Незнакомец отпускает меня. Хватаю воздух, как рыба и боюсь повернуться. Ни сразу понимаю, что снова осталась на берегу одна. Хмель улетучилась из головы, точно и не было её. Рысцой бегу в дом домой и закрываюсь на все засовы.

Ольга

Пение птиц мешает спать. Раз будильник не зазвонил, значит выходной.

– Дай поспать… Выключи ты свой релакс… Вчера крики чаек, сегодня соловьи! – поворачиваюсь на другой бок и пинаю ногой Костю, но она попадает в пустоту.

Открываю глаза и быстро прячу ногу под одеяло. Где мои четырёхслойные стеклопакеты и итальянские шторы? Сквозь щели промеж светлых льняных занавесок в маленькие окна прокрались лучи солнца. Что за избушка на курьих ножках?

Воспоминания, одно чище другого, проносятся в голове, обгоняя друг друга. Со стоном возвращаюсь на спину. Моя семейная жизнь закончилась под аккомпанемент крышки мусорного бака. Я променяла суетный мир на глухой лес. Загадочный, но очень романтичный леший вчера чуть не отправил меня к прародителям. По телу пробегает дрожь, стоит вспомнить прикосновения жарких ладоней к моим плечам. А голос? Бабочки в животе испугались и проснулись. Напугал леший меня, конечно, будь здоров. А я тоже молодец, тяпнула лишка от страха и пошла гулять. Красную шапочку надеть забыла. Хорошее же впечатление я произвела на парня. Потягиваюсь в постели и веду руками по телу. На мне ничего нет. Второй раз ночью я не рискнула выйти из дома. Чёрт! У меня же продукты в машине. Хорошо я соблазнилась на акцию возле кассы и купила две термосумки. Они по цене одной были, аккумуляторы в подарок.

Вылезаю из тёплой постели и, натянув трусы, рысцой бегу к умывальнику. Дощатый пол холодит ступни, а студёная вода обжигает ладони. Зубная щётка и тюбик зубной пасты – приятный бонус от лешего.

Пить хочется. На плите стоит эмалированный чайник, и я жадно припадаю к его носику. Так делала школьницей. В доме родителей был такой же чайник, только на нём ещё красовался нарисованный подсолнух. В избушке уютно и пахнет берёзовыми вениками. Они висят на стене возле входа. Значит здесь и баня есть. Напишу лешему, чтобы протопил по-чёрному. Не знаю, что это значит, но для моего душевного состояния самое то – по-чёрному, на отрыв!

Лана говорила, что удобства на улице. Влезаю в спортивный костюм и с опаской открываю дверь. Лёгкий тёплый ветер лениво целует мои щёки. Щурюсь на солнце и подставляю ему лицо. Кряканье уток, спугнутых моим появлением, заставляет меня открыть глаза. Сердце замирает. На ступеньке в трёхлитровой банке стоит букет ромашек, а рядом стакан, полный крупной земляники. Ноги подкашиваются, и я опускаюсь на колени перед драгоценными дарами. Зарываюсь носом в белоснежные цветы с желтками-сердцевинками. Для меня они дороже коллекционных букетов, что дарил Костя. Высыпаю из стакана на ладонь горсть спелых ягод и отправляю в рот. Стон удовольствия срывается с моих губ. Забытый с детства вкус.

Леший оставил под стаканом записку. Ловлю себя на мысли, что мне всё больше нравится получать его послания. Разворачиваю листок и читаю: «Прошу извинить, если напугал вас вчера». Даже не подписал. Скромняга. А этот Степан затейник! Надо тоже оставить ему записку. Оглядываюсь в поисках ящика на дереве, но натыкаюсь взглядом на сооружение, похожее на большой скворечник. Вспоминаю куда шла. Скворечник меня приятно удивляет. Боялась обнаружить там обычную выгребную яму. Не сильна в современных дачных технологиях, но кажется это называется биотуалет.

Переношу из машины вещи в дом и, взглянув на часы, строчу на бумажке лешему ответ: «Приглашаю вас отобедать со мной в два часа дня, в благодарность за моё спасение. Ольга». Там-то про баньку и потолкуем. Надеваю купальник и выбегаю на улицу. Почтовый ящик нахожу за домом и опускаю письмо. Может крикнуть зычным голосом для надёжности? Пожалуй, перебор. Девушку украшает скромность.

Озеро по размеру сравнимо с Дворцовой площадью в родном Питере. Ставлю на берегу кресло, вкручиваю в землю зонт и ступаю в воду. Ночью мне она показалась значительно теплее. Степан сказал, что днём можно купаться смело, и я чтобы не тянуть, бросаюсь в воду. Она поначалу кажется ледяной. Но чем дальше лихим кролем я удаляюсь от берега, тем теплее кажется мне вода. На середине озера я поворачиваюсь на спину и замираю морской звездой. Нирвана. Обратно возвращаюсь не спеша, любуясь нежными цветками лилий и кувшинок. Моё тело будто сменило кожу и в нём поселилась давно забытая лёгкость.

На берегу всё не так мило. Из кресла меня выживают слепни. Бегу в избушку за романом, кофе и спреем. До предполагаемого свидания четыре часа. Можно позагорать часок.

В доме снова озадачиваюсь вопросом, куда деть продукты. Хорошо, что мясо взяла замаринованное. Взгляд мой привлекает кольцо на полу. Встаю на четвереньки и дёргаю за него. Подпол! Точно. Захватив фонарь, переношу в него всю снедь. На покрытых лаком сосновых стеллажах стоят стеклянные банки с тушёнкой и с солёными грибами. Здесь очень холодно, а я мокрая насквозь. Поспешно возвращаюсь по неудобной лестнице с узкими ступенями наверх.

Опрысканная репеллентами, вновь забираюсь в кресло. В моём распоряжении небольшой персональный пляж. Влево и вправо уходят заросли кустов и камышей. Открываю зачитанный до дыр томик пани Иоанны6 и впервые в жизни не могу с головой уйти в её роман. Интересно, леший забрал записку. Неужели он сидит поблизости в кустах и сторожит меня? А почему бы нет? Ведь одна из его обязанностей охранять меня. Окидываю себя придирчивым взглядом. Целлюлита у меня нет, живот не висит, и вполне себе приличная грудь. Есть с чем выехать к покупателю.

Моё нежное приличное «Я» шепчет: «Оля! Сиди читай!» Но я точно сбросила с плеч десять лет, и для меня здесь всё в диковинку.

Неподалёку слышится фырканье, и я срываюсь с места. Обожаю лошадей. Забыла купить новые шлёпанцы, а потому иду босиком вдоль кустов, рискуя наколоть ногу. Вскоре моему взору открывается небольшой пляж, похожий на мой. Но увиденное заставляет меня укрыться в зарослях. Стоя по колено в воде, смуглый темноволосый мужчина намыливает гнедой лошади бока. Его обнажённое тело точно вылеплено умелым скульптором. Залипаю взглядом на крепких мужских ягодицах и краснею от шальных мыслей. Ай да леший! Вот тебе и бревно с бородой в ягодах.

– Я приду к двум часам! – не поворачиваясь кричит он.

Срываюсь с места и, сверкая пятками, бегу точно с места преступления.

Степан

Сначала я отказал Лане. В наших с братьями охотничьих угодьях женщин сроду не было. И вообще, что за сорвиголова сюда явится? Она тут будет чудить дни и ночи напролёт, а мне четыре дня не спать. Следить, чтобы её никто не сожрал, не укусил. Миха и Иван на дайвинг укатили, Андрюха викингов своих опекает, а я хотел спокойно поработать над сценарием «Княгиня Ольга. Ответный ход». Мои исторические книги в прошлом году неожиданно заинтересовали издательство и один из центральных каналов. С тех пор хобби превратилось в ещё один источник дохода.

Лана хороший продажник и сумела найти у меня ахиллесову пяту. Манагерша так рьяно бросилась умолять помочь клиентке и расписывать её достоинства, что госпожа Звонарёва заинтриговала меня не только как тёзка моей героини. Мне показалось, что она и по духу похожа на неё. Захотелось живьём познакомится с психологией таких женщин.

Я приготовил гостье на ужин жаркое из кабана, проставился красненьким и разобрал на ночь палатку неподалёку от дома. Современная княгинюшка не обманула ожиданий. Героиня моей книги прикатила бы на колеснице, запряжённой первоклассными скакунами, а Ольга примчала на роскошном «мерине», мерцающем в лунном свете чёрным лаком. Показываться ей на глаза не входило в мои планы. Избалованные властью и деньгами женщины никогда не привлекали меня.

Княгинюшка замешкалась на крыльце, и я завыл волком, чтобы она поскорее закрылась в избушке на все засовы и дала мне спокойно поспать до утра. Заглянул в окно, чтобы рассмотреть её получше и неожиданно увидел испуганную девчонку. Переборщил я с волком.