- Сдавайся! Сдавайся мне!
- Я поклялась не сдаваться и сдержу свою клятву!
Пленных, не желавших сдаваться, можно было убивать. Но Дева, взятая в плен живой, представляла самую ценную добычу на этой войне - и каждый знал это. Молитвы Жанны, в которых она просила дать ей умереть, если попадет в руки врагов, услышаны не были. Лучник, служивший бастарду Лионнелю де Уэмдонну, привел ее в лагерь Жана Люксембургского.
Солнце заходило, а там, на другом берегу Уазы, лежал Компьень, город, в котором с тех пор произошло столько судьбоносных для французов событий. Уаза вместе с двумя своими притоками образует в этом месте крест.
За тридцать сребренников
В последний раз в жизни вечером 23 мая 1430 года Жанна штурмовала неприятельский лагерь, в последний раз она сняла свои доспехи, у нее отняли штандарт с изображением Христа и ликом ангела. Борьба на поле брани окончилась. То, что начиналось теперь в ее восемнадцать лет, было борьбой другим оружием и с другим противником, но, как и прежде, это была борьба не на жизнь, а на смерть.
Ее земные товарищи остались на противоположном -берегу Уазы, в Компьене раздавался колокольный звон, среди торжествующих врагов она была одинока. Наемники, празднуя у лагерного костра, захмелев от победы, разорвали ее штандарт.
Но это были события только видимого мира. На девушку смотрели мир ангелов и мир мертвых, в тот момент история человечества свершалась через Жанну д'Арк. Завет святой Маргариты был исполнен; пробил час исполнения завета святой Екатерины. Земное знание готовилось сразиться с мудростью, в утренних лучах которой Дева Жанна жила, боролась и страдала. В потоке времени уже приближались столетия, когда силы отрицающей Бога учености начали бескровное, но неотвратимое наступление против брезжущего в человеке воспоминания о его божественном происхождении, когда человеческие умы и сердца стали ареной, на которой падшие ангелы боролись с архангелом по имени Михаил, провозвестником воли Христа. Все, что совершила Жанна, послужило Франции, Англии, новой Европе; это был вызов, сияющая загадка для всех народов последующих эпох.
Тем временем на долю девушки, чей штандарт с изображением ангела разорвали пьяные враги, выпало земное судебное сражение особого свойства: речь шла о притязаниях на драгоценнейшую добычу войны, которая вот уже восемьдесят лет велась за корону Франции. Лучник Лионнеля де Уэмдонна свалил ведьму с коня; Уэмдонн входил в свиту графа Люксембургского, использовавшего свой единственный шанс и победившего в уже проигранной стычке. Жан Люксембургский был вассалом герцога Филиппа Бургундского, а Филипп Бургундский, в свою очередь, - вассалом английского короля, который, по английским законам, мог предъявить свои права на пленного высокого ранга.
Гордый победитель Жан Люксембургский поспешил в тот же вечер отвести закованную в кандалы пленницу к своему сеньору, герцогу Филиппу Бургундскому, тому самому Филиппу, на службе у которого состоял художник Ян Ван Эйк, Филиппу, о котором говорили, что у него было двадцать четыре любовницы и несметное количество внебрачных детей; он не признавал над собой ничьей власти, кроме власти английского короля. Мы не знаем, о чем они говорили, девушка и герцог, но до нас дошло письмо, написанное в тот же вечер Филиппом Бургундским герцогу Бедфорду: "Нашему благословенному Создателю было угодно, чтобы женщину, называемую Девой, взяли в плен".
Вначале Жан Люксембургский осознавал только одно: англичане заплатят немало, если в их руки передать девушку, которой они страшились больше, чем всех французских полководцев вместе взятых. Но ведь Карл тоже не станет медлить и приложит все усилия, чтобы выкупить ее. Финансовые дела Жана Люксембургского обстояли весьма неблагополучно, он по уши застрял в долгах, и неожиданный трофей означал для него крупную удачу. В кандалах и под усиленной охраной Жанна была доставлена в замок Болье, укрепленную резиденцию графа Жана Люксембургского.
До поздней ночи горели свечи в епископском дворце в Компьене. Режинальд, получив известие о том, что Жанна не вернулась к своим, с удовлетворением подумал, что Господь подтвердил его собственные догадки.
- Господь высказался, - сообщил он Флави, и тот поспешил признать его правоту.
- Но на улицах собираются толпы народа, женщины рыдают, и ходят слухи, что наш город будет предан огню и мечу, - Флави умолчал о том, что на всех углах шепчут, будто Деву предали, так как комендант намеренно приказал поднять мост слишком рано.
- Скажите всем, пусть они возвращаются по домам, Жанна нам больше не нужна. Для Франции избран другой посланник Божий, его зовут Гийом, он пастух, как и она. Завтра я представлю его народу, он сам возвестит все, что на него возложено, - Режинальд благосклонно попрощался со своим сводным братом и позвал секретаря. Сегодня вечером ему нужно было еще написать письмо королю и жителям города Реймса, чтобы избавить их от ненужных волнений.
"Она не желала слушаться советов, но действовала по собственному усмотрению"... - диктовал Режинальд. Пленение было наказанием Божьим за ее высокомерие. Кажется, что пастух, с которым он познакомился, совершит гораздо больше великих деяний, чем
Жанна. Он тоже говорит, что Жанну оставил Господь, ибо она возгордилась и стала носить роскошные одеяния. Когда этого пастушка можно будет представить двору?
Это письмо Карл получил в Жаржо два дня спустя; аналогичное письмо пришло к жителям города Реймса, и оно там хранится до сих пор.
- Волею Господней теперь это случилось! Мы должны ее выкупить, чего бы это ни стоило, - сказал Карл, побледнев.
- Каким образом, позвольте Вас спросить? - Тремуй не скрывал своего хорошего настроения.
- В наших руках Суффолк и Талбот. Если мы освободим обоих...
- Ты что, всерьез считаешь, что англичане столь глупы? А что будет, если ты пригласишь этого Гийома? Народ привык верить пастушке. Гийом тоже пастух. Кажется, в наши дни пастухам верят больше, чем королям.
- Молчать! - закричал Карл. А затем робко спросил: - Что же они с ней сделают?
- Нетрудно догадаться: сожгут на костре или утопят.
