Ну понятно, выиграли и уверовали! Блин, чего-то я, похоже, переборщил. Как бы мне с такими делами не заполучить себе в команду неофитов. Ну их, неофитов. Но ставлю себя на их место и понимаю…, а какие еще у них были варианты? Ну сами подумайте, пятьдесят тысяч рублей с неба и подпись – Ангел. Любой бы уверовал.

По меркам тех лет, пятьдесят тысяч рублей, сумма просто гигантская. На неё можно купить шесть автомобилей «Волга» при том, что и один такой автомобиль это неимоверная роскошь.

Так что надо семью в чувство приводить, а то так и до монастыря рукой подать.

НВ. Отец Модест Малышев

Сам я человек верующий, но воцерквлён был относительно недавно, семья не была сильно религиозной. За пять минут это случилось, не шучу. Когда батя умер, я переживал страшно. Любил его, да и сейчас люблю. А он меня, я знаю. В общем запил я с горя, чего уж там…

Ехал я как-то в мутном просветлении с очередной своей трехдневной встречи с алкоголем на бережку… Больше трех дней подряд я пить не могу, перерыв небольшой, но нужен. Вижу, на трассе стрелка самодельная – направо, «Храм…». Надо же, 100 раз здесь ездил, а стрелки не видел.

Дальше всё на автомате, как кто-то другой руль крутит. Повернул в небольшой поселок, захожу. В деревянном Храме пусто, служба уже закончилась. За прилавком со свечками стоит женщина:

– Чего Вам? – спрашивает.

Но, так, приветливо, без агрессии.

– Да я и сам не знаю. Вот, отец умер, может панихиду заказать? – отвечаю я.

– Подождите, сейчас отца Модеста позову, он еще не ушел, по-моему, – выходит из-за прилавка женщина.

Возвращается. И через минуту из алтаря выходит старенький благообразный священник.

Он берет меня за руку, подводит к поминальному столику и говорит:

– А давай за твоего папу помолимся. Как его звали? Тоже Михаил?

– Да я не умею. – говорю я.

– А ты просто стой, да подпевай, там несложно. – говорит отец Модест.

Он зажёг свечи. Кадило размахал. Еще служка подошел, Владислав зовут, как я потом узнал. Он при храме живёт, малахольный немного, но шибко верующий. Про него говорят, что у него свой личный Иисус Христос, индивидуальный.

И мы втроем отслужили самый настоящий заупокойный молебен по бате моему.

И что-то во мне тогда щёлкнуло, уверовал. И потом пять лет как заведенный ездил к отцу Модесту, Малышев его фамилия, и на службы, и домой. Ясное дело, не просто так. Ограду новую, кованную, вокруг Храма поставили, аналойчики новые дубовые справили под иконы, и много ещё чего нужного в Храме.

А потом отец Модест скончался и из Епархии прислали молодого настоятеля. И мои походы за Благодатью закончились. Теперь только так – хочешь помолиться, сходи, помолись, свечки поставь, записки напиши, в кружку положи… и дуй оттуда пока ноги держат. Целее будешь. И богаче.

ПВ. Древнерусские боги

1975 год. Хрущёвка.

– Мам, – поворачиваюсь я к маме Ане, которая уже собирается продолжать поклоны.

– Что сынок? Не мешай. После поговорим. Как дочитаем Благодарственную…

– Мам, да я по этому поводу сказать хочу.

– Что?

– А то, что ко мне опять Ангел приходил. Ненадолго. И сказал, что он хоть и Ангел, но не по православному ведомству.

– Что?! Он черт что ли?! Свят, свят, свят!

– Да нет, что ты! Помнишь в Древней Руси были – Перун, Ярило, Даждьбог? Мы их проходили по истории. Он из этих, мам. Ангел-Хранитель, это у него профессия такая. А зовут его Дух Рода, но ему нравится, когда его называют Ангелом. А ты, мам, нашего Рода Хранительница и он с тобой связан, говорит.

– Да не может быть! Их же всех того, давно низвергли! Порубили говорят и в реке Днепр утопили.

– Не всех, мам. Ты же сама Домового подкармливаешь, что бы он иголки твои не таскал, и Лешим меня маленького пугала, когда не спал. Так они же тоже оттуда. Ангел поговорить с тобой хочет, скажет когда.

– О чем, сынок, с язычником разговаривать? Грех это!

– Мам, он сказал, новые цифры даст. На этот раз, в Спортлото «6 из 35».

– Не может быть! – хором восклицают родители.

– Вот и проверим в следующий розыгрыш. Так что давайте ещё пару-тройку поклонов отобьём и на этом закончим.

Отбили десять, на тот случай, если вдруг всё же окажется, что рука Православия к этому всему как-то причастна. Я собственно и не против. Ведь эта моя невиданная способность гулять во времени, как ни крути, а какие-то мистико-религиозные корни точно имеет.

Ладно, с этим потом разберусь, главное, выиграли и выиграем ещё. А деньги за выигрыш похоже даже уже получили, родители радостные такие. А значит пора начинать реализовывать мой Супер-План длинною в жизнь.

На этом и заканчиваем.

ПВ. Письмо Мише

1975 год. Хрущёвка.

Захожу в Мишину комнату, вынимаю из ящика письменного стола папку с красивой наклейкой, изображающей ангела с крыльями (молодец Миша, скреативил!), достаю свою почту, довольно пухлую стопку бумаги и некоторое время читаю.

Хмыкаю, хрюкаю, хохочу, вытираю рукавом слезы. Сажусь за стол и пишу ответное письмо Мише:

«Здравствуй дорогой Миша! Это Ангел! На послезавтра назначаю общий сбор моей команды – мамы, папы и меня (зачёркнуто) тебя. На 19-00. Прочитал твои просьбы ко мне и сообщаю: Я тебе, Миша, не старик Хоттабыч, ни Дед Мороз и не Золотая рыбка в одном лице. Я твой Ангел-Хранитель! Сечешь разницу, бестолочь ты малолетняя!? Я конечно любую девушку уболтаю, но «загнуть Ленку Дидорович с задранной юбкой и что бы та полчаса не дергалась», это что за такая просьба вообще? Без Лениного согласия, да и с согласием тоже, это уголовное преступление. Да и рано тебе еще, можешь спросить у Миры Константиновны. Люблю. Целую. Твой Ангел».

Мира Константиновна, это наша учительница биологии, самая красивая учительница в школе. Высокая, стройная и ухоженная модница семитских кровей. Но детей она держит в строгости и никакого шума на ее уроках нет, все сидят как зайчики и внимают. В 1975 году ей было видимо чуть за 30. Она жива до сих пор. Мне недавно прислали фотографию с прошлогодней встречи выпускников. Она стоит с мужем. Красавица и чудовище! Старенький, сгорбленный и лысый старичок с палочкой и рядом она, такая… Ах-х!

ПВ. Обидно же!

После уроков я опять стою на крыльце школы и собираюсь идти домой. Естественно по длинному маршруту. По короткому я больше не хожу. Вчера у меня был чёрный день обломов. Приходил Ангел и наглухо завернул все мои заявки. А еще ругался и обзывался. А я старался, писал…

Ну ладно, про Ленку Дидорович, может я и переборщил, но мопед-то новый, «Ригу», мог бы и подогнать. И мафон импортный двухкассетный, и деку «Toshiba». И бас-гитару «Fender» с усилком и колонкой «Marshall», басовый комбик называется. И пластинки импортные новые – «Queen», «Beatles» и «Deep Purple». И джинсы «Wrangler». И кроссовки «Adidas». И блок жвачки «Juice Fruit». И еще много чрезвычайно важных и нужных вещей, без которых жизнь подростка в СССР сера и неполноценна. И я же не только для себя просил. Бате шапку норковую, маме Ане шубу каракулевую, сейчас последний писк моды.

Обидно же!

ПВ. Мои пророчества

Вон у Андрюхи и Эдика Бахманов это все есть, им родственники из Германии присылают. И без всякого Ангела. Андрюха с семьей в девяностых свалит туда на ПМЖ. Ох-х, опять накатило! Ну откуда я это сейчас знаю, про Бахманов? Нет, ну точно когда Ангел у меня в башке шерудит, что-то от него остается про будущее.

Это что, я пророчествовать теперь могу? Про одноклассников и друзей теперь все знаю, что с ними будет…

Ага, приду я такой сейчас к Паше Бесхмельницкому и скажу ему, что через 20 лет он по пьяни из ревности зарежет свою жену Лену Динченко и надолго уйдет в зону. А она, сейчас круглая отличница и красавица, будет перебиваться с водки на пиво простой продавщицей. Точно получу по морде, ведь это сегодня самая красивая и романтичная пара в школе.

Или той же Ленке Дидорович, за которой сегодня пол-школы пацанов, включая младшие классы, умирает, сообщу, что она, так повыбирав, выйдет замуж за неказистого Олега Тобосько, а тот потом ее бросит с сыном и женится на своей молоденькой секретарше. А когда она после этого позовет поплакаться в жилетку другого своего пылкого экс-ухажера Вовку Гударева, то тот ей попросту даст в глаз и попытается…, ну вы поняли. Бр-р-р!