– И в горле наверняка пересохло! – протянула ей кувшин с водой тетка Агнесса, которая, несмотря на свою отнюдь не спортивную комплекцию, сумела-таки обойти сестёр на короткой дистанции и подоспела первой.

– Каичка, а я тебе твой любимый завтрак приготовила, – словно мячик, прыгала за спиной дородной сестры низкорослая пышка Эвномия.

– Да подожди ты со своим завтраком, Эва! Я уверена, что наша девочка, сначала захочет ванну принять! – в своей обычной манере презрительно фыркнула Левкофея.

Уставшая и магически истощенная Кая мечтала только о том, чтобы завалиться в постель, и проспать, как минимум, до следующего вечера. И чего ей совершенно не хотелось – это интересоваться тем, что от неё нужно бабке и тёткам. Вот только, если их сейчас не выслушать, они продолжат донимать её фальшивой заботой и назойливой опёкой, а ей хотелось, чтобы её оставили в покое.

– Просто скажите, что вам от меня надо, – тяжело вздохнув, попросила девушка.

– На-аам? От тебя? – весьма правдоподобно изумились бабка и тётки. – Побойся Некроса, Кая! Как ты могла подумать! Мы же от чистого сердца! Сначала ты уехала ни свет ни заря, никому ничего не сказав. Затем гроза! А потом как бабахнет и полыхнёт! Вот мы и распереживались! – наперебой повествовали родственницы.

– Значит, ничего не надо – ещё раз вздохнула Кая, спешившись с Аах. – Что ж тогда спасибо за то, что встретили, – кивнула она. – Спуки, наши гости на тебе, – кинула она через плечо и попыталась пробиться ко входу в Замок.

Спуки взял спеленатых словно мумии гостей под три лапы и проследовал следом за хозяйкой.

Гости, к слову, вследствие того, что беспробудно спали, не только были похожи на мумий, но и вели себя как мумии. Однако уснули они не потому, что устали. Все трое были так взбудоражены событиями утра, что даже, если бы не были связаны по рукам и ногам, а с комфортом лежали в мягкой, уютной постели – всё равно вряд ли бы уснули.

Дело в том, что гостеприимной хозяйке просто стало жалко бесконечно чихающего Адмара и она, дабы облегчить его страдания, передала Спуки – сонное зелье. Спуки же, которого гораздо больше донимали брыкающиеся Сигмар и Колин, решил усыпить всех троих.

– Ка-аааичка, а мы правильно понимаем, что гости – это вот эти замотанные в саван штуки, которые у Спуки в руках? – с надеждой в голосе, поинтересовалась Агнесса, преградив племяннице путь своими необъятными телесами.

– Да, это наши гости, – кивнула Кая, решив, что тетка выражается образно и поэтому ей даже в голову не пришло поправить, что гости замотаны не в саван, а в паутину. Вслед за чем мечтающая как можно скорей оказаться в постели Хозяйка замка сделала очередную попытку прорваться к его входу. Снова неудачную. – Да что же это такое?! – с досадой в голосе поинтересовалась девушка. – Мне позволят сегодня попасть в мой замок или нет?!

– А почему он их несёт? – задала очередной вопрос Агнесса, дабы увериться, что они таки всё правильно поняли. А две её сестры и мать – более чем заинтересовано замерли.

– Наверное, потому что они сами идти не могут! По ним не видно, что ли? – раздраженно ответила девушка. – Тётушка, ты уступишь мне, наконец, дорогу или нет?! Я устала!

– Видно! Конечно, видно! Всё очень хорошо видно! Что ж мы покойников от живых отличить не способны?! Некромантки мы или кто?! – радостно кивая, подтвердили родственницы.

Кая, прекрасно знала, какие именно некромантки её бабка и тётушки и без этой демонстрации их «выдающихся» способностей, как знала и то, что напоминать им об этом себе дороже будет. Поэтому она закивала как болванчик, вздохнула и подтвердила. – Конечно, способны.

– О твердь земная! Благодарим тебя! – дружным хором радостно взвизгнули «некромантки» и, взявшись за руки, затанцевали. – Ну теперь старый хрыч у нас попляшет!

– Ох да, – спохватилась Эвномия, – прими наши соболезнования, милая!

– Целую неделю у нас в рабстве! Мне его даже жалко! – потирая руки, злорадно хохотнула бабка Танталия. – А я вам сразу сказала, что старый хрыч просто пытается сохранить хорошую мину при плохой игре! – объявила она. – А вы разнылись, мол, а вдруг он действительно что-то задумал?! А вдруг у него и на самом деле туз в рукаве?! Ну что, теперь убедились, что мои источники – точные?!

– Но только не тогда, когда твои источника перекупит старый хрыч, внуча, – не менее злорадно, чем Танталия, похихикивал Хранитель замка, наблюдавший сцену во дворе из окна замка. – Это мне вас жалко, дорогие мои внученьки! Целых четыре рабыни на целую неделю! Держи Васка, – в воздухе материализовалась переливающаяся сотнями самоцветов брошь, – честно заслужила!

– Если вознаграждение достойное, то почему ж и не услужить? В общем, обращайся снова, если что! – чинно прокаркала сорока и, подхватив в клюв брошь, вылетела в окно.

Во дворе же между тем один из покойников вдруг чихнул.

Старые девы и их почтенная матушка замерли в ужасе. Сердце у всех четверых ушло в пятки.

Отрицание. Гнев. Торг. Депрессия. Принятие.

В течение нескольких последующих минут жертвы продажной сороки Васки прошли все пять стадий горевания о потерянной свободе и несбывшейся мечте об исполняющем все их прихоти Хранителе замка.

«Не-эээт! Не может быть! Мне просто показалось!» – решила и постановила каждая из них и даже успела немного успокоиться.

Но тут чих раздался во второй раз. А затем ещё раз. И ещё раз. Вслед за чем чихавший покойник ещё и задёргался и замычал. И вместе с ним задергались и замычали и оставшиеся два покойника.

– Внуча, а они что, жи- жи- жи- живые? Все до одного живы-ы-ы-ы-ы-ые? – полным ужаса голосом, заикаясь, не спросила, но взвыла старая некромантка, всё ещё не веря происходящему.

– Прошу прощения, так уж вышло, – устало вздохнув в очередной раз, саркастически изрекла внуча.

– Что значит, так уж вышло?! – возмутилась старая некромантка. – То есть, ты их что, оживила?! Не смешно!!! Совсем не смешно!!! Нехорошо внуча, так над бабушкой шутить! Ану немедленно верни их в исходное состояние!!! – возмущенно потребовала старая некромантка, плавно переходя от стадии «отрицание» к стадии «гнев».

– Очень нехорошо!!! Немедленно верни!!! – грозно потребовали тётки, уперев руки в буки, и столь дружно топнули при этом правой ногой, словно заранее репетировали. – Прямо сейчас!!! А то иначе…

– Что иначе? – упёрла руки в боки и Кая. – К тому же они уже в своём исходном состоянии. Они абсолютно, стопроцентно живы! Уж поверьте мне…

– Не сме-шно!!! – гневно-укоризненно припечатали племянницу тётки.

– Ва-ааааска-ааааа!!! Го-оооолову откручу-уууууууу лжи-ииииивая и прода-аааажная птица-ааааа!!! – вне себя от ярости и отчаяния завопила Танталия, которая случайно подняв глаза вверх, заметила наблюдающего за ними Хранителя замка и всё поняла. – Поймаю! Су-ууууп сварю-уууу!!!

– Кто-ооо? Я-ааа продажная?! – всхлипывая и сморкаясь, весьма убедительно возмутилась сорока, вытирая при этом правым крылом притворные слёзы. – Да у меня ж просто вы-ыыыыбора не-эээ было-ооо! Он меня заста-аааавил!!! Деточек моих похи-ииитил и заста-ааавил!

– Врё-оооошь! – не повелась на представление обманутая клиентка. – Су-ууууп сварю-уууу!!!

– Не вру!!! Всеми птичьими богами клянусь!!! Не вру-ууу!!!! – спрятав левое крыло за спину и скрутив дулю, продолжала настаивать на своей искренности навзрыд рыдающая сорока.

– Так твой источник – Ва-ааааска?!! Ы-ыыыыыыы!!! – взвыли, схватившись за голову дочери и переключили свой гнев на мать. – Старая ду-уууура!!! Нашла кому ве-эээрить!!! Ста-аааарая, выжившая из ума иди-ооотка – вот ты кто!!!

– Так, всё!!! – теперь уже ногой топнула Кая. – Ушли с дороги, или… – грозно объявила Хозяйка замка, чем не только обратила на себя внимание, но и напомнила бабке и тёткам, а зачем, собственно, они вышли встречать её во двор и пытались задобрить.

Связано это было с тем, что предупрежденные добродушным Парки о том, что Хранитель что-то затеял, уже успевшие поспорить с предком родственницы Каи, заволновались.