– Ну- ну, говорите как есть, – подбодрил его Тицин. – Не бойтесь меня. Поверьте, я в своей жизни услышал многие бредни, и даже если то, что вы хотите сказать, вам самому кажется бреднями сумасшедшего, для меня может оказаться очень важной информацией.

– Этот ляг двигался так, как это свойственно нам, тагам, – наконец, решился Ларок. – Он словно не привык к тому, что вместо крыльев у него обычные лапы, постоянно пытался завести их назад, как это делаем мы. Или, к примеру, ляги всегда держат рот закрытым, в то время как мы, таги, привыкли к тому, что наши клювы никогда не смыкаются до конца – нам это неудобно. А у этого странного ляга рот был приоткрыт. Ну и, наконец, сама походка. Она свойственна нам, умеющим летать и готовым к полету в любую секунду. Ляги не летают, не знают, как это, и, уж тем более, им нет смысла идти так, чтобы быть готовыми взлететь. Именно поэтому я принял решение, что следует более тщательно проверить этого подозрительного пришельца. Я подозвал сотрудника космопорта и приказал ему провести обыск этого типа. Однако я не стал участвовать в этом сам, представив дело как случайную проверку службы безопасности космопорта.

– Так. Продолжайте.

– Во время обыска у ляга не нашли ничего подозрительного или запрещенного. Но меня заинтересовала одна вещица…

– Какая?

– У него был ручной лазерник. Очень слабый. Подобная вещь разрешена для самообороны. Вот только на нем, на рукоятке, была очень интересная гравировка.

– Какая?

– Символ – перо в огне. Причем определенного размера и формы. Подобную гравировку я уже видел.

– Где?

– На кулоне, который носил один из моих коллег – Тай Шеллуд. Перо в огне было символом его гнезда, еще задолго до республики. Насколько я знаю, даже до королевства – он из очень старинного гнезда. Я хорошо запомнил этот знак, и на лазернике ляга был именно он.

– И что случилось потом?

– За лягом приехали люди из вашего ведомства. Больше я его не видел.

– Но свои поиски не закончили?

– Нет, – Ларок отрицательно покачал головой. – Я начал просматривать камеры, стараясь найти те места, где бывал это подозрительный ляг.

– И что накопали?

– Мне удалось выяснить, что он бывал за городом. Я нашел тот глайдер, который он брал в аренду, и мне удалось считать данные с его навигатора. По полученным координатам я и отправился. Оказалось, что это военный охраняемый объект, на который даже меня с моими документами не пустили. Вернувшись в город, я выяснил, что этот объект принадлежит вашему ведомству.

– Так, дальше, – нахмурился Тицин.

– Тогда я начал искать информацию в открытой сети – платежки, заказы на ремонт и обслуживание коммуникаций и тому подобное. Затем в сети нашей бухгалтерии я нашел данные об оплате всех этих заказов. Все они проходили через наше управление, и им присваивалась метка «траты по проекту «Замена»». Ну а, вспомнив слухи, даже сказки, касательно этой самой программы, я предположил, что…

– Черт подери! – воскликнул Тицин. – Как все просто. Мы тут в секретность играем, а, оказывается, практически любой может узнать обо всем, просто взломав клиентскую базу какой- то занюханной конторы, занимающейся чисткой туалетов.

Ларок и Киндельлан удивленно смотрели на беснующегося Тицина. Тот продолжал выражать свое негодование еще пару минут, а затем взял себя в руки и уже вполне спокойным тоном обратился к агентам.

– Что же, спасибо вам за честность. Вы очень помогли мне и республике, обнаружив огромную брешь в нашей службе безопасности. Но все же, я вызвал вас сюда не для этого. У меня есть к вам предложение.

– Какое? – откликнулись оба агента.

– Прежде, чем озвучить его, хочу узнать у вас – на что вы готовы ради своей страны и гнезда?

– На все, – без тени сомнений или колебаний ответили братья.

– Даже отдать свою жизнь?

– Конечно!

– А что, если я вам предложу не просто отдать свою жизнь, а… Начать новую, которая вам может совсем не понравиться?

– Как это?

– Ну, к примеру, ты! – Тицин кивнул на Ларока. – Станешь обычным рядовым лягом, который каждый день ходит на ненавистную работу, обеспечивая существование своей семьи.

Агенты удивленно уставились на Тицина.

– Ладно… – вздохнул тот. – Каждый раз одна и та же реакция. Все смотрят на меня как на полоумного после таких вопросов. Сделаем проще – либо вы сейчас просто уходите и забываете обо всем здесь сказанном, либо узнаете правду, получаете работу, достойную настоящих полевых агентов. Или, если не соглашаетесь на нее – будете сидеть на той самой, обнаруженной вами военной базе несколько лет безвылазно. Что скажете?

– Пока мы остаемся, – хмыкнул Киндельлан. – А сидеть на базе или браться за работу – решим, как только все узнаем…

– Ну что же… – Тицин весело заклекотал. – На такой ответ я и рассчитывал. Тогда сразу с главного – программа «Замена» позволяет подменять разум жертвы разумом нашего агента. Иначе говоря, мы можем добиться того, что вы окажетесь в теле, скажем, лягионского адмирала. Как вам?

Агенты переглянулись.

– А вернуться в свое тело по окончанию задания возможно?

– Однозначно. Пара наших агентов уже дважды сменили тела. Но третьего раза не будет – по возвращению они вновь станут тагами.

– Почему?

– Психика не выдерживает, – пожал плечами Тицин. – Не знаю подробностей, проще спросить у научников – не может таг долго быть в теле ляга, норга или человека. Это претит нашей природе. Это неестественно, и от этого у многих едет крыша.

– У многих?

– Не переживайте, не сразу и далеко не у всех. Психические отклонения, или даже заболевания, фиксируются лишь у двоих из десяти, да и то по прошествии нескольких месяцев, пока их разумы находились в чужих телах.

– Не особенно оптимистично.

– Но многие ваши коллеги согласились рискнуть, и это того стоило – вы хоть представляете, какие перспективы для нас открылись?

– Конечно, – хмыкнул Ларок. – Это уже действительно работа «под прикрытием» и в стане противника.

– Именно! – воскликнул Тицин.

– Так какие роли вы приготовили нам? – поинтересовался Киндельлан.

– Ну, конкретно вам – особую. Вы слышали о детях Фенрира?

– Конечно! – удивился Киндельлан. – Правда, насколько мне известно, эта раса – наши союзники, а если точнее – то наши сателлиты.

– Есть такое, – кивнул Тицин. – Однако появилась необходимость внедрить нашего агента в их общество. Или, скорее, поставить над ними куратора, которому они будут безоговорочно верить.

– А что насчет меня? – поинтересовался Ларок.

– Ваша роль не менее важная. Но вам предстоит стать человеком.

– Человеком?

– Именно. Поверьте, ваша задача будет не менее важной, чем у вашего брата. Если он должен будет держать в узде наших «союзников», – оба агента заметили улыбку и ироническое ударение на слове «союзников», когда Тицин указал на Киндельлана, – то вам предстоит стать тем самым маленьким камешком, который обрушит лавину и похоронит всех людей, навсегда освободив галактику от этих паразитов.

– Звучит интригующе.

– Еще бы.

– Мы в деле, – сказал Киндельлан. – Такая работа как раз для нас.

– Рад слышать, – кивнул Тицин. – Что же, господа, добро пожаловать в программу «Замена».

Военный быстроходный фрегат доставил Ларока в далекую, необитаемую систему, где и находился страшно секретный объект, в своем названии имевший просто набор сухих цифр.

Когда челнок, довезший его от фрегата до самой станции, являвшейся тем самым объектом, чрезвычайно секретным и чрезвычайно важным, где ему, Лароку, и предстояло начать задание, по словам Тицина, непосредственно влияющее на будущее республики, когда бронированные двери шлюза с приглушенным шипением разошлись в разные стороны, Ларок обомлел.

Прямо напротив двери, всего в нескольких метрах от него самого, стояли те самые, страшно опасные существа, совсем недавно уничтожившие целый флот лягов, захвативших флот людей из корпораций и кланов, работавших на тагов, и державшие в страхе весь обитаемый космос.