клетчатые штаны и ботинки. С огромным двуручным мечом на перевес, он выглядел забавно, но вот агрессивная физиономия не давала ни одного шанса окружающим солдатам рассмеяться. Каждый посмотревший в изуродованное лицо будет испытывать легкий страх, чувствуя, что его шрамы могут оказаться заразными.