И вот я снова стоял один против толпы, где каждый был сильнее меня. И какие тут шансы на победу?

— У тебя нет шансов, — хозяйка словно прочитала мои мысли. — Умри тихо и больше не мешай никогда и никому.

«Валера?» — тихо позвал я.

«Арья не отвечает, связь до сих пор глушат», — эх, не на такой ответ я рассчитывал.

А в рядах окружающих меня бандитов все прибывало. Помимо машин с прожекторами и двух десятков игигов хозяйка привела еще и три меха, ощетинившихся пулеметами и ракетницами. Если до этого я рассматривал вариант с прорывом на нашем робо-доспехе, который заказал для Арьи, то теперь… Точно не с моими средними навыками управления этими махинами.

* * *

— И чем закончился тот бой? Ты против всего мира, что решил вас остановить? — рука Бура продолжала поглаживать ладонь Арьи.

— Король, паладин, отступник… Они были сильнее, чем я, — орка снова погрузилась в воспоминания.

Она словно вживую ощутила, как наполненный светом молот раздробил ее щит. Как тьма Черной сестры окутала ее тело, приглушая пламя Красного брата, горящее в ее крови. Как король с кривой усмешкой вытащил меч, чтобы пронзить ей сердце, и никакие предки, никакие боги не могли ей помочь. А вот орки смогли…

Двадцать кораблей рванули вслед за ней прямо в сердце вражеского флота, девятнадцать из них были сожжены по пути или остановлены пошедшими на абордаж врагами, но один прорвался. И когда Арью почти убили, на палубу толпой влетели обычные орки. Те, кто поверил в нее. И плевать они хотели на свет и тьму!

— Мне помогли, десятки воинов умерли, принимая на себя удары врагов, но я освободилась и первой снесла голову отступника… Сила Черной сестры сразу отступила. Потом мой клинок пронзил каменное сердце паладина. Последним пришел черед короля людей.

— И он тоже пал? — впервые с начала разговора слова Бура не попали в цель, словно он перестал чувствовать орку, словно они оказались слишком разными.

— Он был королем, — покачала головой Арья. — Настоящим. Он верил в то, что делал, и шел до последнего. Мы ударили одновременно, наши мечи разлетелись на осколки, и ими же мы пронзили друг другу сердца…

Арья снова увидела ту картину. Во все стороны ударила волна, срывая паруса и разнося на щепки корабли. Теперь все, кто пришел уничтожить орков, не вернутся домой. Но и те, кто оказался достаточно храбрым, чтобы пойти за ней, умрут в холодном бесконечном море. Они победили, но они же и проиграли. Что будет с ее народом, если его судьбу будут продолжать только те, кто испугался пойти сегодня в бой?

Арья чувствовала, как холод расползается от ее сердца по всему телу, как слабеют ее руки и ноги. Как она теряет часть себя, проваливаясь в черную дыру смерти. А потом был этот мир, был Лекс, который заставлял ее кровь течь быстрее… Словно она опять была живой, словно еще ничего не было кончено.

* * *

Толпа игигов продолжала окружать меня со всех сторон. Они могли уже атаковать, но словно чего-то ждали… Вот кто-то добрался до оглушенных Тимона с Пумбой, возвращая их в строй. Гусь и Глотка уже давно присоединились к плотным рядам последовавших за ночной хозяйкой бандитов. Пауза начала затягиваться, а потом мне пришлось опять резко прыгать в сторону.

— Гусь! — рявкнула хозяйка. — Рано!

— Понял-понял, — парень в майке откинул в сторону откуда-то вытащенный гранатомет.

Между мной и врагами оставалось уже метров десять, не больше, когда хозяйка снова остановилась, а потом неожиданно начала толкать речь. Она рассказывала о том, что такие как я разрушают суть нашего родного города, что я втаптываю в пыль вековые традиции, и поэтому, естественно, только ради всеобщего блага, она меня уничтожит. Тут я заметил держащихся поодаль операторов с камерами и случайных прохожих с телефонами, и все окончательно встало на свои места.

Меня хотели не просто убить, но уничтожить, чтобы никому было не повадно менять правила, установленные корпорациями.

— Тебя никто на самом деле не поддерживает! Все шли за тобой только до первой ошибки! На самом деле ты один! — хозяйка продолжала давить.

— Он не один, — неожиданно ей ответил голос откуда-то у меня из-за спины.

Мелькнула мысль, что там точно никого не было, но тут сквозь уничтоженную выстрелом Гуся стену пробил себе проход мех, в котором сидел пленник Арьи. Как его, бывший игиг Леди-Кошки…

— Ковальски? — удивился я. — Мне казалось, что ты скорее должен присоединиться к ним, чем ко мне. Или это стокгольмский синдром?

— Это инстинкт самосохранения, — бесстрашно хохотнул игиг. — Вся эта толпа может и попытается нас убить, но вот твоя напарница… Она меня точно уничтожит, если я смогу, но так ничего и не сделаю.

«Арья», — я невольно улыбнулся.

— Вряд ли она такая уж строгая, — ответил я.

— О, она не строгая, она женщина. Мстительная, сильная и влюбленная!

— Что?

— Не знал? — Ковальски хмыкнул. — Впрочем, вы еще мелкие, что вы знаете о жизни.

Стальной робо-доспех дотопал до меня и остановился рядом. Теперь нас было двое против целой толпы. Не сильно изменившийся расклад, но это только с точки зрения математики. А я, может быть, в глубине души милашка-филолог?

Глава 27

— Валера, настало твое время! — рявкнул я, и последний стальной двойник выпрыгнул со второго этажа, сжимая в руках новенький пулемет, купленный мной втихомолку для Арьи.

Несколько огненных шаров и тройная очередь из автоматов рассекли моего помощника на части, но оружие уже летело ко мне. Я подхватил его, чуть не хрустнул позвоночником от резко взятого веса, а потом, не прерывая движение, нажал на спуск. Сотни пуль вылетели из ствола за считанные секунды, перепахивая землю, растворяясь в поставленной ночной хозяйкой щите и кроша стекла бьющих по мне прожекторов.

«Задача выполнена на шестьдесят процентов, — пробубнил в наушник Валера. — Две цели разрушены, но третья осталась цела. Угол получившегося наклона после рикошета не оптимален, рекомендую добавить в мышцы импланты, чтобы я мог корректировать точность огня в следующий раз».

«Главное, чтобы следующий раз был, железяка, — ответил я. — Впрочем, я откажусь заранее. Мне, знаешь ли, родные мышцы дороги как память».

«Вы сможете использовать новые мышцы не только в бою. Например, ночью я смог бы направить ваши пальцы точно в точку, которая принесет вашей женщине максимальное удовольствие».

«Вот ты извращенец! — то ли выругался, то ли восхитился я. Сам еще не понял. — И когда ты успел такого понахвататься?!»

Перебрасываясь фразами с Валерой, я следил за нашими врагами. Никто из них не пострадал, они видели, что пули у меня уже закончились, и поэтому не спешили атаковать, считая, что все еще контролируют ситуацию.

— А ловко ты это придумал, — заметил Ковальски, стараясь не смотреть на повернутый в небо последний прожектор.

Мои пули не только удачно развернули его, но и по расчетам Валеры побили часть ламп внутри таким образом, чтобы на низко висящих серых тучах появился яркий рисунок мышиного хвоста. Хозяйка сказала, что я один, вот и посмотрим, так ли это на самом деле.

* * *

В комнате с зеленой лампой Нейкс следила за развитием ситуации.

— Люди, много людей… Они подтягиваются к месту проведения операции, — оператор встревоженно вгляделся в экран.

— Так даже лучше, — женщина нагнулась вперед, чтобы не пропустить ни единой детали.

Жертва посмела показать зубы, вот только на самом деле ей это и нужно.

На экране было видно, как обычные жители выходят из домов и идут на зарево поднимающегося над складами «Горизонта» пламени и дыма. Сотни из них включали трансляции, показывая на всю страну бандитов, собравшихся, чтобы уничтожить того, кто им мешает.

— Интересно, насколько их хватит, — Нейкс с усмешкой следила, как люди начали замедляться, а потом и вовсе остановились перед поднятой ночной хозяйкой пеленой.