– А он там будет?

– Наверное, – хмыкнула Надя и спросила: – А что? Запала-таки на него вопреки моим советам?

– Не говори глупостей, он такой странный и грубый… в приюте даже не здоровается со мной.

– В приюте? – удивилась девчонка и я поняла, что так ей и не рассказывала о том, что Олег тоже волонтёр, как и я.

Понизив голос, я ей рассказала, как впервые его увидела в приюте вместе с Инной Степановной.

– Странно, – заметила Надя. – Может он в чем-то провинился перед предками, и они сослали его туда, как на каторгу. Отбывает свое наказание, а потом пропадет?

Я открыла было рот, но не стала убеждать Надю в обратном. Да, Лебедев был странный и замкнутый. Порой даже пугал меня, но тем не менее я видела, как он внимателен к животным. У нас было хоть что-то одно общее – любовь к братьям нашим меньшим.

– Только не одевай меня в стиле Гуляевой, – вместо этого произнесла я, сменив тему. На хотелось говорить о Лебедева. Почему-то одно лишь упоминание о нем мыслями отправляло меня к нему. Я непроизвольно пыталась вспомнить, как он выглядит, как двигается, как смотрит на меня. Пыталась изучить и понять его.

Надя не была глупой и поняла, что я специально сменила тему, но подхватила ее и начала расписывать, какие классные платья у нее есть, и как здорово они будут смотреться на моей точкой фигуре. Уж что-что, но о моде она могла говорить часами. Она была подписана на сотню сообществ по красоте и стилю и зачастую вместо того, чтобы слушать преподавателей, зависала в них.

Мне же было неинтересно, как я буду выглядеть на вечеринке. Главное – не выделяться на фоне остальных.

Я оказалась права. Надя хоть и не нуждалась в деньгах так, как я, все-таки не была из столь же богатой семьи, что и Жанка.

На следующий день мы с ней поехали к ней домой в Купавну. Там у семьи Карпухиных был небольшой двухэтажный дом с участком. Как выразилась сама Надя: «Никаких излишеств». Мне же и этот дом показался великолепным. Да, он был построен в классическом стиле: кирпичный с небольшой мансардой и покатой крышей, но было в нем какое-то свое очарование. Скорее всего, секрет скрывался в том, сколько сил в него вкладывала мать Нади Таисия Леонидовна. Женщина одна воспитывала двух дочерей. Маша – младшая сестра Нади – была настоящим исчадием ада. Ей было десять лет, и она была очень капризной и избалованной. Женщина души не чаяла в младшей дочке и собиралась сделать из нее звезду, отдав после школы в театральное училище.

Отец бросил их, когда Маше только исполнился годик. Надя лишь упоминала, что тот присылает им деньги из другого города и больше не хотела распространяться на этот счет. А я и не настаивала. Я не привыкла лезть в чужие дела. У каждого были такие моменты в прошлом, которые ни с кем не хотелось обсуждать.

– Я хочу посмотреть! – капризно надула губы Маша, встав у нас на пути.

– На что? – недовольно спросила Надя. – Мы просто будем выбирать наряды для вечеринки.

– Ну вот на это и хочу посмотреть, – буркнула девочка, которая являлась уменьшенной копией Нади. Только волосы у нее были длиннее и заплетены в две косы. А так такой же светлый соломенный оттенок, ясные голубые глаза.

– Займись своими куклами, устрой им показ мод, – сказала Надя и отодвинула сестру с пути. Я юркнула в комнату вслед за девчонкой и услышала недовольный возглас девочки:

– Я маме все расскажу!

Но девчонка уже захлопнула дверь перед носом сестры.

– Добро пожаловать в мою обитель, – развела руками Надя уже позабыв про существование младшей сестренки. Я осмотрелась.

О такой большой комнате можно было лишь мечтать. Пожалуй, я сейчас снимала квартиру по габаритам такую же, как вся комната Нади.

Оформлена комната была в морском стиле. Одна стена оклеена фотообоями с морским пейзажем, на кровати голубой плед, люстра в виде штурвала.

– Ужасно, да? – спросила Надя, ожидая моей реакции.

– Очень уютно, – сказала я и не соврала. Комната была светлой, просторной и… такой домашней. Я понимала, что из Купавны Наде далеко ездить ежедневно в Москву, в общежитии ей было проще жить на время учебы, но все же я бы на ее месте предпочла всегда жить дома с матерью и сестрой, если они у меня были.

– Не обращай внимания, я фанатка морской цветовой гаммы, – произнесла Надя, распахивая дверцы большого шкафа, стоящего справа от односпальной кровати. Там на вешалках висели вещи преобладающе синего, голубого и белого цвета. А я раньше и не замечала, что Надя действительно в основном носила одежду такой расцветки. – И море обожаю. Закончу учебу и хочу облететь весь мир! В прошлом году мы с матерью и этой мелкой засранкой летали на Бали, какая же там природа! Ты когда-нибудь летала на самолете?

Я отрицательно покачала головой. О путешествиях я и мечтать не смела.

Надя относилась ко мне по-дружески и мне нужно было становиться внимательнее, если я хотела с ней дружить и дальше. Пожалуй, впервые я могла кого-то назвать подругой. Когда я жила в детском доме, я мало с кем общалась и старалась избегать контактов с кем-либо – будь то такие же сироты, как и я, или же взрослые. Но чем старше я становилась, тем отчетливее понимала, что совсем без общения в этой жизни не обойтись. Тем более я выбрала такую профессию, где мне нужно было хорошо понимать людей, чувствовать их душевный настрой и помогать их в разрешении различных психологических проблем. Может из-за этого меня так бесил Лебедев – его я не могла понять. Ну вот опять – я снова подумала о нем, а никто мне даже повода не давал.

– Можно только меня одеть во что-то не голубое? – спросила я, встряхивая головой. Пускай он убирается из моих мыслей!

Надя оглянулась на меня, окинула меня взглядом с ног до головы и хмыкнула:

– Дай-ка угадаю твои пожелания. Ты хочешь что-нибудь черное? Черное с черным?

– Да ладно, – закатила я глаза. – Не всегда же я ношу черное.

– Почти всегда, – пожала плечами Надя. – Прям как Лебедев. На самом деле вы даже в чем-то похожи.

– Глупости не говори, – махнула я рукой и приблизилась к шкафу, чтобы сменить тему. – Вот это вроде что-то симпатичное.

Я прикоснулась к черному отрезку ткани, определив в нем платье.

– Черное? – хмыкнула Надя. – Ну а я что говорила?

– Оно же блестит, – заметила я и выудила платье на вешалке. Черное платье действительно поблескивало серебром. Оно было с длинными рукавами длиной миди. Меня только смутило декольте. Я никогда не носила вещи с декольте. У меня был первый размер груди, и я ее не стремилась выставлять напоказ.

При виде декольте, я сразу попыталась повесить платье на место, но Надя выхватила вешалку из моих рук.

– А кстати ничего… тебе должно пойти, – улыбнулась она. – Давай переодевайся, я пока себе что-нибудь присмотрю. Хочу быть сногсшибательной!

– Это будет несложно, – улыбнулась я, считая Надю очень симпатичной девчонкой. Фигурами мы с ней были схожи, но на этом можно было заканчивать перечислять наши общие черты. Я была темно-русой, она – светлой. Мои глаза были почти черными, ее – светло-голубыми. У меня было овальной формы лицо, у Нади – круглое с еще детскими щеками. Губы у нее были пухлыми, а у меня самыми обыкновенными – не совсем тонкими, но и не большими.

Платье немного тянулось, сзади была серебряного цвета молния во всю длину наряда. Оно село на меня идеально подобно второй коже. Я не могла не признать, что черное маленькое платье – неизменная классика. Пожалуй, надо завести нечто подобное в своем скудном гардеробе.

Надя повернулась ко мне и присвистнула:

– Ну вот видишь. Идеально. Только лифчик надень под него черный с пуш-апом, есть такой?

Я кивнула. Сейчас на мне был надет фиолетовый лифчик, который особо не увеличивал мою грудь и лямки от него непривлекательно виднелись.

– Так, к нему нужны туфли, – протянула Надя, после чего стала перебирать свою обувь, и мы быстро пришли к выводу, что мне ничего не подойдет. У Нади размер ноги был больше, мне все было велико. Я рисковала стать Золушкой и растерять всю обувь еще на подходе к караоке-бару.