— Тихо, — Поп прокомментировал отсутствие взрыва.
— Рано, — я скинул очки и смотрел, как над поверхностью бункера словно появилась мутная пленка.
Изначально я планировал загрузить дрон обычной мукой, поэтому и назвал его «Мельником». У больших дядей есть тяжелые огнеметные системы, бомбы объемного взрыва, я же хотел использовать пыль в воздухе и небольшой заряд, который запустит реакцию, когда датчик почувствует, что концентрация достигла нужного уровня. Но потом я выменял у штурмовиков пару термобарических гранат 60-ТБ, и появилась возможность перейти на специальный газ. Результат тот же, а эффективность и надежность в разы выше.
— Тихо, — повторил Поп.
Да, оптимальное время для взрыва уже точно наступило, но его не было. Не стоило недооценивать противника. Они пропустили мой рывок, но успели перехватить контроль над дроном, не давая ему довести дело до конца. Ничего, я это предусмотрел. Я выхватил обычный сотовый и вставил давно вытащенную от греха подальше сим-карту.
— Уходим, — Поп все понял.
Правильно, уже через пару секунд нас засекут и начнут долбать всем, чем только можно. Но и я своего добьюсь. Звонок прошел. Я улыбнулся. Значит, припаянный к «Мельнику» блок из антенны и еще одной сим-карты принял сигнал.
* * *
В бункере выдохнули. Новая дронобойка захватила замерший на полу покореженный беспилотник, не давая ему продолжить выполнение своей задачи.
— Take hold of this thing, John, — командир отряда наемников аккуратно двинулся к дьявольской машинке.
Он вполне представлял, что задумали русские. Газ, объемный взрыв — он достал бы и пропек до кончиков исподнего всех, кто находился в бункере. К счастью, технологии на стороне сильнейших.
Неожиданно разбитый дрон чихнул, проиграл смутно знакомую мелодию из какой-то игры, а потом добавил хриплым прокуренным голосом:
— Хотите гарантий, покупайте тостер!
А потом все накрыла бесконечная огненная волна.
* * *
Взрыв все-таки произошел, да еще какой, аж земля пошла ходуном, и я с трудом сдержал улыбку. Шалость удалась. Теперь бы еще уйти, вот только, похоже, сегодня удача закончилась. Взрыв стал тем спусковым крючком, которого словно ждала крупная группировка противника, чтобы начать наступление. Сотни тяжелых стволов начали ровнять лесополосу, по которой мы отступали. Было понятно, что шансов нет, но мы все равно бежали. Просто потому что — не сдаваться же.
— Главное, ребята смогут уйти, — я добрым словом вспомнил все те сотни метров окопов, которыми мы словно муравьи избороздили все вокруг.
— Что-то свистит… — Поп на ходу задрал голову.
С нашей стороны навстречу огненному аду летела ответка. Значит, ждали, значит, готовы. Мелькнула надежда, что, может, мы еще и успеем, но тут особо противный снаряд врезался прямо перед нами. Мир закувыркался, в глазах потемнело, а потом я неожиданно обнаружил, что стою в подъезде перед обшитой кожей коричневой дверью. Рядом со мной полицейский в странной форме с двуглавым орлом на фуражке заполняет бумаги, а чуть в стороне аккуратно спускают по лестнице два застегнутых в черные мешки тела. Я такие уже видел, поэтому узнал сразу.
— Что ж, тогда у меня больше нет вопросов, — полицейский закончил писать. — Бандиты ворвались, убили ваших родителей, вы с сестрой заперлись в ванной, поэтому выжили. Ваша подпись не нужна, компенсации от города и корпорации будут перечислены на ваш счет в течение недели. Если нужна будет помощь соцподдержки, вот их визитка, но между нами… — полицейский на мгновение замер и вытер лоб. — Не рекомендую. У них в таких случаях одно решение: детей в опеку, деньги и недвижимость в компенсацию затрат, а так вы получите достаточно, чтобы и самим встать на ноги, и расставаться будет не обязательно. Шестнадцать лет — это уже немало.
Полицейский потрепал меня по голове, воспользовавшись задумчивостью, и вразвалочку двинулся вниз по лестнице. Только сейчас я осознал до конца, что жив. Жив, и мне снова шестнадцать, правда, судя по форме полиции, это точно не мой мир… Потом взгляд скользнул в сторону. Мне говорили про сестру, и действительно рядом сидела девочка. Белые кудряшки, огромные синие глаза, под которыми застыли дорожки от слез, и инвалидное кресло. Моя сестра сидела в коляске, ее ноги были прикрыты клетчатым синим пледом, и она так смотрела на меня…
Наверно, если бы не она, я бы просто ушел. Не знаю, за что мне достался шанс прожить новую жизнь, но начинать ее в квартире, где недавно кого-то убили, совсем не хотелось. Но не оставлять же ее?
— Пойдем. Сделаю тебе чаю, — я кивнул сестре.
Хотелось бы назвать ее по имени, но я его не знаю. А спрашивать было бы странно — ничего, какое-то время обойдусь и так.
«Спасибо», — сестра вытащила блокнот и аккуратно написала в нем это слово быстрым, но четким почерком. Было видно, что ее руки уже настолько привыкли к подобному способу общения, что она просто не обращает на это внимания.
Значит, она еще и не говорит. Мои кулаки сжались. Я закрыл дверь, отгородившись от коридора и чужаков деревом, поролоном и коричневой кожей. Наша квартира была чистой. Похоже, полиция или кто-то еще убрал все следы недавних событий перед уходом. Прямо из коридора я видел две открытых комнаты — мою и сестры. Зал, где спали родители, и кухню… Нам туда.
Я решительно направился в сторону плиты, схватил стоящий рядом стальной чайник, залил его водой и водрузил на газовую конфорку. Вроде бы ничего необычного. Каким бы ни оказался этот мир, на первый взгляд, он очень напоминал мой старый. За окном начиналось лето. Несмотря на то, что на часах было уже почти девять, света хватало, чтобы я разглядел полицейскую машину, рядом с которой стоял мой старый знакомый, любитель трепать детей по голове и давать советы… А напротив него какой-то парень в странном черном костюме в обтяжку. Они пожали друг другу руки, а потом «черный спортсмен» просто взлетел. Как гребаный Супермен какой-то! Он пролетел мимо окна, каким-то чудом заметил мой взгляд и даже успел кивнуть. И что это, черт побери, за чертовщина?
Я снова посмотрел вниз на полицейского, ожидая, как он отреагирует на подобные фокусы. А ему было плевать, он спокойно забирался в свою машину. Похоже, как бы странно это ни выглядело, в этом мире такое в порядке вещей. Я сглотнул, а потом чайник засвистел.
— Тебе сладкий? — я посмотрел на замершую словно статуя сестренку.
— Как обычно, — написала та.
Еще бы знать, как это — «как обычно». Учитывая, что сахар мне на глаза пока так и не попался, я решился, что пусть будет «без». Девушки обычно следят за фигурой, а шансы у меня все равно пятьдесят на пятьдесят. Либо угадаю, либо нет. Я пододвинул чашку, и на листке появилась новая надпись. Спасибо. Значит, угадал.
— Я сейчас, посмотрю бумаги, что нам оставили, — я неожиданно вспомнил, что, когда заходил, заметил целую стопку в коридоре. Возможно, они помогут что-то узнать о моей новой жизни.
Это оказался отчет о преступлении. Именно его мне нужно будет куда-то занести, чтобы получить выплаты. Взгляд принялся скользить по листам бумаги. Итак, в шапке написано: Российская империя, год семь тысяч пятьсот тридцать первый от Сотворения мира. Необычно… Наши родители, Сергей и Ольга Мышкины, оба сотрудники корпорации «Счастье», почему-то место их работы было выделено. Город Москва. Дальше я искал свое имя и нашел.
…Близнецы, Александр и Арья.
Меня звали точно так же, как и в прошлой жизни. Почему-то от этого стало немного легче. А еще я узнал, как зовут сестру. Арья… Я попробовал, как звучит это имя. Получилось красиво, и сестре с ее белокурыми локонами и голубыми глазами оно очень шло. Еще бы не было того, из-за чего мы оказались тут одни…
— Арья… — я вернулся на кухню.
За окном окончательно стемнело, мрачные тяжелые тучи почти не пускали в город свет, но именно в эту секунду они ненадолго разошлись в стороны, и несколько лунных лучиков рванули к Земле. Часть из них просто рассеялась в атмосфере, часть добралась до нашего окна и подсветила Арью, которая в этот момент выглядела словно какая-то сказочная принцесса.
