Он что-то бормотал себе под нос, словно спорил с кем-то. Не иначе бредил…

Огромную лужу посреди Дороги они обходили с разных сторон. Но Женя заметила

нечто, барахтающееся в грязи почти у самого противоположного берега. Игорь остановился,

подцепил нечто рукой и вытащил из лужи жалкое нелепое создание, отдаленно напоминающее

собаку. Точнее щенка…

Тощий, слепленный из грязи, комочек жалко скулил, нервно перебирал лапками и

поджимал хвостик под живот.

– Это же собака! – фыркнула Женя.

– Вижу, что не бегемот…– мрачно отозвался Игорь. Он вертел находку перед

глазами.

– Что ты собираешься с ней делать?

– Возьму с собой… живой ведь… жалко…

– Фи, какая мерзость! – содрогнулась Женя. – Брось его обратно, пока не поздно.

– С чего ты взяла, что он – мерзость? Симпатичный песик, черненький… наверное,

кобелек.

– С того и взяла, что хорошее на дорогу не выбросят! Послушай совета, брось каку,

пока не аукнулось.

– У тебя предубеждение, – буркнул Игорь, сунул пищащий комочек за пазуху, и

пытка дождем и грязью продолжилась.

На Перекресток они выползли уже в ночи. Женя даже не поняла, какое перед ней

строение, сколько у него этажей, какие люди там обитают. Едва продрогшие и полумертвые от

усталости путники ввалились в сухое тепло постоялого двора, как к ним подскочил колобок-

хозяин с полотенцем, перекинутым через плечо.

– Чего желаете?

– Бадью с горячей водой и горячее вино, – прохрипел Игорь.

– Ты еще не накупался? – выдохнула Женя и без сил опустилась на пол…

Против ожидания, Женя не померла и не подхватила скоротечную чахотку.

Сонную и отогревшуюся ее выловили из воды и уложили в постель. Руки, проделавшие все это,

были знакомыми. Игорь… Сил на сопротивление не оставалось, и она сладко уснула,

уткнувшись носом в плечо верзилы и обхватив ногами его ногу. Ничего личного, сугубо для

тепла.

Проснулась она оттого, что кто-то пылко лизал ее щеки.

– Мрр – отвяжись, – Женя одной рукой попыталась отмахнуться от агрессора,

второй судорожно шарила по окрестностям в поисках очков…Нашла… Черный щенок прыгал

по кровати и по Жене и вопль омерзения вырвался из ее груди.

– Игорь! Я убью тебя! – кровожадно возопила она, но верзилы не было в комнате.

Завтрак весьма плотный и сытный, поглощали в молчании. Людей в обширном зале

почти не было. Длинный дощатый стол уходил в бесконечность, на нем то там, то сям стояли

солонки и миски с нарезанными караваями хлеба. Прочие постояльцы либо уже откушали, либо

еще не проснулись. Сонный вихрастый паренек, подавший нашей парочке снедь, прикорнул на

уголке стола неподалеку от клиентов и приснул. Женя приметила под игоревым стулом

возмутительную псину. И вот, что странно, песик явно увеличился в размерах. Раза в два не

меньше.

Игорь, с умильным выражением лица, которое так не шло к его суровой и небритой

физиономии, подкидывал лакомые кусочки под стол. Потом он переправил туда же глиняную

миску с остатками жаркого.

– Тебе не кажется, что это не совсем обычная собака?– покосилась Женя под стол.

Псина увлеченно хрупала миской.

– Что в ней не так? – мурлыкнул Игорь, опустил руку вниз. Розовый язычок пылко

облизал пальцы благодетеля.

– Посмотри, что он с посудой сделал? Да и вырос как-то уж очень быстро со

вчерашнего дня…

Проводник заглянул под стол, посюсюкал с милой собаченькой. Абсолютно счастливый,

вынырнул из-под стола и заявил

– Миски нет, должно быть затащил куда. А что подрос, так немудрено. Вчера он

мокрый был, голодный и замерзший. От холода все съеживается, на себе проверено.

– Миску он съел! – Женя не понимала, что происходит. Язвительный, ироничный

Проводник в обществе странного пса явно дурел и переставал замечать очевидные вещи.

– Солнце, у тебя жар, – с состраданием заметил Игорь и потянулся к Жене рукой,

лобик пощупать… Вспомнив, что эту руку лизал пес, Женя возмущенно фыркнула и

отшатнулась.

– Знаешь, детка, была у меня одна знакомая кошка, Бастис ее звали … – задумчиво

начал он. – Так вот, вы с ней практически на одно лицо.

– Знакомую кошку я бы тебе еще простила, но этот пес явно ненормальный.

Допрыгаешься, он тебе руку откусит по самую шею, вот!

– не сердись, крошка, – Игорь придвинулся вместе со стулом так, что их бедра

соприкоснулись. – У меня деловое предложение, давай-ка вернемся в кровать. Я, как медик,

предписываю нам постельный режим.

– Только без собаки! – категорически заявила Женя.

– Конечно, без собаки. Максик обождет за дверью…

В Дорогу они выбрались только утром следующего дня. Передышка хоть и не

вернула Проводнику силы, но немного освежила их обоих. За завтраком Женя во все глаза

следила за тем, как пес, названный Максиком, расправляется со второй глиняной миской.

Схрупал в секунду. В качестве десерта к тушеному кролику с картошкой. И алчно облизнулся

напоследок. Одной рукой Игорь отправлял в рот еду, а вторая почти все время находилась под

столом. То нежно пощипывала острые уши собаки, то теребила густую черную шерсть….

– Ну вот, говорила я тебе! – не выдержало Женино сердце. – Он вторую миску

сгрыз!

– Жень, ну что ты, в самом деле…– Игорь укоризненно взглянул на нее. – Я

понимаю, не нравятся тебе собаки, но тут ты уж немного того…– он выразительно крутанул

пальцем у виска – перебарщиваешь!

– Я перебарщиваю?!– возмутилась Женя – Это у тебя от любви к псине крыша

поехала! Ты уже очевидного не замечаешь. Когда мы имели несчастие наткнуться на это

исчадие ада, он напоминал от силы двухнедельного щенка. Теперь ему на вид месяца четыре! И

он жрет глиняные миски! – тут Женя понизила голос, потому, что в их сторону подозрительно

пялился хозяин заведения.

– Все! Сдаюсь! –Игорь откинулся на стуле, собачья башка с умильными глазами

устроилась у него на коленях.– Подумаешь, миски… Может у него минеральных веществ каких

не хватает? Ты, мой мальчик! Ты, мой хороший песик! – заворковал он, почесывая Макиска за

ухом. Ну что тут поделаешь?

– Масла у тебя в башке не хватает, – предположила Женя, непримиримо и

неприязненно глядя на эту идиллию. – А от позавчерашнего дождя все шестеренки

поржавели…

Он даже не соизволил ответить! А это вообще было делом немыслимым.

– Какие у нас планы? – хмуро поинтересовалась Женя, методично опорожняя в

пакет все хлебные миски с длинного дощатого стола. Возмущенно-изумленный взгляд хозяина