- Ваш мёртвый друг... имя какое-то странное - Ма... Май?.. майор?.. Он всегда с вами, вы... вы как будто часть его сознания у себя в голове держите! Как это у вас получилось?

  - Это не у меня, это у него так получилось.

  - А можно подробнее?

  - Нет, нельзя. Это государственная тайна, - ответил Денис. - А как вы поняли про майора?

  - Мне отец подсказал.

  - Ваш отец тоже умер? - предположил Денис.

  - Да.

  Топольков звонко клацнул зубами, возвращая назад отвалившуюся челюсть, и Баскаков с Кулаковым одновременно повернули к нему головы.

  - Извините, - пробормотал Валера, смущённо потирая подбородок.

  - Вы только отца слышите? - спросил Денис Алексея.

  - Нет, но сам приходить умеет только он. И то не всегда... а вот если бы он у меня был так же, как у вас с майором, вот это...

  - Это такое стечение чрезвычайно редких обстоятельств, что оно не повторится.

  - Не скажите, - серьёзно ответил Алексей. - В нашем мире возможно всё.

  - Ну, тогда надейтесь, - посоветовал Денис.

  - Отец считает, что вы ищете людей с такими же способностями, как у вас, поэтому и открылись ему.

  - Открылся? - переспросил Денис, вспоминая то, что почувствовал в ментальном поле несколько минут назад. Теперь произошедшее там предстало в новом свете.

  - Да. Но у нас с вами разные способности: вы можете обмениваться информацией с живыми, а я - с мёртвыми. Да и то в основном только с отцом. Всех других специально призывать надо, и не факт, что получится.

  - И как же вы их призываете? - не выдержал молчавший до того Топольков.

  - Это вопрос не из анкеты, - заметил Баскаков и посмотрел на Дениса, безошибочно определив в нём главного.

  - Валерий Максимович тут не просто заполняет анкеты, он - специалист по центральной нервной системе, генетик, психолог и антрополог и может задавать любые интересующие его вопросы. Так что ответьте ему, как вы призываете мёртвых.

  - Ну, это целый процесс. Сначала я хожу по кладбищам, ищу духов, которые неприкаянные, а потом... у меня есть такая... как бы книжка, куда я их как бы записываю, чтобы после можно было позвать.

  - А что значит - неприкаянные? - уточнил Валера.

  - Ну, это кто умер не когда ему положено и потому не упокоился, а живых родственников, к кому можно было бы прилепиться, у него нету. Вот я таких нахожу и предлагаю ко мне записаться.

  - И они соглашаются? - Топольков поднял брови и улыбнулся.

  - Как правило, да. Им же очень тоскливо, понимаете? Когда их перестают вспоминать, они становятся бесполезными и начинают постепенно растворяться в вечности, а со мной у них появляется шанс оставаться нужными.

  - А это так плохо? - заинтересовался Денис. - Я имею в виду - раствориться в вечности?

  - Не знаю, - пожал плечами Баскаков. - Наверное плохо, раз они хотят продлить своё существование тут, рядом с нами.

  - Хорошо, Алексей Анатольевич, - сказал Денис. - Вы нам подходите, так что если заработная плата, соцпакет и остальные условия работы вас устраивают, можете идти оформляться.

  - Да, я согласен. Спасибо.

  * * *

  Вырваться в Центр реабилитации удалось уже только под самый конец часов посещения, поэтому, быстро забежав к Миа, Денис сразу же рванул в Клинику здорового сна в надежде успеть застать там Трухакова. То, что у врача сейчас не приёмные часы, мало волновало Дениса. Не оттого, что в его и-коде значилось место работы, позволявшее беседовать с кем угодно в любое время, а потому что, когда он пробил Игоря Трухакова, тот оказался тем самым Трухой, плюх-ботаном номер один, который за всё время жизни в детдоме приобрёл всего двух друзей: Дениса Кулакова и Борю Валенту. Остальные воспитанники или издевались над "опрокинутым на череп" Трухой, или, в лучшем случае, смотрели на него как на пустое место. Возможно, друзья - это слишком громко сказано, но дрался Денис из-за Трухакова в детдоме регулярно, и надеялся, что выросший в известного врача Игорь этого не забыл.

  С однокашником Денис столкнулся в коридоре и, конечно, не узнал бы его, если б тот, узрев приятеля, сам не заорал "Кулаков!!" во всю мощь своих синтетических лёгких и голосовых связок. Вместо изображения в профайле базы стояла пометка "неустойчивый внешний вид", и Денис понял, с чем это связано: очевидно, тот самый неизлечимый порок мозга, редкая врождённая болезнь, из-за которой Трухакову с детства постоянно приходилось глотать лекарства, мог исказить лицо до неузнаваемости. Поэтому в Клинику здорового сна Денис шёл, зная, что знаменитый врач выглядит далеко не лучшим образом, но всё равно оказался не готов увидеть то, что увидел. В детдоме Игорь был обычным мальчишкой, разве что гораздо бледнее и слабее других детей, - таким и остался в памяти Кулакова, и потому его теперешняя внешность потрясала до самых глубин души. Причём потрясала не столько сама изуродованность, сколько то, какие муки за все эти годы пришлось перенести обладателю этого, мягко говоря, нестандартного лица.

  - Ай, брось! - Трухаков расхохотался. - Не надо меня жалеть, перестань!

  - Да я не...

  - О-о, не стоит отрицать! - перебил Игорь. - Твоё лицо, в отличие от моего, прекрасно отражает эмоции, а ты даже не представляешь, какой у меня богатый опыт наблюдений за теми, кто видит меня впервые. Если отбросить все малочисленные варианты, то в основной своей массе люди делятся на две категории: одни меня жалеют, а другие боятся. Вот новенькая медсестричка, например, из вторых, хотя и привыкает помаленьку, а ты - явно из первых!

  - Ладно, - вздохнув, признал Денис. - Мне и правда жаль... что ты... что тебе...

  - А может, чайку? - снова перебил его Трухаков.

  - Давай! - с облегчением кивнул Денис.

  - Тогда пойдём в приёмную, там у меня синтромат - такой отличный чай варит, просто супер! Самый лучший в клинике, а может даже и во всём Центре! - Игорь многозначительно поднял палец вверх.

  - Прекрасная новость! - рассмеялся Денис, следуя за Трухаковым, который уже размашисто зашагал к лифту, чуть припадая на правую ногу.

  Проехав пару этажей, они вышли и направились к дальнему концу коридора.

  - Прошу! - Игорь открыл дверь в приёмную.

  На столе, за которым сидела медсестра, лежал букет роз, такой огромный, что почти скрывал миниатюрную помощницу Трухакова.

  - Здравствуйте, - сказал Денис и замер, глядя на цветы.

  Их было штук тридцать, не меньше, все нежно-коралловые с сочными, тёмно-зелёными листьями. Розы выглядели такими живыми, что Денису захотелось взять хотя бы одну в руки и поближе рассмотреть столь потрясающее качество печати.

  - Добрый вечер, - ответила медсестра. - Игорь Кириллович, а это вам! - она нежно погладила букет. - Только что доставили. Какая сумасшедшая красота! Подарок от благодарной пациентки, - медсестра оторвалась от созерцания цветов и стрельнула глазками в сторону Дениса.

  - Асенбаева, что ль, изощрилась? - улыбнулся Игорь.

  - Да, она, - медсестра коснулась охватывавшей букет ленты, и в воздухе развернулась открытка.

  - Снимите ленту, - пробежав глазами благодарственное письмо, велел Трухаков.

  - Зачем?

  - Я заберу.

  - А цветы? - распахнула глаза медсестра.

  - А цветы - пусть останутся вам, Ниночка.

  - Правда?! - зардевшаяся Ниночка в мгновение ока сняла ленту и отдала начальнику, всё ещё не совсем веря сказанному.

  - Правда, правда, - кивнул Трухаков. - Хотите здесь где-нибудь их пристройте, но лучше, я думаю, заберите-ка эти розы себе домой, нечего им тут всех входящих с толку сбивать.

  - Спасибо! - Лицо медсестры озарила счастливая улыбка. - Спасибо, Игорь Кириллович!

  - Пожалуйста. А теперь чайку нам сделайте, - распорядился Трухаков, открывая дверь своего кабинета.

  - Ага! Я сейчас, одну секунду! - Ниночка метнулась к стоявшему в углу синтромату.