Из-за него, от родины вдали,

Страдаю посреди чужой земли.

Всё то, что я познала в эти годы,

Все тяготы мои, мои невзгоды,

Всё то, что в сердце живо и мертво, —

Увы, из-за него, из-за него!

Какое бремя мне дано сегодня!

Не знаю, что мне суждено сегодня!

Когда мой светоч, счастье всех сердец,

Сегодня царский восхитит дворец, —

Чьи очи озарит сияньем ярким?

Чье сердце оживит дыханьем жарким?

Чье ложе превратит в цветущий сад?

Чьи губы сока сладкого вкусят?

Кто мускусных кудрей завьет арканы?

Кто кипарис обнимет тонкостанный?

Кто прах у ног его, служа ему,

Для глаз своих преобразит в сурьму?

С ним счастлива я буду иль не буду?

Я буду с ним повсюду иль не буду?»

Кормилица, волнуясь и крича,

Пылать и плакать стала, как свеча:

«Увы, теперь твой жребий стал жесточе!

Ты днем должна скрывать страданья ночи!

Теперь терпенье надобно тебе —

Иного света нет в твоей судьбе.

Терпи, — быть может, день настанет лучший,

Проглянет солнце из-за черной тучи»,

МАЛИК ВЫВОДИТ ЮСУФА НА БАЗАР, И ЗУЛЕЙХА ПОКУПАЕТ ЮСУФА

Какое счастье наступает вдруг,

Когда встречает друга верный друг:

Любви повсюду вспыхивают свечи,

Разлуку побеждает солнце встречи!

Юсуф поверг в смятенье весь базар,

К нему приценивались млад и стар,

Приценивались знатный и богатый,

Меж тем во все концы кричал глашатай:

«Кто купит несравненного раба?

Он светел, как счастливая судьба!

Его уста — рубины красноречья,

Прекрасны руки, плечи и предплечья.

Его уста — рассветная заря,

Они гласят, лишь правду говоря.

Он полон благородства и величья,

В его реченьях нет косноязычья!»

Тут некто взоры всей толпы привлек:

Свой золотой он поднял кошелек.

А денег много ли? Скажу я смело:

В нем больше тысячи монет звенело!

За ним примчалось много седоков,

У каждого — по сотне кошельков.

Ценитель некий стоимость набавил:

На вес Юсуфа мускус предоставил.

Тут предложил сокровища камней

На вес Юсуфа новый богатей.

Один богач другому шел на смену,

Они всё время набавляли цену,

Но Зулейха всем нанесла удар,

Когда прослышала про тот базар:

Так сильно поразились египтяне,

Что языки прилипли к их гортани!

Сказала: «Благомыслящий азиз!

Ступай к Малику и с рабом вернись».

Тот возразил: «Но все мои именья,

И золото, и мускус, и каменья

Не стоят половины той цены!

Нам не купить Юсуфа: мы бедны».

Был у красавицы ларец старинный.

Как сонмы звезд, сверкали в нем рубины.

Была любой жемчужины цена

Всей подати египетской равна.

«Возьми, — сказала. — Он, как свет, мне нужен.

Купи его — и не жалей жемчужин».

Но вновь азиз не принял слов жены:

«Его купить желает царь страны,

Чтоб юноша, блестя красой живою,

Стал всех его невольников главою».

Сказала: «Сделай так, как говорю.

Ступай с поклоном к своему царю.

Потом скажи: „Как нужен мне наследник,

Помощник, добрый друг и собеседник!

Пойми, о царь, тоску моей души,

Того раба купить мне разреши.

Да светит мне звездою дорогою,

Мне сыном будет, а тебе — слугою“».

И царь, услышав просьбу о рабе,

Внял мудрого правителя мольбе.

Он тут же разрешил купить Юсуфа,

Благословить, усыновить Юсуфа.

Азиз привел невольника домой —

И обрела жена его покой.

Смотрела на раба из Ханаана,

Роняя слезы счастья непрестанно:

«О боже, наяву или во сне

Явился мой возлюбленный ко мне?

Об этом светлом дне во мгле полночной

Мечтала я мечтою непорочной.

Нет больше ночи: утра бирюза,

Сияя счастьем, светит мне в глаза!

С возлюбленным я встретилась, и вправе

Гордиться я, причастна высшей славе.

Кто в сей обители скорбей и зол,

Как я, увянул и, как я, расцвел?

Как рыбка, выплеснутая волною,

Я билась на песке, подвластном зною, —

Вдруг хлынул милосердия поток

И в море невредимую увлек.

Во мраке заблудилась я, — хотела