– Друз! – выпалил он.

– Мне нужно спасти друга, – произнесла Фаора и побежала дальше догонять Фауста. Толпа мгновенно скрыла её удаляющийся силуэт.

Друз разочарованно опустил голову и увидел её валяющуюся на брусчатке маску.

– Квестор! – крикнул кто-то из преторианцев.

Друз вспомнил о долге, схватил маску и бросился догонять.

***

Друз с отрядом гвардии тактически отступил. Однако квестор не собирался оставлять четырёх бывших военных без присмотра. Он расставил людей дожидаться подкрепления, а сам пошёл осматривать зал.

Маска незнакомки, висящая у пояса, не давала квестору трезво мыслить и то и дело притягивала взгляд, заставляя раз за разом вспоминать лазуритовые глаза. И лишь краем глаза Друз заметил красное пятно, вытекшее из-под двери в конце коридора.

Он, держа вояк-друзей в поле зрения, подошёл и нагнулся. Кровь уже подсохла. Друз не стал раздумывать и выбил дверь ударом ноги. Мертвец лежал на проходе. Квестор перевернул тело и сразу признал в убитом Народного трибуна. Тут незнакомка разом выветрилась из его мыслей.

– Вот проклятие! Что же делать?..

Друз запаниковал, схватился за голову и начал метаться по комнате. Отец его к такому не готовил. Да как такое вообще может прийти в голову. Убить Народного трибуна! На такое был способен только прошлый Диктатор Луций Витурий… Такой фокус на форуме перед толпой народу ему уже не простили и закололи стилусами в стенах сената.

– Соберись! – Друз ударил себя по лицу.

Он дёрнул головой и отправился исполнять свой долг.

Фауст

Фауст очнулся в тёмном сыром месте. В метре от ног текла река – клоака. Пламя единственного факела играло на поверхности воды. Тут из тени вышел человек.

– Кто ты такой и как давно знаешь Кесаря? – спросил ликтор. Голова Фауста раскалывалась, он не помнил, как здесь очутился, и почему ему связали руки. – Молчишь? Подожди… – незнакомец опустил перед пленником фасции – пучок берёзовых прутьев, перевязанный ремнями. – Я могу убить тебя, плебей, и мне ничего за это не будет.

– Если я проболтаюсь, моя репутация пострадает, – произнёс Фауст и смотрел, как ликтор медленно развязывает ремни.

– Не стоило прыгать выше головы, – незнакомец достал один прут и ударил пленника по ногам.

Фауст стиснул зубы, чтобы не закричать, и сморщил лицо.

– Я ничего не скажу!

– Это пока я не нащупал твоё слабое место… оно есть у всех. Поверь!

– Почему ж не поверить… Вижу, бьёшь толково. На отца моего похож… тот тоже любил на мне практиковаться.

– Дурь, видать, пытался выбить, – ликтор ударил ещё раз, но уже по пяткам. – Да вижу, все его усилия пошли прахом. Ума не прибавилось. Говори!

– Иди в Тартар! – огрызнулся сквозь слёзы Фауст и получил ещё.

Избиение продолжалось, и досталось не только ногам. Наконец, незнакомец остановился.

– Придётся менять подход.

– Будешь бить ногами? – харкая кровью и держась за рёбра, поинтересовался пленник.

– Вижу, побои на тебе не работают, – ликтор достал нож. – Значит, придётся отрезать пальцы, – Фауст округлил глаза и взглянул на босые ноги. – О, не бойся… До них ещё дойдём. Предлагаю начать с рук, – незнакомец развязал пленника и положил его руку на камень. – Большой? Указательный? Или начнём с мизинца?

– Может, не надо… – жалобно простонал Фауст.

– Где ты раньше был? Столько времени на тебя угробил, – возмутился ликтор. Пленник выдохнул. На сопротивление уже не хватало сил, как моральных, так и физических. – Но всё же считаю, что проучить придётся.

Ликтор поднёс нож к большому пальцу, а затем замер и завалился на бок. Пока Фауст пытался понять, что произошло, из коридора хромой походкой вышел старик с ручным арбалетом. Он молча сел напротив пленника и кивнул на убитого.

– Ловко получилось. Думал, промахнусь. Зрение уже не то, да и руки дрожат почём зря.

Фаусту изрядно сегодня везло. Столько занимательных знакомств, что он даже не мог проронить ни слова.

– Да ты не бойся, – успокаивал старик. – Твои пальцы при тебе, всё позади.

– Ты кто такой? – наконец выдавил из себя Фауст.

– Тот, кто спас тебе жизнь, – улыбнулся незнакомец и принялся перезаряжать арбалет, а когда закончил, направил на пленника. – Скажи спасибо!

Фауст с ужасом смотрел на старика и не мог произнести ничего членораздельно, издав только невнятный писк.

– Шучу, – старик стал медленно опускать оружие, а затем резко дёрнул вверх, пугая. Фауст заслонился руками, но выстрела не последовало. – Такой трусливый и собрался водиться с патрициями? Да они тебя сожрут с потрохами.

– Их мир интереснее, меня тянет туда, – пробормотал Фауст.

– А подумать не пробовал? – прикрикнул на него незнакомец. Он поднялся, взял со стены факел и подошёл. – Смотри внимательно, что было бы с тобой, если бы не я.

Он пнул мертвеца, тот упал в реку и поплыл в темноту.

– Идём, выведу тебя на поверхность, – старик пошёл по узкой тропе. Фауст, держась за влажную стену, поднялся и, морщась, попытался не отстать.

– Спасибо! – бросил Фауст вслед спасителю, но тот не ответил. – Ты убил ликтора…

– Убил, и что? – спокойно произнёс старик. – Я мёртв там наверху и на меня больше не распространяются их правила.

– Как же ты живёшь?

– Хорошо живу! Лучше многих.

Они подошли к выходу из клоаки и остановились.

– Как я могу тебя называть? – спросил Фауст.

– Мхх… Пусть будет Сулла.

– Фауст!

Старик пожал ему руку и добавил:

– Захочешь поумнеть, заходи.

Он резко развернулся, выбросил факел в канаву и пошёл назад.

– А где ты живёшь? – бросил в темноту Фауст.

– Я сам тебя найду, – послышался ответ.

Фауст обернулся, посмотрел на слепой диск в чёрном небе и улыбнулся.

Иустиниан Гициний Кравв

Иустиниан вернулся в храм и обессиленно опустился на скамью. Он вроде просто сидел целый день и не напрягался, но всё равно жутко устал. Старший жрец сделал над собой усилие и подошёл к священной купели. Он опустил туда руки, и вода разом почернела, сняв часть недуга.

– Жалкие людишки, – выдохнул Иустиниан, – даже проклясть толком не могут.

Он вдруг услышал шаги и обернулся. Кто-то спрятался за ширмой, хоть храм уже давно закрыт, а на дворе властвует ночь. Жрец напрягся, ведь никого не заметил, возвращаясь в обитель.

– Нельзя отказывать нуждающимся в помощи, – он остановился у ширмы. – Говори, дитя.

– Я боюсь, – робко заговорила женщина.

– Здесь ты в безопасности.

– Все случилось много лет назад… Меня с подругой… изнасиловали дикари из города, – тут усталость у Иустиниана, как рукой сняло. – Их было двое… Пьяные животные!

– Это было в прошлом…

– Недавно один из них появился в деревне, – оборвала жреца женщина. – Он рыскал по округе, искал мою подругу… Она уехала, но не помогло. Мясник догнал её и убил. Святой отец, а если вернётся другой?.. По мою душу. Если… – она заплакала, – он заберёт у меня мою девочку?.. Мою малютку. Я не смогу жить без неё. Помогите…

Тут Иустиниан не выдержал. Жрец дёрнулся и резко отодвинул ширму. В тени никого не было. Он в поту отступил назад и обернулся. Его испуганный взгляд метался по храму, а из тени на него смотрели изумрудные глаза дочери. Она зло улыбалась, наслаждаясь паникой.

Магн Тунний

Посиделки четырёх друзей закончились, едва Друз обнаружил мёртвого Народного трибуна. Квестор приказал окружить дом, а затем сопроводить присутствующих в цитадель. Всех распихали по разным камерам и допрашивали по одному, чтобы никто не сговорился.

Они вернулись в дом Тунния только к вечеру следующего дня. Магн дошёл до центра зала и засмеялся. Его друзья переглянулись и забеспокоились.