Древняя каменная кладка озарилась огненными всполохами. Снаружи начался ливень и капли, падающие с потолка, разбивали гнетущую тишину. Растрёпанный молодой человек в дырявой и выцветшей робе когда-то зеленого цвета, поднимался по полуразрушенной лестнице. Он крепко сжимал железный фонарь со свечой внутри, щурясь от дыма. Под ногами шныряли крысы, но он старался не смотреть вниз. Дойдя до массивной, обитой сталью двери, парнишка резко вдохнул и дважды ударил кольцом, висящим на заржавевшей от времени ручке в виде человеческого черепа. Не дождавшись ответа, юноша с усилием дернул её на себя. Просторная, немного теплая, но темная комната башни равнодушно встретила гостя. Каждому его шагу вторило эхо, раскатисто звеня в пространстве, а тени от огня факела и камина играли с воображением. Парень шарахнулся от одной тени. Ему померещилось чудовище, но то была всего лишь тень от канделябра. Он, охнув, закрепил фонарь в свободной стойке и подошел к обветшалому столу, заваленному стопками книг, свитками и кусками деревянных табличек. Стол давно не вытирали от пыли, но все, что было на нем, на удивление было чистым. Холодок, который парень запустил с собой, заставил гостя осторожно приблизиться к камину. Спиной к парню сидел человек в чёрной накидке, на которой была рваная шкура какого-то зверя и разнообразные перья птиц. Лицо хозяина башни скрывал капюшон. Кашляя и чуть рыча от злости на болезнь, хозяин комнаты, тихо шевелил палкой угли и едва ли был в настроении принимать гостей. По единственному окну барабанил дождь.

– Моё почтение, уважаемый наставник, – прошептал юный послушник, поклонившись учителю. Светлые волосы парня закрывали глаза. Поправив неаккуратно подстриженную челку, он неуверенно продолжил:

– Я надеюсь, Вам сегодня лучше.

– Напомни-ка мне, каково значение руны эва? – проигнорировав ученика, хрипло спросил наставник. Он так и не повернулся к парню. Его голос дребезжал от болезной слабости и временами сменялся кашлем.

– Полагаю, удача. – Неуверенно ответил послушник, прищурившись и судорожно перебрав в голове возможные варианты значений злосчастной руны. Волнение нарастало, потому он принялся хрустеть костяшками пальцев. Наставник ухмыльнулся.

– Вот как? Не слишком ли однобоко? – на среднем пальце у наставника блеснул перстень, в котором плясало отражение огня.-Не припомнишь что-нибудь ещё?

– Точнее, путь ну или дорога – ученик принялся бормотать всё, что ассоциировалось с эва.

– Дорога. Мда. И только? Эва означает перемены, благоприятные перемены. Но ведь значение гораздо шире. Присаживайся, нечего стоять истуканом.

– Да, точно – выдохнул ученик и, отряхнувшись, присел за стол. – Так о чём мне суждено узнать сегодня?

– Ну что ж. Видимо, сегодня тебе придётся внимательно слушать и записывать, – откашлявшись, проговорил старик, – Хорошо ли ты знаешь историю?

– Когда-то давно Великий Волк привел нас в мир… – начал говорить послушник, передразнивая жрецов, которые томно вещали на площадях свои религиозные проповеди. Он протянул руки к свечам, составленным в кучу с краю стола.

– Сколько раз я тебе повторял – не зазнавайся, – вздохнул наставник, как ни в чем ни бывало и продолжил шевелить угли. – Значит, займемся историей. Возьми вон то старое перо, по ходу урока я расскажу тебе многое, так что писать записывать придётся прилично. И всё-таки, – продолжил наставник, – если отставить версию северян, то как наш мир появился?

– Изначально ничего не было, – юноша заговорил серьезно, хотя его выражение лица выдавало ожидание скорого триумфа, ведь эту информацию он выучил на зубок. – Была Пустота или изначальная Бездна, как любят говорить алхимики. Так вот, из Пустоты появились два брата, Свет и Мрак. Братья разделили мир на черное и белое, но ни один из них не способен был существовать без другого. Так они стали править созданным миром. Братья создавали и населяли каждый участок Пустоты по своему разумению. Но однажды Свет и Мрак поссорились, нарушив тем самым баланс. Они пошли друг на друга войной. И в этой войне не было ни победителей, ни проигравших. Ведь братья были равны, именно так задумывала их Великая Мать. В итоге мир стал един. Братья заключили контракт, по которому будут править всем миром по очереди. Мрак ночью, а Свет днем, чтобы никогда не встречаться друг с другом, чтобы их создания жили в отведенное им время. Свет означает жизнь, а Мрак смерть. Так один брат дает жизнь, другой забирает. Получается своеобразный круговорот.

– Ты молодец, но вот скажи мне: может ли Смерть стать началом чего-то иного? Жизни, например… – наставник размял скрюченные пальцы, – Легенда красивая, безусловно, одна из моих любимых. Более того, я считаю, что такой вариант происхождения мира имел место. Но сегодня речь пойдет о земной истории, а точнее, об одном из переломных моментов. До, Раминийской империи. Но обо всем по порядку. Готов ли ты?

– Внимательно слушаю, – взяв перо, сказал ученик. Он радовался похвале наставника. Правда, вопрос учителя накрепко застрял в сознании, и ответа юноша не знал.

Пролог

Во времена Первой Эры, когда мир был чист и девственен, все земли были поделены между двумя государствами. На Юге простирались обширные земли, большую часть которых занимали пустыни и степи. Та страна называлась Ньофинир, и славилась она красивыми городами, великолепными садами и оазисами. Но людям более всего она была известна своими шумными базарами, где запах благовоний и фруктов дурманил голову путешественникам. Песок и солнце сделало местных жителей загорелыми и поджарыми. Каждый южанин следил за своей фигурой и внешностью. В толпе редко можно было встретить неухоженного человека. Плебея от аристократа отличали лишь макияж и одежды. Уютные глиняные дома спасали от жары. Но только зажиточные горожане в крупных городах могли себе позволить мрамор, который везли из дальних уголков страны, называемых Дальними Оазисами. В каждом доме содержались кошки, фактически, они были священными животными в Ньофинире, и убийство этого зверя расценивалось наравне с убийством человека. Потому неудивительно, что на гербе Ньофинира была изображена кошка, сидящая средь песков. Богатейшие аристократы того времени ни в чем не нуждались и все больше стремились к наслаждению, потакая самым низменным желаниям и порокам. В великолепных дворцах, острые шпили которых ослепляли и притягивали взгляды, высшее общество вело ежедневные жестокие игры, плело заговоры, смешивая в едином котле предательства и стремления получить всё большую власть. Генералы, желающие получить благосклонность царей, тоже нередко участвовали в самых мерзких делах. Лишь простому народу было вовсе не до подобных интриг. Впрочем, только до тех пор, пока Юг не стал привозить пленных северян, выполнявших самую тяжелую и грязную работу. Вскоре почти любой южанин мог с легкостью стать купцом или фермером и обеспечить вполне приличную жизнь на Дальних Оазисах.

На Севере же ютилось иное государство, чьи густые леса, плодородные поля, многочисленные реки и озера также были созданы для безмятежной жизни. Долгое время на этих землях жили разнообразные племена, чьи бесчисленные названия даже не были упомянуты в летописях. Никто из вождей не желал объединяться и потому Север постоянно был охвачен столкновениями за лучшие территории. Так было до тех пор, пока Ньофинир не стал совершать набеги и уводить за собой людей в качестве рабов. Тогда шаманы, поклонявшиеся Великому Волку, существу, от которого, по преданию, пошли первые люди, собрали все племена и предложили выбрать одного Верховного Вождя. После восхождения на трон, сильнейший воин принес дары Великому Волку, нанес на свое знамя изображение человека с волчьей головой и повел внушительное по численности войско на границу с Югом, чтобы дать отпор врагу. Беглые рабы стали первыми шахтерами, кузнецами и портными. Они научили своих соплеменников тому, что узнали в неволе у южного соседа. Северный народ научился строить укрепленные замки, начал жить в защищенных городах, а вождь стал носить титул короля. С тех пор все земли объединились под именем Септания. Это положило начало противостоянию Севера и Юга, которое длилось на протяжение почти всей Первой Эры. Потомки тех людей, которые ранее ходили одетыми в шкуры, постепенно облачились в дублеты и сапоги. И всё же влияние Ньофинира было сильно. Язык во враждующих государствах стал единым, а наречие, на котором говорили предки, северяне забыли. Иногда войны утихали, и враги жили в мире годами, но какой-нибудь царь или король снова нарушал границу, и столкновения возобновлялись. Один из последних царей Юга, Бонур Мирный, решил, что распри приводят лишь к разорению обоих государств. И все реформы, которые он проводил, были подчинены лишь одному – зыбкому миру, который всё же настал при его правлении. Но Септания так и не сблизилась с южным соседом. Север не доверял Югу, который только при Бонуре стал отказываться от рабской силы, да и то не до конца. Так длилось долгое время до тех пор, пока на южный престол не взошел правитель Меферит, сын Бонура.