Прошла вечность или около того. Ощущение времени, пространства и силы тяготения исчезли. Айсен даже под пыткой не сказал бы, сколько продолжалось перемещение.

Перемещение! Вот зачем он здесь. Он успел забыть, почему стоит тут, посреди сжигающего живьем зеленого столба. Но теперь память вернулась. Айсен осознал, что работа Временных ворот закончилась, однако не мог понять главного, удался ли его эксперимент. Глаза различали только монохромные силуэты, и чтобы привыкнуть к обычному освещению кабинета, Андрееву пришлось болезненно жмуриться. Раз. Еще раз.

«Одно можно сказать точно: я не умер. Кажется», – подумал Айсен.

Он попробовал ощутить руки и ноги. Оказалось, они на месте.

«Похоже, и не расщеплен. А это еще одна хорошая новость данной минуты.

Кстати, о минутах. Сколько сейчас времени? Нужно срочно посмотреть на нейро-часы!»

Андреев еще раз зажмурился, а потом широко раскрыл глаза. Силуэты предметов стали вполне четкими и обрели цвет. Айсен обвел взглядом кабинет. Так… Вот рабочий стол с панелью видео-блокнота. Вот морозильник с жертвами неудачных экспериментов. Слева клетки с пищащими Халком, Тором и Капитаном Америкой. Возле входной двери мужик в сером костюме. Дальше шкаф с документами… Стоп!

СТОП! Мужик в костюме?! Айсен вытаращил глаза в сторону все еще плохо различимого объекта и замер.

– Так-так, Айсен Георгиевич, – произнес костюм нервным фальцетом директора НИИ КФиВ Никодима Эрастовича Блинова. – Вижу, вы развлекаетесь?

Итак, закончилась моя первая неделя на новой работе. Помаленьку знакомлюсь с коллективом. И первый  – директор. Никодим Эрастович в науке человек неслучайный. Он в ней давно и всю сознательную жизнь провел на руководящей работе. Год назад ему доверили руководить Институтом космофизики и времени, и Блинов взялся за дело. Ну, как взялся… «Работайте, товарищи, но только так, чтобы ничего не натворить», – примерно так наш директор заканчивает собрания трудового коллектива. Если я правильно понял, теперь это девиз всего нашего НИИ. А жаль, потому что хочется работать, экспериментировать – в общем, что-нибудь натворить.

Примечание. Есть в руководстве Блинова Н.Э и положительные стороны. Говорят, с его появлением столовая института стала в разы лучше.

Разговор был неприятным. Никодим Эрастович, несмотря на свою полную фигуру, энергично ходил по кабинету, размахивал руками и кричал. А младший научный сотрудник стоял в Воротах времени с виноватым видом, как плохой голкипер, пропустивший решающий мяч.

– Вы что, хотите всех нас под монастырь подвести?! – задыхался от возмущения директор. – И это в конце года! Когда решается вопрос финансирования наших экспериментальных программ, и вашей – вашей! – в том числе. Я уж не говорю о том, что вы подставляете свое руководство, и это накануне юбилея.

– Извините, я не понял, юбилей у всего руководства? – как-то устало спросил Айсен.

– Нет!! Юбилей у меня! Но подарок вы приготовили для нас всех, – директор продолжал энергичную ходьбу, и от этого Айсена начало подташнивать. После перемещения он чувствовал себя слабым. Пришлось сесть на стул.

– Хорошо, что Альберт Викторович позвонил мне и предупредил о вашем подозрительном поведении. Хорошо, что я как раз задержался на работе и успел предотвратить ваши безответственные фокусы. Я был вынужден идти на вахту и брать запасной ключ, а у меня, знаете ли, астма, – Блинов остановился перед подчиненным и заговорил чуть спокойнее. – Ну, объясните мне, Андреев, о чем вы думали? Вы что, хотели, чтобы вас пополам разорвало, как крысу? Это ж хорошо еще, что Ворота не сработали. Вспыхнули, да погасли. А то неизвестно, чем бы все это закончилось.

Айсен удивленно поднял голову на директора, потом перевел взгляд на свои нейро-часы.

– Вы ошибаетесь, Никодим Эрастович.

– В чем, Андреев? В чем я ошибаюсь? – опять добавил оборотов Блинов. – В том, что вы крыса? Или что проводить такого рода эксперименты в одиночку безответственно? Или в том, что…

– В том, что эксперимент не состоялся, – с затаенным торжеством произнес Айсен. – Меня не было в кабинете пятнадцать минут!

Повисла пауза. Директор Блинов застыл с неоконченной фразой. Его лохматый и немного бледный подчиненный кивнул для убедительности, как бы подтверждая только что сказанную новость.

– Вы хотите сказать… хотите сказать… что вы переместили себя во времени?

Андреев кивнул еще раз. Никодим Эрастович сел на соседний стул и вытер лысину платком.

– Это же… это… эээээ, – директор посмотрел на соседа так, словно видел его впервые. – Это фантастика! Андреев! Вы понимаете, это фантастика!

– Вот именно! – Айсен Георгиевич вскочил со стула. От его вялости не осталось следа. Он подошел к своему столу и остановил запись видеоблокнота.

– Здесь, – показал он на панель, – здесь все записи, все расчеты и наблюдения. Я все точно рассчитал, все перепроверил. Я был уверен, что все получится. Начальство не решалось и думать о перемещении человека, не верили мне. Но ученый должен быть смелым, так ведь? И я принял решение. И сделал это! – он радостно хлопнул по столу, и панель вновь принялась записывать. Айсен нетерпеливо вырубил ее. – Теперь мы, опережая график на два месяца, можем рапортовать о научном прорыве! Уже завтра о нас сообщат во всех мировых СМИ. Только представьте: «Айсен Андреев, никому не известный сотрудник якутского НИИ Космофизики и времени, стал первым путешественником, пронзившим временной поток! Молодой ученый совершил научный подвиг масштаба Розье, Кюри, Кусто, Гагарина, Барри Маршала!» Здорово, правда?

Блинов с потрясенным видом смотрел на молодого ученого и слегка потряхивал головой.

– Ну? Я ведь как Гагарин, понимаете? Здорово же? – повторил Айсен. – Как вы думаете?

– Да-да, Гагарин – это здорово, – Блинов еще раз протер лысину. – Я думаю, Андреев, с завтрашнего дня вы уволены.

Только что уволили. Блинов сказал что-то о стратегической важности, наблюдении спецслужб и катастрофах планетарного масштаба, которые обязательно случатся по моей вине. В общем, голливудский блокбастер. Только для меня все закончилось в самом начале фильма.

The end. Титры.

– Сегодня 6 декабря 2022 года. На улице туман, ветер северный 1–3 метра в секунду. Температура воздуха –47⁰ градусов мороза. Наблюдается небольшая магнитная буря вследствие вспышки на солнце. За городом в вечернее время можно будет наблюдать северное сияние. Следующая остановка «Институт Космофизики и времени».

Голос из репродуктора затих, сменившись приятной музыкой, двери электробуса мягко раскрылись, и пассажиры вышли на мороз.

Младший научный сотрудник НИИ КФиВ Андреев сегодня шел на работу позже обычного. Причин торопиться не было. Принятое накануне решение бросить все к чертовой матери лишь окрепло к утру, и помятый от бессонной ночи ученый топал в родной институт в последний раз.

За эту неделю Айсен пережил столько неприятностей, сколько не сваливалось на него в течение всей жизни. Приказ об увольнении отменили, но радоваться было нечему. За самовольное проведение опасного эксперимента ему впаяли строгий выговор и лишили годовой премии. И понизили в должности! Его место занял какой-то мажор (говорят, племянник Нойского), а самого Андреева временно перевели в лаборанты и лишили права замыкающего. Теперь он не должен был оставаться в лаборатории последним или находиться там один. Коллеги не знали всех деталей случившегося, однако количество насмешек над лохматым неудачником увеличилось в разы.

Но не это так расстраивало ученого. Катастрофа заключалась в другом: все документы, расчеты и видеозапись перемещения были изъяты руководством института. Попытки поговорить, объяснить свои мотивы и рассказать о ходе эксперимента разбивались в приемной о холодное «директор занят подготовкой к юбилею, просил не беспокоить». Научный подвиг, самоотречение, риск, прорыв оказались никому не нужны. Ну и к черту все! Андреев решил уволиться.