И ещё…

«Загрязнитель платит!».

На хороший лозунг или даже Скрепу тянет. Да Бог с ней, с наукой, но сами-то лозунги ничего так, круто замешаны! Напоминают, по ощущениям, «Даёшь!» и Павку Корчагина. Запомню-ка я их, глядишь, и пригодятся они мне в 1975 году.

Есть «зеленые». Они, как и все люди, хотят жить в чистой среде. Но в массе они фанатики и Экология их фетиш, религия. В практическом смысле, толку от них почти никакого, только мешают, но шума, крика и агрессии… Эх-х, их бы энергию, да на доброе дело! Помню, как они приковались наручниками к батарее у меня в кабинете и сидели так до вечера. А я их чаем поил. Потом, когда отковались, поговорили. Хорошие люди кстати и идеи у них правильные, чего приковывались-то? А потому что, цитирую:

«Зелёные», они ведь разные. Как верующие. Есть зеленоватые, салатные, все оттенки, а есть, кислотные…», – так говорит мой друг из Коломны, «зелёный» со стажем Дмитрий Соломевич.

А отходов всё больше и больше!

Есть технологии. Каждый год по новым «отходным» технологиям защищается множество кандидатских и докторских диссертаций. Ладно кандидатских… Докторские же защищают, т.е. научные открытия и новые направления в науке! И где они?! Нетути! Значит что-то не так и с этими технологиями!

А отходов все больше и больше…

В общем всё пока плохо, ни технологий нормальных, ни специалистов. Ни од-но-го! Не шучу. Сегодня ни один российский университет не выпускает специалистов по обращению с отходами. И у Росприроднадзора (РПН) нет опорного профильного вуза. У всех ведомств есть, а у РПН нет и там работает кто угодно – прокурорские, юристы, экологи, химики, физики, лирики, военные…, кроме, профильных дипломированных специалистов! Большим начальникам даже некому подсказать что нужно делать. Что хорошо, а что плохо. Почему так?

Да прохлопали проблему. Дождались, пока свалки в окна полезли и сейчас мечемся как мыши под веником. Или тараканы? В общем, мечемся. Бессистемно.

Ха-а! А теперь попробуйте эти простейшие тезисы довести до наших уважаемых чиновников и не менее уважаемых представителей вузов. Крику-то будет! Да мы! Да у нас!

А нет у вас ничего! Ни-че-го!

А отходов всё больше и больше!

В 1975-76 годах, на пике развития Советской власти, экологической повестки в стране не было вообще. Кроме пророческих предостережений двух великих академиков – Аганбегяна и Моисеева. Их не услышали! Но именно в эти годы была заложена проблема. Страна развивалась по принципу:

«На фиг индукцию, даёшь продукцию!».

И продукцию давали! А ядовитые отходы производства и потребления в кучу, дескать, потом с ними разберемся. Не разобрались! А это «потом», увы, неизбежно наступило.

***

И я решу эту проблему! Времени у меня хватит. Даже если помру здесь, юный Миша там закончит. Я знаю как это сделать! Сформулировать доктрину. Сформировать отрасль. Обучить и вырастить специалистов. Изобрести и отработать эффективные и высокодоходные технологии.

РЭО, ФЭО и «РТ-инвест» – нах! Образовывать их я не буду, деньги на ветер.

И все это «во имя будущих поколений при коммунизме»! Хорошо сказал?! Кто в 1975 году попробует этот посыл опровергнуть или саботировать? Правильно, никто, особенно если Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев в своем докладе на XXV съезде КПСС все это провозгласит. Экологию, как новую Скрепу Человечества! И эту часть доклада я ему напишу доходчиво, будьте уверены.

Вот и весь мой Супер-План, если коротко.

Но для всего этого очень нужны деньги! Много денег! И я их заработаю, всем хватит!

Ах-х, да, инсинератор – это устройство для обезвреживания (уничтожения) особо опасных отходов термическим способом. Каких, не скажу, а то не уснёте. В общем, особо опасных!

ПВ. Встреча с родителями

КЛАЦ!

1975 год. Хрущёвка.

Ну вот и увиделись, дорогие мои папа и мама! Сидят на диване, глазами хлопают на Мишу, недоумевают, как Ангел будет Мишей говорить с ними. Но видимо с моим приходом что-то в лице Миши неуловимо меняется и они это замечают, сразу вскидываются. Видно готовились.

Батя в парадном костюме и мама Аня принарядилась. Кстати, батю тоже Михаил зовут, но я его и дальше буду батей называть, чтобы не запутаться. Маме Ане сейчас сорок два года, а бате сорок шесть, я и Женя у них поздние дети. Был еще один, первый ребенок, Павлик, но в 5 лет он умер от болезни. Как они это пережили и остались вместе, не представляю?! Просто любили друг друга, вот и остались.

Пора начинать разговор, а у меня горло перехватило, плачу. И никак не могу с собою совладать, остановиться. Они смотрят, я реву, слезы ручьем и в голове:

– О, Боже, да я все сделаю, чтобы у вас все было не так, как тогда! Наизнанку вывернусь, что бы вы были здоровы и счастливы, любимые мои!

И начинается… Мама Аня бухается на колени и возглашает:

– Ангеле Божий, моли Бога о нас грешных!

СТОП!

Перестаю плакать, соскакиваю со стула и возвращаю маму Аню на место. Пора начинать, а то они мне устроят тут…

– Что же ты Нюра на коленках-то передо мной ползаешь, не узнаешь, что ли? Я же твой Ангел-Хранитель, тебе же Миша обо мне рассказал вчера.

Молчит мама Аня. И я говорю:

– Денежки на твоей сберкнижке от кого? Ну правильно! Вообще-то Дух Рода меня зовут, но мне больше нравится, когда Ангелом величают. А ты Нюра – Хранительница Рода, детей рожаешь, наш Род продолжаешь и укрепляешь. Как Дуся, мама твоя, померла, так мы с тобой с тех пор и не разлей вода. Уж не обессудь, не смог я твою маму тогда уберечь, голод и болезни страшные были. Война, народу тогда покосило, не сосчитать.

Мама Аня смотрит на Мишу ошалелыми мокрыми глазами, но молчит, и я продолжаю:

– Помнишь, как я буквально пинками председателя колхоза к вам в хату пригнал в Комендантке, от бутылки с самогоном оторвал?! Не дожили бы вы тогда с Фросей до утра, замерзли бы.

Был такой эпизод, мне про это рассказывали, я помню.

– А когда гадюка тебя укусила в шею в землянике, помнишь? Полдня, пока до больницы довезли, держал я тебя в жизни. А то часа бы тебе хватило отойти в мир иной. А когда у тебя ранний туберкулез обнаружили? Ну и где он? Тоже моя работа! И я же не за плюшки, а потому, что предназначение моё такое. Да и люблю я тебя Нюра, как дочь люблю!

Мама Аня лицо руками закрыла, плачет навзрыд. Всё она помнит конечно. А я продолжаю вербовку:

– Так что давай, Нюра, без всего этого, псалмов, поклонов. Тем более, что я по другому ведомству, не по православному. А начальников моих давно уже топорами того…, кончили. Из светлых только мы, Духи Родов остались.

Я перевожу дыхание:

– И еще нечисть недобитая – домовые, лешие, чёрные коты. Говорят, где-то по болотам еще можно кикимор встретить. Так что можно сказать я уже сам по себе в нашей разрушенной вертикали власти. Вон, посмотри про нас в Большой Советской Энциклопедии – высшее сознание Рода, ответственны за его развитие в целом, определяют цели и задачи, кого в Род пригласить и т.д. Так что давай просто, без лишнего пафоса поговорим, у меня к тебе и мужу твоему дело есть.

– А как же ты, Ангел, у Миши-то оказался, если ты мой, говоришь? – почему-то шепотом спрашивает меня мама Аня.

– Так ты же меня сама к нему прикрепила, когда он маленький в больнице от паротита околевал. Спаси, да, спаси, сыночка моего, Мишеньку, добрый Ангел! Просила?! Ну естественно спас, вон он какой уже вымахал. Так что я теперь у вас с Мишей общий. А давайте еще и батю к нам в команду заберем, чего он без нас-то?! Заберём? Ну и ладушки!

И я обращаюсь к бате:

– Слышь, Григорьич, я теперь и твоим Ангелом-Хранителем буду. Ты согласен?!

Батя радуется, кивает, да, он согласен.

Вступительная речь завершена и я перехожу к делу.

– Значит так мои дорогие! С сегодняшнего дня вы все у меня в команде и я буду о вас заботиться, как мне и предписано. Но трутни мне не нужны! Вы мне, я вам! И никак иначе, не маленькие. Высшие цели озвучивать не буду, вы сейчас их и не поймете, да и не надо, но общие принципы оглашу. И буду я у вас что-то, типа, «духовного отца», если выражаться церковными терминами. Задумали что…, спросите! Я лучше знаю, надо это вам или нет. Особенно Нюры касается! Ох-х, нравится мне это твое детское имя, Нюра. Не против, буду пользоваться?