Видимо, от неразрешимости задачи, вот откуда. И от постоянных дум о Тени. Гоняю по голове одно и то же – и вот результат. Кругом враги, никому нельзя верить, предать может любой – и так далее. Да, уж, так мы далеко не уедем! Нужно срочно сосредоточиться на стоящей перед нами задаче – взятии Юйчжана.

Я принялся перебирать в уме все известные мне из Википедии военные хитрости, которые позволили бы взять город без большой крови и, крайне желательно, быстро, пока не подошли основные силы. Память, однако, подбрасывала исключительно самые долгие осады в человеческой истории, о которых я читал в Вики. Например, осаду Кандии, турки пытались ее взять почти двадцать один год.

– Самое худшее – осаждать крепости, – произнес Мытарь, вторя моим мыслям. Как обладатель самой хорошей памяти и самый большой почитатель крылатых фраз, он периодически выдавал такие вот «советы». – По правилам, такая осада должна производиться лишь тогда, когда это неизбежно.

И этот еще! Сговорились, что ли! Кто следующий? Пират? Амазонка?

– Спасибо, дорогой мой, за цитату знаменитого Сунь Цзы, – желчно отозвался я. – Ты не находишь, что у нас как раз такой случай? Мы должны взять город, пока Юн Вэйдун не собрал свои силы вместе. Мы это обсуждали уже.

Секретарь отступил на шаг, будто мои слова его оттолкнули.

– Ничтожный говорит о том, что, возможно, не обязательно штурмовать или осаждать город, – почему-то упоминая себя в третьем лице, ответил У Ваньнан. – Вместо этого мой господин мог бы найти армию желтых и разбить ее снова.

Переход от нормального общения к вот этому протокольному сбил меня с толку. Я подвис на пару секунд, пытаясь сообразить, что заставило Секретаря выражаться подобным образом. Прогнал в памяти то, что сказал до этого, и понял, что свою последнюю фразу я выдал, не вполне себя контролируя, в модальности господина, говорящего с подчиненным. Типа нехрен мне тут умничать! Я самый умный, а вы лишь слуги!

Велик и могуч китайский язык, мать его! А переводчик-то, похоже, всерьез барахлит. Или не в нем дело, а во мне?

Интересно, а как это со стороны воспринимается моими капитанами? Стратег Вэнь чудит? Резкие перепады настроения, смена модальности во время одного разговора – что они обо мне думают?

Стоп! А если… Нет! Король ада в прошлый раз блокировал мои эмоции, а не играл с ними. Или все-таки он? Или я? Да что, блин, происходит?!

В этот момент я как будто раздвоился. Одна часть моего разума (не путать с общением с личным консультантом Лё Ха) мучительно искала ответ на поставленные перед собой вопросы, полностью выкинув из головы грядущий штурм, а другая – спокойно за этим наблюдала. Не знаю даже, как правильно описать состояние. Вроде как вот-вот что-то случится и одновременно полное понимание того, что худшее уже произошло, а значит, и паниковать нет причин.

А еще меня мучал звук. Давно, но я только что это осознал. Такой, вроде звона в ушах. Пронзительный и неслышный одновременно. Я тряхнул головой, пытаясь отогнать его, прижал руки к ушам. Даже глаза закрыл, уже не думая о том, как это будет воспринято моими людьми.

Моими ли? Эта мысль током прошла через весь позвоночник, от копчика к голове. Ударила в основание черепа, распахнула глаза. Та часть разума, что искала ответы, вдруг нашла их. Я начала смотреть на капитанов как-то по-новому. Вглядывался в их лица, ища подтверждение самым ужасным подозрениям и, что самое страшное, находил. Вот У Ваньнан неестественно – это вообще для него нехарактерно! – отвел взгляд. Пират вдруг ухмыльнулся с каким-то значением – нехорошим. Амазонка переглядывалась с Прапором, и тот отвечал на ее непроизнесенные реплики кивками. А Бык… Стоп, он что, напасть на меня собрался?!

Маленькая и теплая ладошка легла вдруг мне на виски. Звон моментально исчез, а вместе с ним пропали и параноидальные мысли. Пират усмехался, но не коварно, как мне казалось миг назад, а добродушно. Мытарь не отводил взгляда, а сверялся с записями на свитке из бамбуковых палочек. Амазонка с Прапором вообще оказались не там, где я их видел.

А за спиной – как она там оказалась? – обнаружилась Юэлян.

– Не только «легкие шаги», – со шкодливой улыбкой оторвы произнесла она, когда я повернулся. – Еще «девять колоколов».

– Госпожа Чэн только что продемонстрировала нам технику Стрелков высокого разряда, – пояснил Секретарь. – «Девять колоколов» дезориентируют людей, находящихся вокруг одаренного. Заставляют их видеть то, чего нет, и не видеть того, что рядом.

Так вот что это было! Она жахнула по мне, точнее, по всем нам, одной из своих способностей! Я превратился в параноика, которому видятся заговоры на каждом шагу – она усилила одну из навязчивых идей, а сама незамеченной прошла мне за спину! Стояла-то она совсем не там, где сейчас.

Слушайте, а отличная вещь, эти ее «девять колоколов»! Для лучника так вообще! Врубила себе технику, народ сходит с ума и ищет несуществующее, а Стрелок стоит и спокойненько множит всех на ноль.

– Мой господин убедился, что его невеста способна проникнуть за стены и добыть интересующие нас сведения?

Вот коза, а! Я думал, что сумел ее смутить, и снял с повестки обсуждаемый вопрос. А она – глазки в пол и технику врубила!

– Да, – с невероятной смесью раздражения и восхищения ответил я.

И подумал, что, если мы не убьем друг друга в процессе будущей семейной жизни, из нас получится отличная пара.

Ждать возвращения девушки, отправившейся в стан врага, где с ней (Не думать об этом! Не думать!) могло произойти что угодно, было невыносимо. Я даже не ожидал от себя такого! Обычно, когда другие люди принимали на себя весь риск, я только радовался – не мне отдуваться. А тут…

Черт! И дело даже не во влюбленности (хотя чувства к Юэлян не стоит скидывать со счетов). Просто… Это было неправильно! То есть как раз правильно – с точки зрения полководца. А вот для человека недостойно. Вот ведь… Когда это я успел сделаться таким совестливым?

И внутренний голос, чтоб его, молчал. Я даже попытался говорить от его имени, мол: «Да что с тобой, братан?! Она сама вызвалась, у нее техники Стрелка девятого разряда, а у тебя – лапки», – но выходило неестественно. Лё Ха бы так не сказал. Вернее, сказал бы, именно так и сказал бы, но в тщательно выверенное время, отчего слова сделались бы правильными и точными. Подсознание, фигли! Могёт!

Видя мое состояние – то тяжелое молчание, то едкая реплика в ответ на вопрос, а то и вспышка гнева, – мои соратники поспешили оставить меня одного и рассосаться по лагерю. В конце концов, у каждого командира в военном походе куча дел: проследить, чтобы солдаты чего-нить не учинили, проверить караулы, надавать тумаков повару, который не доложил риса, ну и так далее. Можно еще в строевой поупражняться.

У одного лишь Стратега в подобной ситуации дел нет. Одна работа – думать. Желательно о том, как победить неприятеля, но у меня выходило только беспокоиться о Юльке.

Бык разве что далеко не ушел. После нападения кэндзи он старался не оставлять меня одного. Разреши ему, он бы в шатер переехал, спал бы где-нибудь у входа, в полной готовности вскочить и принять бой хоть с Тенью, хоть со всей армией желтых.

Однако и у него заканчивался резерв душевных сил – терпеть мои заскоки он уже не мог. Но, даже сохраняя дистанцию, богатырь, насколько я понимал, оставался неподалеку. Нарезал круги вокруг командирского шатра, готовый в случае чего служить и защищать.

– Не надо было соглашаться! Запретить – и хрен бы она куда пошла! – сквозь зубы прошептал я. Тут же осознал, что завьюжил голову мыслями настолько, что начал разговаривать с собой вслух, и в раздражении хлопнул ладонью по бедру. – Да что ж такое-то?!

Вскочил, пометался немного по шатру, решил было сесть помедитировать, но потом вспомнил, что еще не получил отчета от порученца по одному из дел. Гаркнул:

– Ван Дин!

И запоздало подумал, что Ванек тоже мог свалить от греха подальше, чтобы не сталкиваться с неадекватным командиром. Придумал себе какое-нибудь поручение вдали от штабной секции и треплется сейчас с солдатней, обсуждая привычки одного небезызвестного Стратега.