– Мы по-прежнему безмерно уважаем Петера, ибо вряд ли какой другой руководитель проявил бы подобную широту взглядов, рискнув пригласить гонщика уровня Formula-Renault на тесты «Формулы-1», да еще и на тир дня. Однако мы ни за что не рекомендовали бы Кими, не будь мы столь уверены в его стопроцентной готовности к тестам, – подытожил Дэвид Робертсон.

Мика Сало, пилот Sauber в сезоне 2000 года, имел возможность вблизи наблюдать за тем, как в руководстве команды решалась судьба Кими Райкконена. Сам Петер Заубер ни за что не соглашался принимать вчерашнего юношу в состав команды в качестве основного пилота. Однако решительность Кими произвела на него огромное впечатление.

– Кими хочет быть только в машине. Ты с ним разговариваешь, а он тебя не слышит – смотрит сквозь тебя. Он не болтает попусту, но уже с первых моментов производит невероятное впечатление. Телеметрия показала его скорость, но мы также увидели, что во время одного круга на разных участках трассы ему не удается выдавать наилучшую скорость. Он сосредоточивается на одном секторе за раз. Я ему сказал: «Давай-ка в следующий раз на одном дыхании полный круг», но он отказался, пояснив, что еще не готов к такому. На первых тестах это впечатлило меня больше всего. Кими источал уверенность в себе, но ему хватило смелости сказать, что мышц пока еще не хватает, чтобы выдержать полный круг.

В Муджелло 28 сентября Кими был уже на «ты» с машиной. Он проехал 36 кругов, показал свое наилучшее время и сумел опередить Энрике Бернольди.

Как сказал Sauber, они попросили Кими выжать все из болида, но он ответил, что идея ему не по душе, что он хочет изменить настройки. Когда машину настроили по его желанию, не только на шесть десятых улучшилось время прохождения круга, но и он сказал, что чувствует себя комфортнее.

На место в команде кроме Бернольди претендовал испанец Марк Жене, но тот сошел с трассы после отказа от поддержки национальным оператором телефонной связи Telefonica. В итоге у Кими не осталось конкурентов. Вдобавок выбор в его пользу разрушил отношения между Петером Заубером и владельцем Red Bull Дитрихом Матешицем, что означало отказ от продления спонсорского контракта в конце сезона.

Первоначально Sauber хотел подписать с Райкконеном контракт на пять лет, но ему пришлось удовлетвориться формой 3 + 1, которая сократилась до одного года.

Обнародовав новость о сенсационном соглашении Кими с «Формулой-1», тем малазийским вечером я не смог удержаться от соблазна представить ее в Сепанге всезнающему Джо Саварду. В ответ британец лишь расхохотался и пообещал, что, если Кими окажется на стартовой решетке в Мельбурне в сезоне 2001 года, он явится на место наряженным римским папой. Увы, своего обещания он не сдержал, хотя Кими и участвовал в том заезде.

Кими Райкконен известен своей слоновьей выдержкой. Никакого стресса, все постороннее отодвинуто на задний план, все направлено на выполнение главной задачи. Эта особенность его натуры бросилась в глаза уже при первой нашей встрече в период подготовки Кими к трехдневным тестам в Хересе, решившим судьбу его суперлицензии в «Формуле-1». Помню, как полюбопытствовал у него насчет волнения, но Кими ответил точь-в-точь как отвечал и впоследствии на подобный вопрос:

– Ну нет желания по этому поводу сокрушаться. Повлиять на ситуацию я все равно не могу, кроме как проехав максимально хорошо. Тут ведь нужно просто проехать эти 300 километров, а там посмотрим.

Кими Райкконен прошел реабилитационный курс у Йозефа Леберера. Известный физиотерапевт команды Sauber сумел с помощью серии специальных упражнений обеспечить его участие в гонках в Муджелло.

По поводу разгоревшегося вокруг выдачи Райкконену суперлицензии конфликта однозначно высказался менеджер Мики Хаккинена, Кеке Росберг, в профильном журнале Autosport, что только усложнило процесс вынесения решения комиссией «Формулы-1».

– Если Райкконен получит суперлицензию, мир переменится. На уши встанут рынки пилотов. В мое время такое ни за что не произошло бы по причине колоссальной мощности машин и недостаточной их устойчивости. Это было бы попросту невозможно.

А вот как на его комментарий отозвался сам Кими Райкконен:

– Странный тип. Мне кажется, всем нужно дать одинаковые возможности. Какая разница, откуда ты. Протестируем скорость, а команда сама решит, кому отдать вакантное место.

Из лагеря пилотов тоже раздавались недовольные голоса. Против высказались те же Ярно Трулли, Джанкарло Физикелла и Ральф Шумахер, а вот чемпион мира Михаэль Шумахер с самого начала встал на сторону Кими.

Назначенный инженером Райкконена Джеки Экеларт восхищался бесподобным хладнокровием своего подопечного: такого он никогда не встречал за всю историю своего участия в гонках «Формулы-1».

В конечном итоге на тестах в Хересе не потребовалась демонстрация трехсоткилометровой скорости, но в первые два дня сначала на сухом покрытии, а затем и в дождь подмастерье не оставил сомнений в своем мастерстве. То же повторилось и на следующий вечер, 7 декабря 2000 года, перед комиссией «Формулы-1».

Всем стало совершенно очевидно, что именно в случае с Кими Райкконеном наступил момент подвести черту в выдаче суперлицензии. Большинство скептиков до последнего верили, что финн будет первым заявителем, кого оставят без разрешения.

На мой вопрос менеджеру Стиву Робертсону о его ожиданиях перед заседанием комиссии он ответил со сдержанным волнением:

– Беспокойство есть, но не больше и не меньше, чем до сих пор. Момент напряженный, мы шли к нему уже несколько недель. Остается только держать кулачки. Предприняли даже попытку лоббировать через Макса Мосли и Берни Экклстоуна, но все равно непросто. Кими проделал на тестах фантастическую работу и показал, на что он способен. Этого должно хватить.

Сам же Кими отбросил все мысли о лицензии в сторону.

– Я решил, что думать об этом не буду вообще, пока комиссия «Формулы-1» не вынесет своего вердикта. Если не дадут, то Робертсоны найдут мне местечко в другой какой-нибудь серии. Никаких планов на этот счет нет. Все скоро разрешится, заранее париться нет смысла. Надеюсь на положительное решение.

Комиссия рассмотрела вопрос о выдаче суперлицензии всего лишь за 20 минут. Разумеется, Петер Заубер обеспечил себе тылы – ему даже не пришлось ни разу повысить голос, а уж когда его поддержали такие сильные фигуры, как спортивный директор «Формулы-1 Ferrari» Жан Тодт, главы собственных команд Фрэнк Уильямс и Ален Прост, когда ему удалось склонить на свою сторону Берни Экклстоуна, тогда ни шефы команд, ни промоутеры, ни производители шин просто не решились вставлять палки в колеса.

По разным данным в голосовании участвовало от 21 до 25 членов комиссии, и только Мосли высказался против.

О причинах подобного противодействия со стороны президента FIA высказались Уильямс и Прост.

– По сути, Мосли был прав, но я голосовал за Райкконена, потому что мне показалось кликушеством выступать против, ведь год назад мы выдали лицензию столь же неопытному Баттону, – отметил Фрэнк Уильямс.

– Мосли поступил совершенно верно, заняв отрицательную позицию, но я как автогонщик в прошлом голосовал за Кими, потому что не хотел помешать юному дарованию осуществить свою мечту, – подчеркнул Ален Прост.

Шеф McLaren Рон Деннис – будущий руководитель Кими – также встал в ряды его защитников: «Если Кими настолько хорош, насколько его хвалят, он должен получить возможность участия в заездах “Формулы-1”».

В четверг в 17.05, прямо перед окончанием последнего тестового дня, Петер Заубер объявил своей команде о результатах голосования комиссии. На треке присутствовали 17 пилотов, из них Кими был шестым.

– Я со спокойной душой полетел в Монако, будучи уверенным, что мы сможем получить для Кими лицензию, учитывая, насколько убедительно он показал себя в тестах. Одновременно где-то таилось беспокойство, что с большей вероятностью мы получили бы отрицательный ответ. Так что, когда мы взяли свое, с моих плеч спал огромный груз, – сказал Петер Заубер с нескрываемым удовольствием.