ЯВЛЕНИЕ 3-е.
Мазарини, Бернуэн.
Бери. Monseigneur!
Маз. Это ты, Бернуэн?
Берн. Так точно, кардинал. (Тихо.) Гито ожидает.
Маз. Ага! добрейший Гито! Пусть войдет. Ты знаешь, что я всегда для него дома.
ЯВЛЕНИЕ 4-е.
Те же, Гито.
Маз. Здравствуйте, Гито, здравствуйте, мой друг.
Гито. Вы изволили меня спрашивать?
Маз. Да. Хочу переговорить с вами о нескольких вещах.
Гито. Весь слух, кардинал.
Маз. Прежде всего скажите, отчего вы так редко упоминаете о своем племяннике Коменжо?
Гито. Мой племянник все так же ваш покорный слуга и слуга королевы… Кого прикажете арестовать?
Маз. (будто не слышит.) Вы продолжаете получать от него известия?
Гито. С каждым курьером, приезжающим из Португалии,.. И кто же он, парламентский сутяга или дворянин?
Маз. (не отвечая). Мне казалось, что был разговор о его женитьбе на вашей прелестной дочери? Вы знаете, мой друг, что, если эта свадьба состоится, то король пожалует сто тысяч ефимков и лично подпишет брачный контракт.
Гито. Я буду очень признателен его величеству… Где же предписание?
Маз, Ты, кажется, воображаешь, что тебе придется кого-то арестовать?
Гито. Очень понятно! Когда призывают начальника королевских мушкатеров, когда ему обещают сто тысяч ефимков для дочери (в сторону) обещают, но не дадут…, (громко) значит, в нем сильно нуждаются.
Маз. Ты прав в том смысле, что ты мне нужен; но ошибаешься, думая, что дело идет об аресте.
Гито. Ого! Так зачем же меня признали?
Маз. Ты предупредишь одного иностранца, который скрывается в гостинице «Павлина», что я знаю, что он здесь,
Гито. Понимаю. Вы знаете, что он здесь и желаете…
Маз Желаю, чтобы он выехал из гостиницы.
Гито. А может он выбрать себе другое жилище в Венсене?
Маз. Нот видишь ли, я хотел бы, чтобы он не только покинул гостиницу, но и самый Венсен. Если это его не слишком обеспокоит.
Гито. Ага! И возвратился бы в Париж?
Маз. Гм!. Париж что-то очень близко к Венсену. Гито, а мне хотелось бы, чтобы он тоже покинул и Париж, …Если его и это не слишком огорчит.
Гито. Какое местожительство будет ему назначено во Франции?
Маз. А! Желательно было бы, чтобы он вдобавок оставил и Францию…, если ему это не причинит слишком большого неудовольствия.
Гито. Другими словами, он присужден к изгнанию?
Маз. Ничуть! Я только отсылаю его туда, откуда он прибыл,
Гито. А если он не захочет уехать?
Маз. Если не захочет?
Гито. Да.
Маз. Тогда, понимаешь ли, Гито, это будет другое дело. Придется употребить силу… но не иначе, как с величайшими знаками уважения.
Гита. Позвольте, однако! Значит, это знатный вельможа?
Маз. Да, он знатный, Гито.
Гито. Знатнее князя Лонгевиль?
Маз. Знатнее.
Гито. Знатнее принца Конде?
Маз. Знатнее.
Гито. И знатнее герцога Бофор?
Маз. И его знатнее.
Гито. В таком случае, это, должно быть, какой-нибудь король.
Маз. Как тебе сказать: он король, а вместе с тем и не король. Понимаешь, Гито?
Гито. Нет, не понимаю.
Маз. По твоему, Гито, что дает власть? Факт или право?
Гито. Конечно, право.
Маз. Ну, а я не совсем такого мнения. В моих глазах, например, настоящий английский король никто другой, как Ричард Кромвель, по крайней мере, до тех пор, пока Монк не решит иначе.
Гито. Значит дело идет о короле Карле II-м?
Маз. Именно! Ты видишь, Гито, что нельзя достаточно рекомендовать тебе быть учтивым и почтительным; ведь он все-таки внук Генриха IV, племянник королевы Анны, двоюродный брат короля… А потому, ты посадишь его в хорошую карету, запряженную отличными лошадьми, а сам сядешь подле него… но только по левую сторону, непременно по левую. Надо соблюдать этикет; напротив же вас на передней скамейке, помести двух офицеров из дворян, постаравшись выбрать самых любезных собеседников. И, вот, таким-то образом ты его довезешь, Гнто, до самой голландской границы.
Гито. А королева? Король?
Маз. Совершенно напрасно им об этом сообщать; это бы их, вероятно, огорчило.
Гито. А знаете ли, что говорят про нашего короля?
Маз. Нет.
Гито. Не может быть!
Маз. Я не любопытен.
Гито. Про него говорят, что как бы вы, кардинал, ни хитрили, но не можете скрыть от него ни одного из ваших поступков.
Маз. И ты этому веришь, Гито?
Гито. Говорят, что у него есть тайный агент, благодаря которому нет для него более никаких тайн.
Маз. Придворные россказни и больше ничего, Гито!
Гито. Я их вам продаю за что купил, кардинал. Я наверное знаю, что вы — министр, но мне еще не доказано, чтобы король был королек. Предписание идет от вас и я его исполню. Где оно?
Маз. А вот возьми… Только пожалуйста как можно почтительнее и любезнее, слышишь, Гито?
Гито. Слышу, кардинал.
Маз. И садись по левую сторону, непременно по левую!
Гито. Будьте покойны.
Маз. Ну, с Богом, друг мой, с Богом! (Гито уходит в противоположную дверь той, в которую вышел Гено.)
ЯВЛЕНИЕ 5-е.
Маз. (один). Хороший человек и верный слуга! Никогда не рассуждает и всегда готов исполнить приказание! Такие люди, как он, понемногу исчезают. А жаль, очень жаль. Хорошая порода. Однако эти глупые слухи о всезнании короля распространяются все более и более… Ге, ге, ге!…
ЯВЛЕНИЕ 6-е.
Мазарини, Мария, потом Бернуэн.
Мар. (у двери). Можно войти?
Маз. Еще бы!… Луч солнца после туч… Входи, Мария, входи!
Мар. О! Как вы, дядюшка, добры ко мне сегодня!
Маз. А знаешь ли, Мария, изо всех моих племянниц, — а их у меня, слава Богу, достаточно — ты, положительно, моя любимица!
Мар. Неужели? Почему же вы от меня скрывали эту тайну в продолжение 17-ти лет?
Маз. Не хотел возбуждать зависти в других.
Мар. А вот я, так, дядюшка, всегда догадывалась о вашей во мне нежности, как бы ш хорошо ее не скрывали, и любила вас, как будто бы знала о вашем предпочтении.
Маз. Главное, я не хотел, чтобы ты погордилась, узнав мое хорошее мнение о тебе. Вот видишь ли, душа моя, гордость — ведь это смертельный грех — и когда твои сестры росли и расцветали, я всегда говорил про себя: кокетничайте, кокетничайте, а все-таки одна моя маленькая Мария способна принести честь и славу нашему дому!
Мар. И вы думаете, что настало время вашего пророчества?
Маз. Мне кажется, что приближается. Еще сегодня утром я разговаривал о тебе с Бернуэном и говорил ему: другие вышли замуж за графов, герцогов и принцев крови, я только тогда успокоюсь, когда выдам тебе замуж за короля!
Мар. За короля?
Маз. Ну да… Я не знаю еще за которого, но повторяю — непременно приищу тебе короля.
Мир. Знаете что, дядя… Я замечаю, что ваше расположение ко мне, делает из вас страшного честолюбца.
Маз. Что же тут удивительного! Разве ты не лучше всякой принцессы? И если бы вокруг этой шейки надеть бриллиантовое ожерелье, в этим маленьким ушкам привесить бриллиантовые серьги и на эту чудную головку надеть бриллиантовую диадему, разве ты не более, смотрела бы королевой, чем эта Савойская чернушка, на которой хотят женить короля Людовика XIV?
