– Где он? – ЧанА, задыхаясь от бега, схватила за руку первого же человека в белом халате на этаже. – Юн Чан Син, где он?

– Вы родственник? – ЧанА быстро закивала. Медработник опустил глаза. – Примите мои соболезнования. С вами поговорит доктор.

– Где он?? – закричала ЧанА, от крика вздрогнул даже Раон, который наконец догнал девушку.

– Его увезли в морг, простите, – сотрудник тщетно пытался оторвать пальцы ЧанА от своего рукава.

– Отпусти его, – Раону пришлось приложить силу, чтобы разжать побелевшие пальцы. – ЧанА, милая, он тут ни при чем. Понимаю, что это трудно, но тебе нужно хоть немного успокоиться.

– Доктор идет, – медработник указал на пожилого доктора, который направлялся к ним. То ли он услышал крики, то ли ему доложили, что сестра умершего приехала. Раон благодарно кивнул, не выпуская ЧанА из рук. Она опять затихла.

– Пройдемте со мной, – доктор сделал жест в сторону кабинета. – Может, я могу предложить ей успокоительное? В некоторых случаях это лучшее решение.

– Пока ничего не нужно. Идем, ЧанА.

Доктор предложил сесть на мягкую скамью, поставил на стол два стакана и бутылку воды.

– Это всегда трагедия, и ничто не сможет помочь. Примите мои соболезнования, Юн ЧанА.

– Что случилось? Состояние ребенка улучшилось, он шел на поправку. Ни один анализ не указывал на проблемы с сердцем. Откуда? – резко спросил Раон.

– Два часа назад у него перестало биться сердце. Мы не смогли его реанимировать. Что конкретно произошло – будет видно после вскрытия, если родственники разрешат.

Раон покосился на ЧанА, которая сидела рядом, сомневаясь, что она вообще соображает, о чем идет речь.

– Я хочу его увидеть, – внезапно сказала она и встала. Раон вопросительно посмотрел на доктора.

– Да, конечно.

Раон получил медсестру в сопровождающие и повел ЧанА к моргу.

– Ты уверена? – в который раз спросил Раон, когда они остановились перед железными дверями. ЧанА молча зашла внутрь за медсестрой.

Когда ее брат лежал, он всегда казался меньше, чем был на самом деле. Он спал, обычно свернувшись как котенок, а на столе его положили прямо, на спину. «Ему же так неудобно, он всегда лежит на боку», – чуть не крикнула ЧанА. Накрытый простыней, он казался совсем крошечным. ЧанА дотронулась до очертаний худенькой руки, погладила ее. Осторожно, будто Юн Чан Син на самом деле спал, отодвинула ткань с головы. Его кожа была белой и холодной, закрытые веки слегка посинели, ресницы, прямые как стрелы, навсегда запечатали любопытные глаза. ЧанА по привычке растрепала длинные волосы брата.

– Прости, – прошептала она. – Я такая бесполезная, не смогу сводить тебя в парк. Такая вот у тебя сестра – никогда не держит своих обещаний. Чан Син, за своего щенка не переживай, школьный сторож забрал его домой, так что он будет жить в тепле. В отличие от тебя. Как же тебе здесь холодно. Хочешь, я принесу тебе одеяло? Твое любимое, помнишь, как мама кричала, когда мы его разрисовали?

ЧанА достала руку брата и поднесла к губам в попытке согреть ледяные пальцы ребенка своим дыханием. Раон отвернулся к стене. И вздрогнул, когда почувствовал легкое прикосновение.

– Все, мы можем идти, – сказала ЧанА. Ее глаза были абсолютно сухие, и это было плохо. – Мне нужно увидеть маму.

– Ваша мама не знает, – рассказала по дороге наверх медсестра. – Доктор велел уколоть ей снотворное, так что она будет спать до утра. Вам лучше вернуться завтра.

– Поедем домой, ЧанА.

– К тебе домой, ты хотел сказать? – бросила ему ЧанА. – У меня нет дома.

Раон промолчал. Это естественное желание – причинить боль другому, когда больно самому, переложить часть на чужие плечи. «Ничего, и это я выдержу. Мои плечи шире, чем ее».

* * *

– Может, чай? – спросил Раон, когда они вернулись домой.

– Нет, не хочу. Я лягу. Спасибо за все.

– ЧанА, я могу позаботиться о похоронах, – предложил Раон.

– Нет, спасибо. Я сама, – голос ЧанА был ровный, как поверхность зеркала. – Мне нужно привыкать к самостоятельности.

– Не хочешь поговорить? – еще одна попытка расшевелить ее. Раон начал заметно нервничать.

– Мне нужно подумать. Что делать дальше. Я осталась у мамы одна, и…

– Ты сама еще ребенок! Куда тебе это вытянуть? Я здесь, я рядом, я могу взять на себя заботу о твоей семье, – не выдержал Раон и повысил голос.

– Ты не смотрел на меня как на ребенка, когда насиловал на глазах у десяти человек! – крикнула в ответ ЧанА и задохнулась, когда поняла что сказала. Зажала рот обеими руками и в ужасе уставилась на Раона.

– Подло, ЧанА, – она била без промаха по открытой ране. Раон поднялся на ноги. – Ты права, нам нужно отдохнуть.

– Раон! О Господи! Прости меня!

– Я понимаю твою потребность ужалить хоть кого-нибудь. Но честно, мне было бы легче, если бы ты просто меня ударила. Ложись, завтра тяжелый день.

Раон оставил ЧанА в холле, а сам поднялся в свое временное жилище. На автомате залез под воду, смывая с себя усталость, и завалился в постель. Подумал об ужине, который готовил, когда позвонили из госпиталя, и закрыл глаза, запрещая себе думать о словах ЧанА. Иначе он может сломаться.

Наверное, он все-таки задремал, потому что едва слышный скрип двери заставил его подпрыгнуть.

– Спишь? – тихий шепот. ЧанА. Сколько она стоит под дверью? Раон вздохнул.

– Нет.

– Могу я войти? – она шептала через щель, немного приоткрыв дверь.

– Входи, – Раон проснулся окончательно.

ЧанА проскользнула внутрь и закрыла дверь, вновь погрузив комнату в полную темноту. Наощупь добралась до кровати и присела.

– Раон, – и дальше молчание.

– Слушаю.

– Я могу сегодня поспать здесь? С тобой? – Раон ожидал чего угодно, только не такого. Как спать с ней рядом – он плохо себе представлял. Его тело поднимало бунт против его головы каждый раз, когда ЧанА оказывалась рядом.

– Бредовая идея. Ты пришла за следующей порцией, чтобы потом снова обвинить меня в аморальном поведении? – грубо ответил он, надеясь, что она испугается и уйдет. Вместо этого ощутил на себе ее пальцы. – ЧанА, уходи, я сказал.

– Я не хотела, не понимаю, как это вырвалось. Пожалуйста, Раон! Не гони меня.

ЧанА все-таки забралась в его постель. «Проклятье, почему я такая размазня? Она вьет из меня веревки, не прилагая никаких усилий, а я счастлив». Раон зажмурился, в то время как она укладывалась у него под боком. Хоть надела на себя одежду, и на том спасибо. «Подождать, пока уснет, и валить отсюда. Блестящий план». И не заметил, как уснул сам.

* * *

Где-то рядом назойливо вибрировал телефон. Раон пошарил рукой, нащупал на себе ногу и замер, вспоминая, почему ЧанА в его постели. Разлепил глаза, опустил их вниз. Она закинула на него и руку, и ногу, но, главное, была одета. Прогресс налицо, он пролежал рядом всю ночь и даже не пытался стянуть с нее тряпки. «Так, телефон».

– Слушаю, – едва слышно сказал в трубку Раон.

– Здравствуйте. Могу услышать Юн ЧанА? – незнакомый женский голос. Раон поднес трубку к глазам – у него в руках был телефон ЧанА.

– Вы из госпиталя? – Раон начал выбираться из кровати. – Можете мне сказать?

– Вы тот молодой человек, который ее вчера сопровождал?

– Да.

– Ночью скончалась ее мать. Я сочувствую.

* * *

– Не будь такой, – процедил Раон. – Ты можешь плакать, я знаю, что это больно. Я не осужу тебя за это. Не закрывайся от меня.

– Откуда ты знаешь? Твои родители живы, у тебя нет братьев и сестер, – тихо возразила ЧанА.

– Я потерял намного больше близких, чем ты можешь представить. Мой отец…, – Раон прикусил язык. – Неважно, забудь про моего отца.

– Я привыкла, что мамы и брата нет рядом, что они в госпитале. И сейчас мне кажется, что они там же, не могу думать по-другому. И так намного проще. Я так и буду себя обманывать? – ЧанА подняла потухший взгляд на Раона.