Я снова удивился тому, какая она красивая. Я таких не видел ещё. Мне до ломоты в пальцах захотелось к ней прикоснуться. Сам не понимаю, что за фигня со мной творится. Она – никто. Лишь рычаг, чтобы найти Карима.

Не смог удержаться, провёл по её шёлковой коже от предплечья вверх. Кожа покрылась мурашками, а губы девчонки приоткрылись. Такая отзывчивая и чувствительная. Её рот наводил на самые порочные и грязные мысли. Слишком молодая она для таких тёмных фантазий.

Всё, уходить надо. Но я не удержался и дотронулся до её лица. Девчонка тут же распахнула глаза и села на кровати. С опаской и страхом смотрела на меня.

Боится, как я и думал. Все боятся. И платье это дурацкое, с х*евой тучей застёжек, не справится же сама. Нож достал, а её вообще от страха трясти начало.

– Ч-что ты делаешь? Не надо, – заикаясь, сказала и попыталась отползти.

Но я не дал, схватил за лодыжку и опрокинул на кровать. Она взвизгнула и стала бороться.

– Нет, не надо! Пожалуйста, – в глазах блестят слёзы.

Утешитель из меня хреновый. Я взял её за скулы и встряхнул.

– Хватит истерить. Я разрежу грёбаное платье, чтобы ты смогла его снять. Сама ты не справишься. А видеть эту тряпку я больше не хочу, поняла?

Она замерла, а затем кивнула. Я снова раскрыл нож и стал срезать с неё платье. Зарина начала ёрзать, за что я шлёпнул её по бедру, несильно, но ощутимо.

– Будешь двигаться – порежу тебя. Замри.

Такое чувство, что она и дыхание затаила. Миллиметр за миллиметром я распарывал ткань, оголяя всё больше её кожу. Мне пришлось сжать зубы, когда платье от верха и до бёдер было распорото. На девушке был комплект кружевного белого белья. И, блять, ничего сексуальнее я в жизни не видел. У неё охрененная, высокая, молодая грудь, тонкая талия, округлые бёдра и шикарные ноги, которые вызывают желание закинуть себе на плечи и трахать до беспамятства.

Зарина замерла под моим взглядом. Широко раскрыла свои огромные глаза и наблюдала. А мне стоп-краны сносило, я боролся сам с собой. Давно такого не было. Я себя всегда контролирую. Но сейчас…

Меня потряхивало от желания дотронуться до неё. Протянул руку и положил на живот, почувствовал, как мышцы начали сокращаться. Вверх по ребрам, накрыл грудь. Девушка охнула и попыталась закрыться.

– Не надо, я не хочу… Пожалуйста, – голос ломается от эмоций.

– Не хочешь чего? – спрашиваю, а сам ничего не делаю, а так хочется подмять под себя и забыться в её тепле.

– В-вас… Тебя… Я не хочу. Мне… Противно, – сказала.

Такое чувство, что ржавым ножом ударила в самую грудь.

Не хочет. Противно.

Внутри настоящее пламя разгорелось. Убрал от неё руки и посмотрел с отвращением.

– Можешь быть спокойна, с подстилкой Аязова я спать не собираюсь. Завтра в восемь жду тебя внизу. Обсудим условия твоего пребывания в моём доме.

Зара

Амирхан давно ушёл, а меня до сих пор трясло от страха. Я всё ещё чувствовала его прикосновения к моей коже. Я продолжала лежать на кровати, мне было страшно пошевелиться. Силой воли заставила себя встать. Разрезанное платье сползло с тела, и я осталась в бюстгальтере и трусиках. Я обняла себя руками в тщетной попытке прикрыться. Взгляд упал на вещи, которые он принес… Я хотела выбросить их, разорвать в клочья, но не стала этого делать. Других у меня не было, а ходить в нижнем белье перед этим мужчиной я не собираюсь.

Я пыталась найти выключатель, чтобы включить свет, но никак не могла найти. А потом увидела пульт на столе и вспомнила, как бывший жених возил меня в модный ресторан, и там в кабинках свет регулировался с помощью пульта. Стала тыкать на кнопки и комнату озарил яркий свет. Я зажмурилась, ещё через пару мгновений мне удалось сделать лампы более приглушёнными. Осмотрелась вокруг и едва не присвистнула от дорого убранства комнаты. Она была такой огромной, что вместила бы в себе всю квартиру дяди и две квартиры, где я жила с дедушкой.

Я исследовала каждый уголок комнаты, она выглядела… Стерильной. Нашла дверь, которая вела в отдельную ванную, и здесь всё навороченное и модное. В душевой кабинке столько кнопок, что боюсь даже заходить туда. А надо. Мне нужно принять душ, я физически чувствую в этом потребность. Первым делом я закрыла дверь комнаты. Здесь был ключ, и я повернула его в замке. Хотя не думаю, что такая малость, как дверь, остановит Амирхана, если он решит сюда зайти. Скорее всего, он и не заметит деревянное препятствие на своём пути.

Настроила воду в душе и несколько раз вздрагивала, пока снимала с себя белье и вытаскивала невидимки из причёски. Я не хотела оставаться в этом доме голой, но выбора не было. Встала под горячие струи воды и шумно выдохнула. Почувствовала, как вода смывает весь ужас дня. Нашла на полке гель для душа и мочалку, стала остервенело тереть своё тело. Хотела, чтобы на коже не осталось ничего, никаких напоминаний. А потом… Я снова сломалась. Рухнула на колени и разрыдалась. Вода капала на меня сверху, а я не могла прекратить рыдания. Обняла себя руками, согнулась пополам от боли и безысходности. Пообещала себе, что я плачу последний раз. Все равно мои слёзы ничему не помогут, не исправят моего положения.

Не знаю, сколько я провела в душе, боюсь представить счёт за воду. Открыла кабинку, взяла полотенце, обтерлась, а затем надела вещи, которые нашла на кровати. Это оказалась лавандовая пижама: майка и шортики. Я скривилась, представила, кому могут принадлежать эти вещи, но надела. Белье постирала, других трусиков и лифчика у меня не было.

Зашла обратно в комнату и с удивлением обнаружила, что свадебного платья здесь уже не было! Я подбежала к двери, дернула за ручку – открыта. Мне ясно дали понять, что никакого личного пространства у меня не будет. Но, признаться честно, я рада, что забрали эту вещь.

Не расстилая постели, я свернулась калачиком и просто смотрела в стену. Думала обо всём и ни о чём одновременно. Прислушивалась к звукам в доме, но везде стояла гробовая тишина. Мне казалось, что я не смогу заснуть, но ошибалась. Сама не заметила, как провалилась в тревожный сон.

Проснулась от того, что всё тело затекло от неудобной позы. Открыла глаза и первое время пыталась понять, где нахожусь. Воспоминания тут же обрушились, словно снежная лавина. Посмотрела в окно, уже было светло, я проспала всю ночь. Повернула голову в другую сторону и забыла, как дышать. Возле стены аккуратно стоял мой чемодан и сумка! Чемодан, который я собрала на свадьбу. Я просто слетела с кровати. Трясущимися руками взяла сумку и нашла телефон. Включила его, пока ждала, когда он загрузится, раскрыла чемодан. Здесь была моя одежда, но… В разном порядке. Видимо, его обыскивали. При мысли, что кто-то рылся в моих личных вещах, я начала злиться. Достала чистое бельё, спортивные штаны и футболку, быстро надела на себя. Телефон зарядился, и на него тут же начали приходить сообщения, в основном – поздравления со свадьбой. Я не глядя стала их удалять. Часы показывали половину восьмого, время ещё есть. Набрала телефон Назие и стала ждать, когда она поднимет трубку.

– Алло, – послышался голос женщины.

Я с облегчением выдохнула.

– Привет, – поздоровалась, я не знала, что сказать. – Не разбудила?

– Нет. Я давно не сплю.

Между нами повисла долгая пауза.

– Назие, ты как? Как девочки? – спросила я обеспокоенно.

Она ещё немного помолчала, а затем ответила.

– Как мы можем быть, Зара? Моего мужа, отца моих детей убил… Твой супруг, – обвинительным тоном произнесла, я даже рот открыла от удивления. – Мне пришлось объяснять девочкам, что папы больше нет! Ты хоть представляешь, какого это?

Я слышала, как женщина плачет. У меня сердце сжималось от боли за неё. Хотела бы я её утешить…

– Мне очень жаль. Никто и представить себе не мог, что так всё закончится. Дилявер, он… – мне пришлось остановиться прежде, чем я произнесла следующие слова, – не заслуживал смерти.