– В чём ты никогда не признаешься. Помнишь этот вопрос?

Только не это…

– Давай, скажи ей. Другого времени у тебя не будет.

– Нет.

– Сыворотка могла ещё не подействовать. Это если ты выпил – её. Будем ждать или ты начнёшь?

Агент сжал зубы. Тяжёлая тема. С ней он просыпался и засыпал уже много лет.

– Давай, я помогу. Ты до сих жалеешь, что не попытался спасти родителей в той аварии. Я прав?

– Да…

– Рита, ты никогда не думала, почему он держит дистанцию с тобой?

– Причем тут это? – возмутился Брэт.

– Джон, о чём ты говоришь? – Рите тоже был неприятен данный разговор.

Мужчина почувствовал себя пастором, который находится между двух исповедей.

– Брэт, ты ведь логически понимаешь, что тогда был ещё ребёнком. И помочь родителям не мог. Ты спас того, кого был в состоянии дотащить. Вы не пробовали сложить два и два? У Риты погибла мама. Автокатастрофа. У тебя оба родителя. Автокатастрофа. Ты спас девочку. Она была без сознания. Поэтому ты её видел, а она тебя – нет. Когда ты пришёл к нам в школу, ты её узнал. Но так и не выдал себя. До сих пор. Скажи ей теперь в лицо – почему.

Рита, казалось, перестала дышать. Вся картинка мира, всё её детство перестраивалось заново. В голове был кавардак.

– Потому что я винил тебя, – агент нашёл в себе смелость посмотреть на этой фразе в глаза девушки. – Я знаю, что это глупо, и что ты не виновата. Никто не виноват. Но я ничего не могу с собой поделать. Прости…

Кавардак накрылся каким-то мягким и липким туманом. Не понятно, что сказать в ответ, как реагировать. Что делать. Как быть.

– Ну, вот видишь, это оказалось не так сложно произнести. Хотя, возможно, это подействовала сыворотка правды. Теперь ты, Рита. Почему ты переехала так быстро в Нью-Йорк? Почему так быстро устроилась здесь в балетную школу?

– Я хорошо танцую.

– Я спрошу иначе. Почему со всем этим тебе помог дядя Джон? От чего ты убегала?

Брэт не знал ответа. Да и не задумывался никогда над этим. Как-то было само собой, что дядя помог. Но по тому, как Рита вжалась в стул, понял, что скрыто за этим нечто серьёзное.

– Видимо, тебе тоже надо помогать. Давай начнём с того вечера, когда ты осталась ночевать у Брэта. Он был на соревнованиях, и времени всё обсудить с дядей у вас было предостаточно. Это ты его попросила ничего не говорить Брэту, верно?

– Да, – ком подступал к горлу, но действительно хватит уже этих секретов. Слишком тяжело их хранить в одиночку. – После гибели мамы отец снова начал пить. И он винил меня. Он напивался, кричал. Днём это был хороший полицейский, а вечером он превращался в тирана.

Теперь липкий туман начал тянуться своими холодными щупальцами и к Брэту.

– Он тебя бил? – не выдержал агент.

– Нет, – ответил Джон.

– А ты-то откуда знаешь? – тоже мне хранитель чужих тайн, в которые его никто не пускал.

– Потому что её отец работал с моим. И пили они вместе. Я слушал, что рассказывал мой отец потом. И они меня пару раз брали в с собой, чтобы засватать, верно, Рита?

– Это была игра. А они были пьяными.

– Ты могла сказать нет. Тебя никто не заставлял. Ты понравилась моему отцу, это была его идея.

Слёзы у девушки вдруг потекли таким потоком, что мужчины начали догадываться о его причине.

– Мой отец…, – Джону сложно было это произносить, – он что-то делал с тобой?

– Он не успел. Я сбежала тогда к Брэту. Они оба начали, но не успели. Я сказала, что мне нужно спуститься в душ и переодеться. Я улыбалась им, как могла, чтобы они ничего не заподозрили. Они были очень пьяные. Отец утром ничего не помнил. И я тоже сделала для себя вид, что ничего не было.

Больше никто не знал, что сказать. Тишина была полна вопросов, паники, боли и переосмысливания многих вещей. Но глухой звук её прервал.

Тело Брэта упало на пол. Он больше не мог пошевелиться.

Джон встал рядом с ним на колени.

Уже не та радость, которую он планировал. Откровенный разговор повернул в неожиданное русло. Хотел задеть этих двух, но оказался втянут сам. Это совсем другое, чем наблюдать со стороны.

– Видишь, всё-таки сыворотка нам не понадобилась, – грустно улыбнулся мужчина, проверяя цепким взглядом, есть ли хоть какие-то движения в теле агента. Но их уже почти не осталось. Даже взгляд его стал терять свою осмысленность. – Интересно, можешь ли ты сейчас думать? Я уже этого не узнаю. Потому что ты не сможешь ответить. Я обещал, что будет больно. Но, по-моему, мы тут все получили по полной.

Сколько лет Джон мечтал вот так стоять победителем над этим красавчиком. Успешным агентом ФБР, тем, кто видел Риту каждый день.

Рука сама дернулась, и кулак въехал в челюсть парня.

– Ничего не предвещало, да? – последнее, что услышал Брэт, отключаясь от этого мира.

Глава 5

– Ты чудо, – красивый вид с небоскреба Нью-Йорка плавно заменился на палату и лицо дяди Джона. Он улыбался так, будто увидел только что рождение младенца.

– Спасибо, – прошептал Брэт, уже догадываясь, что это не совсем комплимент.

– Ты не понимаешь. Пока мы тебя нашли, а это несколько часов, и то, что было в твоей крови, врачи говорят, что человек не может выжить после этого.

– А кто сказал, что я человек? – усмехнулся в ответ племянник. – Вы нашли Риту?

– Есть хорошая новость и новость «смотря с какой стороны посмотреть». С какой начать?

Почему-то вспомнился тёплый рассвет на крыше. Небоскрёб…

– Мы можем тут подняться на крышу?

– Конечно. Но зачем?

– Я видел сон. Там был Джон. Я не помню деталей, но там было что-то неоднозначное. Теперь я понимаю, что в реальности это будешь ты. И что это должно быть на крыше.

– Как скажешь.

Видя, как племянник уверенно двигается и идёт рядом, мужчина не выдержал.

– Хорошую новость я скажу прямо сейчас. Ты здоров. Врачи просят тебя остаться для обследований, но я знаю, что ты бы возражал, поэтому после пары звонков интерес к тебе угас, и мы можем ехать домой. Вторую новость, я помню, – на крыше…

Вид там действительно был очень красивый. Только не рассвет, как во сне, а закат. Неужели всё будет наоборот?

– Ты готов? – дядю уже тяготило это откладывание момента.

– Да.

– Хорошо. Я сейчас покажу тебе видео. Просто смотри.

Он развернул экран телефона к племяннику и нажал на «плей». Там была Рита. Спокойная, довольная, улыбающаяся. И на фоне стоял Джон, который так же спокойно делал им кофе. Домашняя атмосфера. Пара, которая наконец-то решила быть вместе.

– Привет, Брэт. Я очень рада, что ты выжил. Я бы сошла с ума, если бы… Но ты жив и это главное. Я рада, что мы смогли поговорить. Пусть и при таких обстоятельствах. Ты мой лучший друг. И пусть Джону не понравится, что я это говорю. Но это так. Ты мне дорог и важен. И я люблю тебя. Как друга. Я не была пленницей. Я выбрала Джона. Не потому что когда-то сказала да. Это мой выбор в настоящем. Он не идеален, но ведь у всех есть свои скелеты в шкафу. Он отвезёт меня в дом, о котором я когда-то мечтала, который будет в лесу, рядом с морем. И я буду выходить на берег с чашкой горячего кофе, буду считать белых овечек, дышать этим солёным воздухом и жить дальше. И ты живи. Я уверена, что ты встретишь достойную и красивую девушку. Ты этого заслуживаешь. Будь счастлив, Брэт.

И тёплая, счастливая улыбка на прощание…

– Мы смотрели это много раз, показывали разным специалистам. Никто не заметил, чтобы она говорила под препаратами или гипнозом или под угрозами. Похоже, всё не так, как мы думали, – дядя впился глазами в племянника, не зная, как тот среагирует.