Стрелка на наручных часах показывала, четверть третьего по дневному времени. На крутом повороте прибавил скорость, за голыми стволами весеннего леса скрывшись из поля зрения преследователей. Выскочив на прямую дорогу, справа углядел просеку и тут же тормознулся. Выскочил из машины, поднял капот. Вот и трахома ГБ «выползла» из-за поворота.

«Вам ребята от простых смертных службой отличаться не рекомендовано, а потому…»

Выйдя к обочине, поднял руку с просьбой остановиться и оказать помощь. Обозначив правый поворот, подрулили к «Мерину». Оба покинув салон, вышли из машины.

–Проблемы?

Скорчил кислую гримасу, упавшим голосом пожаловался:

–Что-то с двигателем, давление упало. Машину оставлю здесь. Поможете до города добраться? У вас ведь можно «техничку» вызвать?

–Хо-хо! В приличную сумму вызов обойдется.

По шоссе катил маршрутный «Икарус», на расстоянии натужно обозначая себя. Нужно потянуть время.

–Может из вас кто, в технике разбирается?

–Если давление не держит, то дело дрянь.

–И все же?

Товарищам контрразведчикам может тоже светиться не хотелось, а тут глаз в автобусе больше чем людей.

–Ну, заведи.

Автобус наконец-то показал хвост. Машина завелась, только двигатель рычал на повышенных оборотах. Михаил всего-то подсос на всю длину вытащил. Подошел к наклонившемуся над движком более зрелому мужику, между тем отметив, что молодой страхует любое его движение. Молодец, но слишком близко стоит к ним, можно сказать впритык. Зря он так делает. Хмыкнул в душе. Старший уж слишком сильно в роль вошел. Дурашка! Он, что, и правда в моторе ковыряться собрался? Ребром ладони впечатал в шею молодому и тут же обрушил капот на спину «ремонтнику».

–Ох!

Капот вверх. Удар кулаком в голову, чуть выше правого уха. Перетащил обоих на заднее сиденье «Варбурга». Мимоходом расправился с рацией, удостоверился, что люди живы. Как нельзя к месту пригодились найденные в бардачке наручники, приковал ГБешников друг к другу, второй парой спецсредств зацепил руку одного из них с ручкой над дверью машины. Пистолеты пихнул под переднее сиденье водителя, потом разыщут, а ему без надобности. Машину отогнал в просеку, услышав за спиной болезненный стон. Нормально! Теперь делать ноги, и побыстрей!

На пограничном переходе проблем не возникло. Гер Иоганн Вайс, гражданин ФРГ, багажник пуст, из вещей только портмоне с деньгами, да кейс с нижним белеем и туалетным несессером. Спрашивается, зачем ездил? Родственников навестить? Дело нужное. Как за короткое время проверишь? Никак! Штази то ли вмешиваться не решились, боясь нарушить возможную операцию «старших братьев», то ли действительно из поля зрения успел уйти. Не поймешь! Проехал. «Свои», так и вообще в две минуты с пропуском управились.

Нет ничего круче ФРГешных автотрасс. Ездить по ним – сплошное удовольствие. Даже американским хайвеям с ними не сравниться. Автобаны гораздо ровнее и шире, правила на них логичнее, а аварийность, вследствие этого, намного ниже, притом, что на многих участках нет ограничения скорости. В ГДР за времена социализма оставшаяся с прежних времен дорожная сеть пришла в упадок, хотя советские граждане, приезжающие в Восточную Германию, так не считают – на фоне узких и некачественных советских дорог восточногерманские трассы все равно смотрятся очень выигрышно, а для местных жителей на пластиковых «Трабантах» и так сойдет.

«Встал» на трассу, нажал ногой на «гашетку». Красота! Скорость! Она, родная, рекомендована здесь, о-го-го-го! Сто тридцать километров в час. И это только средняя! А если есть возможность, «при» сколько влезет, лишь бы машина не развалилась.

Он и пер. Rasthof, парковка с заправкой и зоной отдыха, заставила свернуть. Машина кушать хочет, он тоже. Сначала подъехал к колонке, сам вставил пистолет в жерло бензобака, налил бензина под горловину. Порядок! В кассе расплатился, отъехав на стоянку, закрыл машину. Размяв затекшие мышцы, не стал чисто по-русски орошать кустик за углом, сделал дело в нормальном сортире, «отвалив» «сборщику подати», аж целых пятьдесят западных пфенингов. Грабеж натуральный! «За мое же добро, приходится платить!». Шутка! Жаль, что из-за грима нельзя умываться, но руки помыл.

«Хотя границу-то он пересек, наверное уже можно»

Рассудил в процессе следования к стойке со съестным. В кафе взял салатик, горячую колбаску и кофе. «Заправился», можно ехать дальше.

Триста пятьдесят километров отмахал, даже не заметил.

«Живут же люди! Только мы их в сорок пятом все равно дрюкнули!»

Бонн, хоть и столица, а городишко так себе, небольшой, но уютный, древний, потому со своим «лицом». «Мерина» бросил у вокзала, там ему самое место. Пройдя по Почтовой улице метров двести до соборной площади, отметил взглядом памятник «старика» Бетховена. Знал бы композитор, что его именем янки назовут собаку, небось в гробу перевернулся, а так ничего, стоит себе перед зданием Почтамта, даже от голубей не отмахивается.

Само здание обошел, прошел к средневековым воротам Штернтор. Небольшая, но уютная площадь Bottlerplatz, с фонтаном посредине, в эту весеннюю пору выглядела убого, несмотря на то, что зажглись фонари. Вот и отельчик, здесь суждено Каретникову, вернее господину Вайсу, пожить какое-то короткое время. Завтра четверг, а «работать» нужно в пятницу, в крайнем случае, в субботу. Где и каким образом проводит свободное время двадцати восьмилетний оболтус, вырвавшийся за пределы родной страны, имеется полный расклад, полученный еще в Москве.

Поднялся рано, заглянул в зеркало, проверил, не смазался ли грим. Да-а, с этим гримом генерал перебор сделал. Виданное ли дело, такое терпеть? Придется умыться, потом в магазин косметики заскочить. В самом городе уму вряд ли шифроваться необходимость есть, а вот потом… Чашку кофе выпил внизу, в кафетерии, пролистав местную бульварную газетенку – «Express», рассчитанную на внимание бюргеров Кёльна и Бонна. Как это можно читать? Лажа полнейшая!

Проехался к адресу, куда и планировал. Немцы народ безбашенный, у них рабочий день, наверное, в пять утра начинается. В такой час народ на улицах буром прет. Спрашивается, зачем так торопиться жить? Метро тоже своеобразное. На наше не похоже. Поезда пока дождешься, родишь. Пешком проще дотопать. Станций мало. Так и то, большая их половина, на поверхности находится.

Добрался. В общем-то, место тихое, домишко внушительный, высокой оградкой обнесен. Летом в этом уголке города, должно быть красиво… Каретников улыбнулся, очередной раз поприветствовав тихую поступь прогресса. Работать в таких условиях одно удовольствие. Видеокамер на каждом шагу выхватывающих тебя из потока людей, еще не придумали. Их заменяет, вон та пара немецких ментов, столбами вставших у ворот и глазеющих на законопослушных граждан этого милого сердцу города. Однако в куртейке прохладно! Весенняя сырость Германии допекала Михаила и в прошлой жизни. Так ведь и не смог к ней привыкнуть.

Кинул взгляд на часы. Скоро работники консульства, те кто в городе проживает, потянутся к рабочим местам. Ну, а ему хоть бы одним глазком на фигуранта глянуть…

«Die Falle». Название клуба переводится, как «Западная ловушка». Похоже, что так и есть. Народу пруд пруди. По пятницам тут проходят обычные дискотеки, по субботам диджеи включают дополнительно к музыке диско немного только нарождавшегося фанка и хауса. Отличный звук.

Brother Louie, Louie, Louie

Oh, she's only looking to me

Oh, let it Louie

She's undercover

Brother Louie, Louie, Louie

Oh, doing what he's doing.

So, leave it Louie

Cause I'm a lover

Молодежь не слишком вслушивается в слова, их земляк Берндхарт Вайдунг, взявший псевдоним – Томас Андерс, сейчас в самом рассвете сил и лет, голосом заставляет подвыпивших вестфалцев обоего пола дергаться на танцполе. Восторг. Крики радости, улыбки на лицах. Люди пришли отдохнуть. Придет ли сегодня «пассажир» в свое любимое место препровождение. По легенде он журналюга из советских, на самом деле опер. Посещать такие места ему можно, чем он и пользуется.