Источник упоительных услад,

И был в сокровищнице тех жемчужин

Ларец проворно, ловко обнаружен.

На том ларце серебряном — печать,

Которую никто не мог сломать,

Не приближался вор к ларцу, робея,

Рука не прикасалась казначея.

Был у Юсуфа ключ к тому замку,

Стал конь его скакать на всем скаку.

Скакал он долго, хоть узка дорога,

И даже стал прихрамывать немного!

Сперва он был надменен и горяч,

Но реже стал потом пускаться вскачь.

Средь ночи вновь проснулся иноходец

И погрузился с головой в колодец.

И долго, долго наслаждался он,

И, выйдя, снова погрузился в сон.

Две розы на одном стебле возникли,

Друг к другу поутру они приникли,

И вместе с распустившейся прилег

Еще не распустившийся цветок.

Юсуф сорвал ту розу, удивленный

Жемчужиной, никем не просверленной.

Спросил: «Что розу в тайнике спасло?

Как не коснулось жемчуга сверло?»

Сказала. «Мной владел азиз почтенный,

Но розы не сорвал он вожделенной.

Он сильным был, чтоб управлять страной,

Бессильным был, чтоб возлежать с женой.

Мне, девочке, приснился ты, как чудо,

И я спросила, кто ты и откуда,

Ты подарил мне ласковую речь,

Велел мое сокровище беречь.

Так берегла я жемчуг, что ни разу

Он не поддался острому алмазу,

По воле вседержителя-творца

Никто не вскрыл заветного ларца.

Прими же мой ларец: в нем нет порока,

Хоть мучила меня судьба жестоко».

И жарче, и сильнее во сто раз

Любовь Юсуфа сделал сей рассказ.

Сказал: «Твоя любовь — добро и милость,

Зачем же к страсти грешной ты стремилась?»

Ответила: «Прости меня, мой друг,

Ведь я страдала от любовных мук.

Что знала я, желая и пылая?

Без лекаря недуг — любовь без края!

Так стан твой строен и красив твой лик,

Что страсть к тебе росла из мига в миг,

Я не скрывала своего влеченья,

Прикрой же грех мой пологом прощенья.

Ужель со мной поссоришься ты вновь

Из-за того, что так сильна любовь?»

СЕРДЦЕМ ЮСУФА ОВЛАДЕВАЕТ ЛЮБОВЬ. ОН ВОЗДВИГАЕТ ДВОРЕЦ ДЛЯ ЗУЛЕЙХИ

Во имя страсти пламенной и правой

И ставшей для влюбленных вечной славой.

Во имя горькой верности в любви,

И смуты, и безмерности любви!

Как чисто, неясно Зулейха любила!

Как, любящая, молодость губила!

Когда стремилась к куколкам, когда

Играла с ними в детские года, —

Одну из них невестой называла,

Другую женихом именовала.

Нет, не случайно в обаянье сна

Она была Юсуфом пленена!

Из-за него с родной страной простилась,

Из-за него в Египет в путь пустилась,

Покинула родных, друзей и дом,

И путь Юсуфа стал ее путем.

Ее душой он овладел всецело,

Ждала, ждала, — и юность отлетела.

Состарилась, лишилась света глаз,

Но свет любви в ее душе не гас.

Вновь обрела и молодость, и зренье,

В нем видя жизни олицетворенье.

Она была верна ему всегда —

И в грустные, и в светлые года.

Так пламенно, всем существом влюбилась,

Что наконец взаимности добилась.

Юсуф ее так пылко полюбил,

Что стал его смущать сердечный пыл,

Плененный страстью, пламенем палимый,

Не мог прожить и мига без любимой.

Казалось: без нее и жизнь пуста,

Лишь там блаженство, где ее уста.

Так орошалось наслажденья поле,

Но с каждым днем воды он жаждал боле.

Для Зулейхи светил он так светло,

Что солнце правды и над ней взошло.

Оно таким сияло чистым светом,

Что сам Юсуф исчез в сиянье этом.

Да, жизнь ее сквозь пламя бед и зла

Плавильню призрачной любви прошла,

Вот почему ее не ослепило

Духовной, истинной любви светило.

Познав любовь такую, Зулейха

Избавилась навеки от греха.

Она однажды стала отбиваться,

Из рук Юсуфа стала вырываться,

Но за полу подругу потянув,

На ней рубашку разорвал Юсуф.

Сказала «Если некогда, пылая,

Рубашку на тебе разорвала я,

То ты мне тем же отплатил теперь,

И радуюсь я этому, поверь.

С твоим грехом сравнялся грех мой тяжкий: