Расмус оценивал предложение.

— Впрочем, давайте! Раз уж мы становимся союзниками, надо идти на уступки. Какая, вы говорили, кнопка?

— Вот эта: авто-один. Мой резервный мобильник. Авто-два — майор Коршунович. Ну и так далее, автоматический вызов людей из моего штаба.

— Ясно, — кивнул Расмус. — Если не ошибаюсь, ваши устройства нужно кормить время от времени…

— Могу предоставить вам специалиста! — с готовностью предложил Золотых.

Но тут Расмус остался непреклонен:

— Не нужно. Я отыщу специалиста и сам, если возникнет такая необходимость. Это ведь общеупотребительная модель?

— Порода, не модель, — поправил Золотых. — Нет, не общеупотребительная, она использует служебные частоты. Но в уходе она ничем не отличается от гражданских пород.

И корм тот же. Кстати, — Золотых оглядел всех присутствующих, — ни у кого нет корма при себе?

Корм нашелся у офицеров спецназовцев — стандартные европейские упаковки.

— Возьмите, Расмус. Тут и инструкция на упаковке есть. Надеюсь, разберетесь.

— Разберусь. До свидания, генерал! До свидания, господа!

Расмус двинулся к двери; на миг там возникла заминка, когда одного из сибиряков-безопасников неожиданно отстранили в сторону, а в открытую дверь будто бы проскользнул кто-то плохо видимый и почти прозрачный. Но в дальнейшем все прошло без эксцессов: волка вывели из здания и сопроводили до самых ворот, где дожидался желтый экипаж с шашечками. Охранники видели, как Расмус сел рядом с водителем и как сама собой открылась и потом опять сама собой захлопнулась задняя дверца-надкрылок.

Уличные патрули сообщили, что желтый экипаж поехал в сторону центра, потом свернул на Гёроглы и покинул Ашгабат в направлении Бикравы.

Когда экипаж отъехал от ворот президентского дворца, Золотых велел немедленно сменить частоты служебной связи между штабистами. На прием и контроль старых частот распорядился посадить специального человека. И только после этого счел возможным продолжить совещание.

Предводитель волков не очень удивился, когда на заднем сиденье материализовались Веном, Лоренцо и Капитан.

— Раздолбай, — процедил он с негодованием. — Кто разрешил? Черт вас дери, кто из вас придумал сопровождать меня?

— Не сердитесь, босс, — попросил Лоренцо. — Как видите, мы затеяли это не зря.

Расмус угрюмо смотрел в окно, демонстративно не оборачиваясь.

— В следующий раз потрудитесь поставить в известность меня, — потребовал он.

— Вы ведь не согласитесь, — уныло предположил Веном.

— Это уже мне решать, — отрезал Расмус.

Водитель на эти разговоры никак не реагировал. Во-первых, разговор велся на языке, которого никто на Земле не знал. За исключением коллег Расмуса. А во-вторых, водитель был глухонемой. Он и пестиков-то касался только изредка, предоставляя экипажу-селектоиду почти полную свободу.

Почти — оставляя за собой только выбор направления.

Одинокого пассажира он подобрал пару часов назад недалеко от Багира. Туда же пассажира и вернуть следовало. Всё, включая размер платы, водителю написали на клочке пластика, и клочок этот вместе с обещанными деньгами лежал у водителя в заднем кармане брюк.

— Крым… — пробормотал Коршунович. — Возможно, что и Крым. Все возможно.

— Ну и как их искать в Крыму? — хмуро поинтересовался Золотых. — Есть какие-нибудь плодотворные идеи?

Коршунович нерешительно пожал плечами:

— Ну, все побережье не прошерстишь. Во всяком случае — быстро. База Варги может быть где угодно, вплоть до закрытой территории на Форосе.

— Погоди. — Золотых задумчиво поскреб недавно выбритый подбородок. — Давай будем последовательны. Какими качествами должна обладать база? Давай разберем это по косточкам.

— Ну, — начал подыгрывать Коршунович, — во-первых, она должна быть довольно просторной, чтобы вместить достаточное количество клонов. Если Варга действительно выращивает армию. Значит, какой-нибудь бункер в горах отпадает. К тому же клонов нужно будет еще обучать и тренировать. А это трудно делать незаметно.

Золотых кивнул, соглашаясь.

— Санаторий. Или пансионат. Варга мог купить что-нибудь в этом роде.

— Пустующий пансионат в это время года слишком будет бросаться в глаза, — заметил Лутченко с сомнением.

— А кто сказал, что он останется пустующим? Варга не дурак, если он хочет замаскировать свою базу, он постарается, чтобы она не привлекала внимания. А значит, будет делать все, чтобы его пансионат не выделялся на общем фоне. — Золотых говорил, чуть растягивая окончания. Похоже, он размышлял вслух.

— Если у него пансионат, — уточнил Коршунович. — А если что-то иное?

— Вениамин Палыч, — подал голос Шабанеев, — Варге нужно будет кормить свою армию, в этом можно не сомневаться. Можно попытаться проанализировать закупки крымских санаториев и прочих подобных заведений.

— Но их же в Крыму тысячи! — ужаснулся Коршунович.

— Ну и что? — Шабанеева сей факт, казалось, совершенно не смущал. — Наверняка существует общая компьютерная база, потому что централизованные поставки всегда выгоднее и дешевле обходятся, можете мне поверить. Если какой-нибудь пансионат резко увеличил закупку продовольствия, это будет вполне заметно.

— Вот и займись, — посоветовал Золотых. — Я не особо верю, если честно: Варга тоже все понимает и обязательно позаботится, чтобы по таким явным следам его не нашли. Я больше надеюсь, что мы все-таки отследим его путь. Не могли же они переместиться в Крым, не оставив ни единого следа? Обязательно их кто-нибудь видел, кто-то им помогал…

Обсудили еще десятка три возможных вариантов выхода на базу Варги. Но сработать суждено было именно варианту Шабанеева, чуть ли не самому первому из предложенных. Спустя без малого месяц. В сентябре.

Умирающее лето лежало на горах и побережье, еще не тронув золотом деревья, но уже уронив в море особенную сентябрьскую синь. Исчезла изнуряющая жара, и даже непременные вечерние комары стали будто бы не такими настырными.

Арчи отнял от глаз бинокль и передал соседу — Генриху Штраубе.

Теперь они работали в паре. С Генрихом, разумеется, не с биноклем.

С противоположной стороны, от седловины, крылась вторая двойка, прибалты Юрий и Рихард. Они, наверное, сейчас точно так же рассматривали территорию пансионата в бинокль.

— Вот тебе и санаторий донецкого селектологического центра… — пробормотал Арчи.

Генрих, не отрываясь, глядел в окуляры.

— Не такой уж он и большой. Да и отдыхающие выглядят естественно.

— А отдыхающие скорее всего настоящие. Просто они не знают о соседях.

Генрих недоверчиво оторвался от бинокля.

— Интересно, как это реализовано?

Арчи пожал плечами:

— Подземелье, наверное. Там, под горой, можно две Москвы спрятать, и еще для двух Берлинов место останется.

— А как на этот санаторий вышли?

— Официально в нем нынче отдыхают и лечатся сто семьдесят три человека, включая детей. С начала лета число отдыхающих колебалось от пятидесяти пяти до двухсот двенадцати. Две недели назад поставки продуктов возросли чуть не впятеро; эксперты говорят, что нынешние объемы рассчитаны приблизительно на тысячу триста человек. Был еще один небольшой скачок, как раз совпадающий по времени с завершением осады Ашгабата. А главное — информация об этом была тщательно замаскирована. Наш Ваня Шабанеев — светлая, надо сказать, голова, трахался с ней почти неделю, пока раскодировал.

Генрих хмыкнул и снова припал к окулярам.

— Тяжко нам будет, — напророчил он. — Ох, тяжко…

Арчи не ответил. Он тоже плохо представлял, как можно захватить этот санаторий, чтоб и персонал «Чирс» повязать, и никого из посторонних не потерять.

— Чего они тут торчат? В Крыму, и не на море, — спросил Генрих, имея в виду, очевидно, отдыхающих. — Не понимаю я этого.

— Да мало ли, — отозвался Арчи. — Кое-кому море может поперек горла стоять. А тут воздух целебный.