— Вот. Тут база данных за четыре прошлых месяца. Разбери номенклатуру и проверь итоги. Есть у меня подозрение, что где-то вкралась ошибка. Давай. — он отпускает ее локоть, удостоверяется что она нашла верный документ и уходит. Кендра вздыхает. Опять одно и то же. И на прошлой неделе, когда она проходила стажировку в рекламном — такая же история случилась. Никто не собирается водить тебя за ручку и обучать. Как правило в новичка просто кидают самой тяжелой, грязной и неблагодарной работой, в надежде что тот потонет под всеми этими пластами Авгиевых конюшен и отстанет от них. Но Кендра — не такая. Кендра — только на вид модель из «Харпер Базар». На самом деле она — специалист, каких поискать. И стажируется по отделам только для того, чтобы потом знать, как работает вся эта машина, все девятнадцать отделов «Стар Юнайтед Ресеч». И оставаться стажером она не планирует. Она открывает файлы и даже не удосуживается проверить их. Она входит в мировую сеть, связывается с Сократом и дает ему общий доступ к компьютеру и к корпоративной сети. Да, да, корпоративная сеть защищена фаерволлами и тремя уровнями доступа, да, тут есть и человек в сети, нетраннер от корпорации, который отслеживает подозрительные потоки данных… но это все пустяки для Кендры и ее Сократа.
Она откидывается на спинку кресла. Вот и все. Авгиевы конюшни, которые ее попросили вычистить — уже вычищены. Сократ не делает ошибок. На экране выплывает результат проверки и сопутствующая информация. Она потратила немало времени обучая Сократа давать аналитическую «выжимку» не канцелярским языком и не научными терминами, а так, как если бы писала двадцати пятилетняя молодая девушка. Просто очень умная.
Она знает, что встать сейчас и пойти сказать, что «я все сделала» — очень глупая идея. Ей надлежит как минимум несколько дней делать вид, что она работает, изображать отчаяние от количества работы и все такое. Потому что одно дело «умная девушка, трудолюбивая и умненькая» и совершенно другое «она сделала невозможное!». Во втором случае ее заподозрят в мошенничестве, начнутся проверки и … скорее всего ее не возьмут потом на работу. Ма будет недовольна.
Она огляделась вокруг. Никто не следил за ней, все были заняты своим делом. Ладно. Она сохранила результаты работы Сократа, проверила видеокамеры охраны. Так и есть, в помещении четыре камеры, одна из них — прямо над ней. Камеры хорошие, с возможностью зума и разворота на триста шестьдесят градусов. Кендра увела фокус камеры, которая была прямо над ней — в сторону. Выкрутила приближение на максимум. Теперь никто не сможет следить за ней. И… так, посмотрим, что за траффик в сети. Ага, менеджерский доступ ID 5322-12, запрашивает Берн, контейнеры для морской перевозки… скукота. Что еще… ах, вот, ID 6552-77 поток данных извне… ага, порнохаб, файл называется «Две коричневых малышки забавляются со своими кисками». Скачивается по корпоративной вай-фай, локация… мужской туалет. Фу… она переключается на камеру над туалетом и видит, как оттуда вываливается менеджер из маркетинга и стратегий.
Она улыбается. Делать все равно уже нечего, а следить за людьми это так забавно. Она словно чувствует себя выше, чем они, лучше, чем они. Ведь она знает, а они — не знают, что она знает. Она работает тут всего две недели, но уже столько знает про них всех! Та же Саманта … если бы Кендра захотела — она бы двумя словами загубила ее карьеру и возможно посадила ее в тюрьму. И не потому, что Саманта такая уж сволочь, а потому что все здесь такие. И не только здесь. У людей есть секреты. Просто от нее ничего не спрятать. Вот, например фотографии Покацки, вернее — фотографии его любовнице, девочке всего-то шестнадцать лет, учится в старшей школе номер триста двадцать один, любит коктейли и бунтарскую музыку и … хорошую электронику. А деньги на покупку этого всего — переводит Джонсон Покацки, семьянин, отец четырех детей и пример для общества. Кстати, а у девчонки-то есть девчонка. И вот, фото и даже видео…хм, до чего люди глупые, нельзя такие вещи в сети хранить, даже за паролями и в архивах.
Она откидывается на спинку стула. Сходить в кафе перекусить? Вчера там были такие мягкие круассаны и желе кубиками. Она обожает местное желе. Бросает последний взгляд на камеры охраны, перед тем как встать и … что это?
Она наклоняется к монитору и увеличивает одну из камер. Что-то странное. Что-то вырывающееся из картины реальности. Камера показывает складское помещение. Там стоят люди. Просто стоят. Не двигаются. Стоят как столбы и смотрят в одну сторону. Она выкручивает зум на камере, выхватывая лица. Вот и Саманта, ее босс — стоит рядом с девушкой из маркетинга, тут же Лиза и Стефани из рекламного, вот красавчик Аарон… все стоят как куклы. Может они что-то слышат? Она включает звуковую дорожку от камеры и … тишина. Что тут происходит?
Ее пальцы действуют автоматически — она запускает интернет-соединение, подключая Сократа, включает запись и тут же — идентификацию личностей. Да, так и есть тридцать восемь человек стоят прямо сейчас в складе готовой продукции и … что они делают? Она еще раз проверяет, не закольцовано ли видео, переключается между камерами, но нет, видео работает в реальном времени. Или… она просто не может найти того засранца, который закольцевал изображение? Да, точно! Быть не может чтобы тридцать восемь человек стояли вот так — без движения, даже не моргая! И уже… вторую минуту. Это просто какой-то трюк. Кто-то сейчас, наверное, грабит склад, а на камеры охраны вот такое изображение идет, какой-то из дружков Оушена играет с локальной сеткой. Что делать? Оповестить охрану? Но как она объяснит обнаружение видео? «Я тут взломала вашу сетку, зашла в камеры посмотреть, и мне кажется, что это подозрительно?» Да она первая подозреваемая будет, а с Службой Безопасности крупных корпораций лучше не шутить, шуток они не понимают и действуют на грани закона, а то и далеко за пределами. Вызовут Промывателя Мозгов и все, прощай мечты о спокойной жизни и здравствуй вечное сомнение кто ты такая вообще и какие воспоминания твои собственные, а какие — насаженные. Нет, не годится этот вариант. Что тогда? Пойти в склад самой, а потом — уже оттуда позвонить охране. Только осторожно… не хватало еще чтоб ее там подстрелили эти самые друзья и подружки Оушена. Одним глазком глянуть и тут же в охрану звонить.
Она в последний раз глядит на монитор. Что-то привлекает ее внимание, и она приближает изображение. Что это с глазами у Саманты? Прямо поперек зрачка пробежало что-то черное и … ее аж отбросило от осознания. Муха! Переползла по глазу Саманты Бейли, главы департамента исследований филиала «Стар Юнайтед Ресеч» в Кейптауне!
Кендра вскакивает со стула и стискивает зубы, сдерживая крик. Невозможно. Так не бывает. Ей просто показалось. Не может быть. Это просто закольцованное видео!
— Сократ — говорит она, зная, что написанные ею алгоритмы сейчас распознают ее голос и примут команду к исполнению: — видео с мониторов закольцовано?
— Ответ отрицательный — шелестит механический голос Сократа в ухе: — видео транслируется в реальном времени.
— Но… как? Погоди… постой. Тут у камер хорошее разрешение, не так ли? — ее мозг лихорадочно работает, отбрасывая варианты. Да, камеры тут лучшие, а Сократ молчит, она сама настроила его так, что он не отвечает на риторические вопросы.
— Есть ли в этом помещении насекомые? — спрашивает она наконец: — возможно ли с помощью камеры высокого разрешения найти их?
— В указанном помещении четыре Musca domestica. Две из них мертвы — на изображении появляются красные кружки: — одна сидит на окне. Оставшаяся активно передвигается по помещению… представляю ее маршрут на основании десяти минут записи… — и на экране появляется красная пунктирная линия, проходящая через левый глаз Саманты Бейли. Ей не показалось.
— La mierda del toro… — говорит она, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Нет никакого закольцованного видео. Нет никаких друзей Оушена, грабящих склад готовой продукции. Просто люди из разных отделов стоят в складу словно куклы — не реагируя даже когда муха проползает через зрачок глаза. Они мертвы? Это копии? Восковые фигуры?
