Так что, готовка пищи — это что-то вроде группового досуга трижды в день. Благодаря ей из суток ускользает от полтора до двух часов рутины ежедневно.

После завтрака Лайонел помогал Максу разобраться с одной из имеющихся кирас. Выбрали единственную не пробитую. Тем не менее, оттерев её от засохшего чёрного пятна, мальчишка обнаружил множество царапин, следов от уколов и от ударов тупым оружием. Кем бы ни был прежний владелец, он явно не стал для наёмников лёгкой добычей.

— Будешь выглядеть как тёртый калач! — усмехнулся Лай, отрезая старые ремни со спинной половины панциря. С передней Макс возился сам.

Когда все ремешки заменили на новые, стали подбирать шлем. Но тут всё оказалось куда сложнее. Как котелок не тёрли, хоть тряпкой и водой, хоть землёй, но после высыхания от него всё равно несло мертвечиной. Забрало, так вообще — рвотой попахивало. Лай не смог вспомнить, где они урвали этот трофей, но вонь подсказывала, что его прежний хозяин успел долго полежать. Во! Даже ржавчина нашлась!

Кое-как справиться помогла зола. Тереть пришлось долго и постоянно принюхиваться. Но результат того стоил.

К обеду молодой наёмный воин был приведён к товарному виду.

В этот же день, час спустя после еды, Кеншин показал первые правильные удары мечом. Кроме того, он пробовал вдолбить ему в голову теорию. Рассказывал, что такое инициатива и как правильно оказывать на врага психологическое давление.

— Помнишь я бил тебя палкой? А ведь я не использовал никакой техники или стойки, просто махал абы как и напирал. Ты растерялся, не знал, как защититься, не имел развитых рефлексов. Вот такими и окажется большая часть твоих врагов. На всём Архипелаге профессиональных воинов вообще очень мало. Так что если перед тобой крестьянин или ополченец островной милиции — озаботься о защите собственной головы, и бей его по чем зря. Пока он поймёт, что нужно что-то делать, ты успеешь его покалечить. Поверь, хватит даже неумелых и слабых ударов.

Степняк старался говорить максимально пригодно для понимания.

После короткой передышки, снова последовали упражнения с палкой. В первую очередь нужно было выработать те самые рефлексы: появилась угроза — тело само ударило или ушло в сторону. Одни и те же движения повторялись пока уставшие мышцы не начинали гореть.

Затем — очередная пауза и новая порция теории.

Кеншин даже попросил Макса заверещать как девчонка. Но у него уже начался период ломки голоса, так что крик выходил грубоватым.

— Твой голос — такое же оружие. Обмануть врага ты, конечно, не сможешь, не сильно твои вопли на девичьи похожи. Но в этом мире нет ни одного существа которому нравится, когда на него кричат. Доведётся с кем-то драться, хоть с оружием, хоть без — кричи. Ори во всё горло. Увидишь, это действует даже на животных!

И так, к скупым взмахам и подшагам добавились выкрики. Поначалу, Макс стеснялся и оглядывался то на караульного на стене, то на Батю, вышедшего посмотреть, что происходит, но вскоре перестал обращать на них внимание. Войдя во вкус, он даже забыл о сорванном голосе и игнорировал боль в горле.

Ближе к ужину, мальчишка уже еле двигался, взмахи палкой стали вялыми и медленными, а на ладонях в кровь растёрлись мозоли.

Всё это время Кеншин сидел, развалившись на чёрном камне. Но когда воздух принёс аромат жарящейся еды — «ложемент» как-то сам собой перестал быть удобным. Тренировка перешла в финальную стадию — ненавистная Максом растяжка.

— Ты сказал, что воинов очень мало. У империи Циндао нет армии? Или пустынники? Я их видел, когда был маленьким, и точно помню, что у всех мужчин было оружие. Да и сколько всяких историй есть?

Но наставник лишь отмахнулся:

— У бедуинов оружие — неотъемлемая часть культуры! Двенадцать лет пацану исполнилось — подарили нож, восемнадцать — кинжал, с первым торговым караваном полетел, сколько бы лет не было, сразу и ятаган, и карамультук фамильный, и в доспехи всеми родственниками закутают. Тебя сейчас одеть-разодеть, много навоюешь? — он смерил взглядом мальчишку. — С солдатами империи та же история: молодёжь первый раз копьё и меч видят, когда в армию идут. До того — только мотыгами, да лопатами махали. Ну да… Тренируются там. Но думаешь они кому-то нужны? Последний раз за пределы своих территорий Империя выводила большие отряды триста лет назад. А сейчас войска нужны для удержания власти над всеми кланами и народностями. Ну ещё для карательных экспедиций на подконтрольные острова. Но там одни крестьяне. — он на секунду замолчал, — Я даже не могу назвать ни одного конфликта с участием армии за последние сто лет. Представляешь какие офицеры ей командуют?

— Какие?

— Неопытные. А что до историй, так Лай тебе ещё расскажет, как он дракона победил.

* * *

Ещё до наступления ночи, парнишка уже будет отдыхать в своей келье.

Алые лучи разукрасят кирасу и шлем причудливыми красками, подчеркнув каждую вмятину и царапину. В отражениях Макс вообразит огни былых сражений и раны павших воителей.

Свет уже давно должен был уйти высоко за облака, но стальные доспехи всё равно продолжали сиять ещё некоторое время.

А когда сон овладел уставшим телом, слуха коснулось эхо древних битв. Стальной лязг. Раз за разом, удар за ударом…

Сорок звеньев исполинской цепи сотрясли сознание и растворились во тьме.

Глава 10

За всевозможными тренировками и нарядами на стене, прошло ещё десять дней.

Мышцы продолжали болеть.

Ночи становились холоднее.

Батя наказал в следующем же поселении обзавестись стёгаными штанами. Желательно чёрными, чтобы не выделяться из отряда. А Венга участливо посоветовала купить тёплое одеяло и шерстяную одежду.

Вообще — странное дело. Макс хоть и сдал деньги в общак, но, похоже, их всё равно считали его собственностью. Обе предыдущие вылазки сумка с золотом и серебром болталась именно на его плече.

Непониманием, парнишка решил поделиться с Даджоем, во время утренних занятий по огневой подготовке.

— Всё просто, малыш. — гигант протянул в раскрытой ладони последние три патрона, выделенные на обучение. — Деньги и в самом деле стали общими, когда ты отдал их Бате и изъявил желание присоединиться. Но, так как ты теперь прикрываешь нам спины, в первую очередь надо потратиться именно на качество этого прикрытия. Ведь кого ты сумеешь защитить, если тебя самого придётся закрывать собственными телами?

Макс произвёл три выстрела из положения лёжа, стоя и стоя из-за угла. Последняя позиция объяснялась требованием наставника, о постоянном наличии укрытия.

Вообще, вся наука стрельбы из мушкета сводилась к подбору правильного упреждения и к знанию конкретного оружия. С чем парнишка благополучно справлялся.

Все замечания были исключительно по поводу скорости перезарядки. По мнению Джоя, в толстых кожаных рукавицах дело грозило пойти совсем туго. Но, по его же словам, этот элемент снаряжения был необходим наравне со шлемом.

— Это тебе повезло, что жатвеники в пальцы не додумались вцепиться. Мне они пытались откусить, но перчатки спасли.

Макс покосился на здоровенные ручищи наставника. Каждый палец — как два его собственных. Фиг бы справились жуки, пусть даже без рукавиц.

Также великан подчеркнул нужду в наличии кольчуги. Вообще, по-хорошему, они требовались всем членам отряда. Но, до появления Макса, лишних денег не было, а добыть такой доспех в бою не приходилось. Панцирями, да шлемами, и теми — еле обзавелись.

— С завтрашнего дня, вместо мушкета будешь осваивать рукопашный бой. — подвёл итог Даджой.

— Меня Кеншин уже учит! — гордость, с которой мальчишка это выдал, вызвала улыбку на лице гиганта.

— Рукопашный — значит без оружия.

Представив себе, что теперь кроме степняка, его будет лупить ещё и самый большой из виденных им людей, Макс выпучил глаза. Джой усмехнулся:

— Пошли есть, пацан. — и хлопнул по спине так, что тот был вынужден шагнуть вперёд, чтобы не растянуться на земле.