Вот как рассуждал Мальтус. Предположим, что сельскохозяйственные производители научились удваивать свой выпуск. В таком случае создается ощущение, что каждый сможет есть вдвое больше, а голод и нищета будут стремительно сокращаться. Но что произойдет, если в результате население увеличится в два раза, поскольку до совершеннолетия будет доживать больше детей, а больше молодых людей смогут позволить себе обзавестись семьями? Если население удвоится, а площадь сельскохозяйственных земель останется неизменной, то количество продовольствия на душу населения вернется к первоначальным показателям. А если население вырастет более чем вдвое, то есть если произойдет перенаселение, то его уровень жизни фактически может упасть ниже исходного, пока новые вспышки голода и заболеваний не развернут это перенаселение вспять.

Мальтус сформулировал провокативную и важную гипотезу, но, к счастью для нас, его выводы оказались преувеличенно пессимистичными. Когда в XIX–XX веках уровень жизни стал расти по всему миру, а все больше людей перебирались в города, семьи отдавали предпочтение тому, чтобы иметь меньше детей и больше вкладывать в образование, питание и здоровье каждого ребенка. Если сформулировать это на языке демографии, в воспитании детей происходил переход от «количества» к «качеству». По мере того как во всем мире повышались качество жизни, грамотность и уровень урбанизации, темпы рождаемости на большей части планеты снижались до «коэффициента воспроизводства населения» – двое или меньше детей на одну мать[6]. В результате улучшение производительности в экономике не нивелируется ростом населения. В нескольких регионах – прежде всего в Африке южнее Сахары – и сейчас сохраняются очень высокие темпы рождаемости, вследствие чего уровень жизни еще не растет темпами, необходимыми для того, чтобы покончить с нищетой на этих территориях. Но можно ожидать, что по мере роста урбанизации и увеличения периода школьного образования, особенно для девочек, темпы рождаемости будут снижаться и в этих местах.

И все же пессимизм Мальтуса по-прежнему имеет слишком большое значение и сегодня: его предупреждения еще не полностью опровергнуты. Сейчас на нашей планете проживает примерно 8 млрд человек, а с учетом предполагаемого увеличения мирового населения до порядка 9,7 млрд к 2050 году и предстоящих масштабных опасностей в сфере окружающей среды – изменений климата, утраты биологического разнообразия, сверхзагрязнения – мы еще не продемонстрировали, что к тому моменту сможем поддерживать прогресс. Для этого нам потребуется не только стабилизировать численность глобального населения, но и покончить с тем масштабным вредом, который мы сейчас причиняем окружающей среде. Нам по-прежнему требуется проделать переход к возобновляемой энергии, устойчивому сельскому хозяйству и экономике замкнутого цикла, которая безопасно утилизирует свои отходы. До того момента, пока этот переход не завершен, тень Мальтуса продолжит принимать осязаемые формы.

По мере того как одна эпоха глобализации сменяла другую, происходило не только увеличение масштабов – человеческого населения, производства в экономике и политической деятельности, – но и решительный переход от деревенской к городской жизни. Лишь в последние десятилетия значительная часть человечества поселилась в городах и стала заниматься несельскохозяйственными видами деятельности. Для понимания этого изменения следует более подробно рассмотреть структуру экономики.

Существует практичная классификация видов экономической деятельности, включающая три производственных сектора – первичный, вторичный и третичный. К первичному сектору относится производство продовольствия и кормовых культур, продукции животного происхождения, других сельскохозяйственных товаров, таких как хлопок, лес, рыба и растительные масла, а также продукции добывающего сегмента, например угля, нефти, меди, олова и драгоценных металлов. Вторичный, или индустриальный, сектор предполагает трансформацию первичных товаров в конечную продукцию, такую как здания, техника, готовые продукты питания и электроэнергия. Третичный сектор включает услуги, которые поддерживают производственную деятельность (грузовой транспорт, складирование и финансы), индивидуальное благосостояние (образование, здравоохранение, досуг) и управление (вооруженные силы, государственная администрация и суды).

Первичный сектор требует значительных земельных и водных ресурсов на одного работника, в связи с чем деятельность в нем осуществляется главным образом в сельских районах, где показатели плотности населения относительно низки. С другой стороны, третичный сектор, или производство услуг, требует масштабных персональных взаимодействий, поэтому соответствующая деятельность осуществляется главным образом в городах – где плотность населения высока. Индустриальное производство может размещаться как в сельской местности (в случае, например, выплавки металлов поблизости от места добычи руды), так и в городах (скажем, в случае строительной площадки или фабрики одежды, близких к потребителю).

В производстве товаров в первичном и вторичном секторах и услуг в третичном секторе задействуются как человеческие силы, так и техника. Человеческие силы могут быть преимущественно физическими, как в случае возделывания поля вручную или вырубки леса, либо интеллектуальными, например когда врач диагностирует болезнь или когда судья выносит решение по делу. В целом физический труд требует хорошего здоровья, юношеского задора и подобающего питания, тогда как для интеллектуального труда также необходимы формальное образование, подготовка, наставничество и опыт.

Со временем человечество стало создавать все более и более мощную технику для замещения людской мускульной силы. В древних обществах почти все производство осуществлялось с помощью физического труда человека при поддержке небольшого ассортимента инструментов, таких как кремниевые орудия, шила, луки и стрелы, посуда и молотки. Транспортировка осуществлялась путем переноски товаров из одного места в другое. Коммуникация была устной. Сегодня машины заместили физический труд в наиболее изнурительных видах деятельности, а работа стала все более интеллектуальной, основанной на человеческом мышлении. В ближайшие десятилетия умные машины будут замещать и эту разновидность труда.

В трех указанных секторах экономисты обнаружили базовую воспроизводящуюся модель изменений. В эпоху палеолита, до появления сельского хозяйства, все люди были частью первичного сектора. Их производственная деятельность состояла из охоты и собирательства. К индустриальному сектору относилась мизерная доля деятельности: создание инструментов и оружия, строительство укрытий, пошив одежды, приготовление пищи. Услуги оказывались в пределах отдельно взятого домохозяйства или были совместными для нескольких кланов. В эпоху неолита, с появлением сельского хозяйства, примерно 90 % людей оставались участниками первичного сектора, тогда как 10 % занимались индустрией (строительство, металлургия) и услугами (религия, государственное управление). Фактически на протяжении большей части нашей истории на первичный сектор приходилось 80 % человеческой деятельности, а то и более, а остальная ее часть делилась между промышленностью и услугами.

С появлением в начале XVIII века научного сельского хозяйства, включавшего первые опыты механизации и научное знание о питательных веществах почвы, доля занятости в первичном секторе начала снижаться. Причина этого была проста. Общество должно посвящать достаточно трудовых усилий тому, чтобы прокормить население. Когда сельское хозяйство имеет примитивный характер, каждая семья кормит себя сама, почти не имея излишка для семей, которые не занимаются сельским хозяйством. Поэтому для обеспечения пищи, необходимой для выживания, сельским хозяйством должны заниматься почти все семьи. Когда сельское хозяйство модернизировано, а урожайность на одного фермера растет, одна семья может кормить и себя, и много других. В сегодняшних Соединенных Штатах один фермер может кормить примерно 70 семей, так что на занятость в сельском хозяйстве приходится лишь 1,4 % рабочей силы.