И Фадан, и оба гермо считали, что это всё на самом деле бред и блажь, но за этот бред пусть немного, но платили, поэтому выбирать не приходилось.

Пойти-найти — это всегда было задачей Аквиста и Шини. Фадан, обложившись справочниками и старинными книгами, отпечатанными на полупрозрачной серой бумаге, сидел дома, и говорил, куда надо пойти, чтобы найти. Оба гермо, легкие на подъем, ехали или шли, чтобы подтвердить то или иное предположение. Где они только не побывали за последние пять лет! Старинные поселения, монастыри, Церкви Триединого, в которых были рукописные «книги живущих», архивы, библиотеки… Аквист всегда относился к работе более чем серьезно и дотошно, а Шини, который был обаятельным и смешливым, легко находил подход к суровым хранителям и архивариусам. Результаты почти всегда получались более чем достойными.

К сожалению, на родословных далеко уехать оказалось нереально.

Да, они пытались что-то отложить, но накопительство явно не было сильной стороной ни одного из них. Фадан мог, забывшись, купить какое-нибудь старинное издание на подпольном аукционе; Шини мог пойти в загул и оставить накопления за полгода в одном из нелегальных городских увеселительных заведений, а вроде бы тихий Аквист мог войти в азарт и за час проиграть столько, что потом сам оказывался в недоумении, как же такое получилось.

Деньги у них не задерживались.

Сейчас, например, Фадан благодаря очередному фолианту и вовсе сидел без зарплаты, а проедали они те деньги, которые мама Шини тайком от отца сумела ему отправить — отец категорически возражал против таких отправок, небезосновательно считая, что «этому балбесу пора начинать зарабатывать самостоятельно».

Возле домика-коробки Фадана они спешно привели себя в порядок. Шини, на голове у которого красовались бесчисленные косички, поспешно собрал эти косички и спрятал под повязку, Аквист пригладил свои вечно всклокоченные волосы. Потом Шини расстегнул и заново застегнул куртку, на этот раз на правильные пуговицы. Аквист, подумав, начал было расстегивать свою куртку, но обнаружил, что она застегнута правильно, и застегнул обратно.

— Вроде бы нормально, — с сомнением произнес он, оглядывая Шини.

— Сойдет, — согласился Шини. — Главное, что от нас не пахнет.

— Не очень пахнет, — поправил Аквист. — Всё. Идем.

Домик у Фадана был крошечный, и состоял из одной не очень большой комнаты, очень маленькой кухни и ванной. Перед домиком имелась площадочка, на которой стояли две узенькие высокие лавочки. То есть для Фадана они были вполне нормальными, а вот для остальных высоковаты.

Аквист осторожно приоткрыл дверь и позвал:

— Фадан, доброго тебе дня. Мы пришли.

— Ну так заходите, — раздраженно произнес Фадан. — Два часа уже жду. Совсем совести лишились.

Шини и Аквист протиснулись в комнату.

— Осторожно, — предупредил Фадан. — Не споткни…

Договорить он не успел, потому что Шини как раз в этот момент сделал шаг вперед и полетел ласточкой на пол.

— Эй! — крикнул он, пытаясь встать на ноги. — Фадан, что это еще за хрень валяется у тебя на полу? Я чуть шею не сломал!!!

Аквист уже стоял рядом с «хренью» и с интересом её рассматривал.

— Фади, правда, что это такое? — с интересом спросил он.

— Это привезли сегодня утром, — невозмутимо ответил сидящий в кресле перед рабочим столом Фадан. — Странная штука, да?

В его голосе звучала неподдельная гордость, и на секунду Аквисту показалось, что Фадан — сам автор «штуки». Но это, конечно, было не так.

На полу лежал диск диаметром сантиметров пятьдесят, черного цвета, сделанный из какого-то очень тяжелого и плотного камня. Диск, казалось, был покрыт сетью тонких царапин или трещин, при ближайшем рассмотрении оказавшихся сложным узором. В узоре явно прослеживался ритм, некоторые элементы казались одинаковыми, но, если приглядеться, одинаковыми они не были, различались.

— Интересно… — протянул Аквист, присаживаясь на корточки. — А что это вообще такое?

— Вот как раз это нам и предстоит узнать. Эту… ммм… штуку мне доставили сегодня утром.

— Кто? — спросил Аквист.

— Анонимный заказчик.

— И что именно он анонимно заказал? — Шини, потирая ушибленную коленку, подошел к Аквисту.

— Расшифровку. Того, что есть на этой хрени.

— Таааак, — Аквист задумался. — А откуда она взялась?

— Заказчик написал, что её нашли неподалеку от города, в болоте, месяц назад, — пояснил Фадан. — И у заказчика есть кое-какие предположения про неё. Например, что здесь может быть способ лечения физдецомы. Или способ вернуться назад во времени. Или…

— Физдецомы? — у Шини глаза полезли на лоб. — Физдецома не лечится, это даже дети знают.

— И во времени назад тоже никто не возвращался никогда, — добавил Аквист.

— Вы, кажется, в курсе, что существует версия про древних, которые запросто это всё делали, — сердито сказал Фадан. — В общем, так. Нам с вами наплевать, что там на самом деле. Нас интересуют деньги. И только деньги. Потому что за расшифровку нам обещали…

Он назвал сумму.

Шини шлепнулся на пол рядом с замершим Аквистом.

— Это кто же такой добрый? — с интересом спросил Аквист. На самом деле он даже не подозревал, что существуют разумные, у которых может быть столько денег. Сразу. И ему стало любопытно.

— Неизвестно, кто, — пожал плечами Фадан. — Заказчик анонимный. Но вот те деньги, которые лежат на столе, были вместе с диском. Это, как я понял, на текущие расходы.

— Триединый и все его радетели, — пробормотал Аквист, посмотрев на стол. — Фадан, а Фадан? А может, ну её, эту хрень? Может, мы просто возьмем эти деньги и смоемся?

— Не получится, — покачал головой Фадан. — Потому что если мы смоемся, нам открутят головы. Про это тоже было в записке.

— А если ничего не получится? — с сомнением спросил Шини.

— Если не получится, то нам ничего не грозит. Но давайте-ка всё-таки постараемся, чтобы получилось, — решительно заявил Фадан. — К тому же, это интересно. И благородно. Думаю, если это действительно секрет лекарства от физдецомы, нам будут благодарны многие.

— Или путешествие во времени, — мечтательно произнес Аквист. — Ладно. Фадан, ты нас уговорил. Это всё равно интереснее, чем составлять дурацкие генеалогические деревья. На которых уже впору вешаться самим, настолько это надоело.

— Вот и прекрасно, — подвел итог Фадан. — Что ж, приступим?

— Командуй, — кивнул Аквист. — Мы готовы.

— Эээ… — Фадан задумался. — Значит, так. Нужно отснять все картинки, которые на ней есть, и разослать по музеям. На предмет поиска соответствий. Может быть, где-то было что-то похожее. Про то, что сама эта хрень у нас, никому не говорить! Для всех — у нас есть только картинки.

— А почему? — спросил наивный Шини.

— А потому что вдруг её из какого-нибудь музея сперли! — рявкнул Фадан. — Как можно быть таким недогадливым? Да, Шини, я всегда говорил, что ты умом не блещешь.

Аквист подумал, что Фадан и сам, кажется, не очень сейчас блещет умом — что-то ему подсказывало, что от хрени, валяющейся на полу, лучше держаться подальше. Кстати…

— Фадан, а почему ты её тут положил? — осведомился он.

— Я что, еще и таскать её должен?! — возмутился Фадан. — А вообще, да. Переложите-ка её на стол.

— Спасибо, Аквист, — Шини раздосадованно покачал головой. — Вот тебе не молчалось.

Вдвоем они подняли диск и переложили на стол, не таким уж он оказался тяжелым. Может, килограмм двадцать, может, чуть больше. Шини подумал, что Фадан и сам бы запросто переложил диск, но ему, видимо, было просто лень это делать.

Гад такой.

— Отлично, — солидно кивнул Фадан. Взял электронную лупу, включил подсветку поярче, и принялся рассматривать изображения. — О, а вот это интересно… — протянул он. — Аквист, ну-ка посмотри.

Аквист сел за стол и взял у Фадана лупу.

Линии, из которых были составлены узоры, оказались неоднородными. Издали эта неоднородность выглядела как шероховатости, потертости и мелкие зазубрины, но вблизи оказалось, что это не линии вовсе, а ряды символов, из которых состояли эти линии.