Вечером генерал Аксенов пришел к нему на квартиру. Каретников полчаса, как сам заявился с работы. Его иногда разбирал смех, что он, как Юрий Деточкин, работает страховым агентом в Москве. И ему же, как персонажу известного фильма Рязанова, правдами и неправдами приходится выцыганивать кратковременные отпуска. Положение «вольного стрелка», обеспеченного московской пропиской, с документами на имя Фомина Геннадия Николаевича, с маленькой зарплатой, вполне устраивали и Каретникова и его официальное начальство. Не каждый пенсионер согласится за гроши таскаться по городу.

Генерал, переступив порог, с места в карьер перешел к делу, видно запарка на работе. Прошел вслед за хозяином на кухню, не снимая демисезонного пальто, уселся на табурет.

–Чай, кофе?

–Нет. Завтра с утра напишешь заявление на отпуск, соответствующую справку я тебе принес.

–Есть работа?

–Есть.

Положил на стол красочно оформленную путевку за рубеж. Михаил торопливо раскрыл «книжицу» путевки, присвистнул. ГДР, значилась надпись на мелованной бумаге с печатями. Семь календарных дней должны охватить достопримечательности юга Восточной Германии. До этого времени речь о работе за кордоном не шла.

–Это надо понимать так, что пора пришла навестить Геннадия Григорьевича Вареника?

–Правильно понимаешь. Отозвать в Москву его не дадут. Повлиять на «крышу» в нашем ведомстве не могу, это вызовет подозрения…

Геннадий Вареник вырос в семье полковника КГБ, по его же протекции стал сотрудником госбезопасности, осев в ПГУ.

–…своего преступления он пока что не совершил, но до него считанные месяцы осталось ждать. Теперь так, после того, как получишь отпуск, пойдешь,.. – назвал адрес, – там тебя будут ожидать, гример и фотограф. После грима рекомендую обращаться с лицом бережно. Документы получишь на Белорусском вокзале, в поезде лишний раз лицом не свети. В Магдебурге, захочешь в туалет, там тебя подменит лейтенант, нашей тамошней службы. Кроме него и его непосредственного начальника, о том, что тебя нужно встретить и подменить, неизвестно никому. Конверт с документами, деньги, ключи от машины, сменщик передаст при встрече. Ладно… Учить тебя чему-то, только портить. Как ты понял, время командировки ограничено…

Поздно вечером раздался телефонный звонок. Поднял трубку.

–Ало!

–Здравствуй, Мишка!

Кто это? Мозг подсказал, чей голос, перебиваемый помехами на линии, он слышит. Он уж и забывать стал, что есть такой человек.

–Антон?

–Я. Тебе плохо? Миша, я в походе был, не мог ничего сделать. Одной пуповиной нас боги связали, горе твое чувствую даже на большом расстоянии. Только сны плохие снятся, будто ты кличешь, хреново тебе, а руки кровью выпачканы. Как ты, братишка?

–Все хорошо. Хожу, дышу, ем. Рана кровоточит. Ведь считай, половину души отняли. Деда на этом свете уже нет, как нет любимой женщины и не рожденного нею моего ребенка. А так, все путем! Хожу, дышу, ем. Ты откуда этот телефонный номер знаешь?

–От Бориса Сергеевича. Знаешь такого?

–Виделись.

–У меня скоро отпуск за дальний поход будет. Приеду.

–Не нужно.

–Что так? Видеть не хочешь?

–Я в командировку еду.

А ведь и ему плохо было. Только не знал почему. Даже не представлял. Это оказывается «дедовщина» в учебке, так на Антона действовала, а его «полоскало». Как у молодого волхва все образумилось, так и он успокоился. Многого дед рассказать не успел, теперь по наитию до всего доходить придется…

«Смена караула» прошла успешно. Парнишка, по внешности очень похожий на Михаила, сунул ему в руку пластиковый пакет, парой слов объяснил, где припаркована машина. Из здания Хауптбанхофа, без каких либо вещей по длинному подземному переходу, «блеснувшему» изыском серых стен, прошел к автовокзалу, миновал площадку, снующих людей, выискивавших свои транспортные средства и просто праздно шатающихся в ожидании. Кажется сюда! Витрина с выставленным в ней женским нижним бельем. Чуть дальше на брусчатке мостовой, автомобиль.

Уже сидя за рулем, тронуть «Мерина» с места не торопился. Спокойно распечатав конверт, изучил его содержание. Так как никто не мешал, чертыхнулся от души, матом излив мысли, касаемые местной резидентуры. Ублюдки! Ничего умней выдумать не могли! Паспорт гражданина ФРГ был выписан на имя Иоганна Вайса. Чего тут не понять? Какому-то идиоту, очень нравится советский фильм «Щит и меч»! Под тонким слоем грима, легкими мазками наложенного на лицо, зачесалась кожа на левой щеке. Стерпел. Дождавшись пока все успокоится, тронул машину с места. Город он знал по прошлой жизни, изучая его по картам, поэтому торопиться не стал.

* * *

…-Близко к нему не приближайся!

–Сам смотри! Он еле ползет!

–Вот и ты ползи за ним!

–А, что там с другим?

–Не наши проблемы. Его ведут.

–Не могу поверить. Эти оба, словно близнецы-братья!

–В жизни всякое бывает. Не отвлекайся.

Не ясно, кто послал сигнал, но окружной отдел «Штази» земли Саксония-Анхальт отреагировал как должно. Доброжелатель на хорошем немецком языке, но с выраженным акцентом, проинформировал, что один из работников «союзного» ведомства, очень может быть, готов к контакту с иностранной спецслужбой. Было названо время и место контакта. Контрразведчиков смутило, именно выражение – «очень может быть». Поэтому ставить в известность советских коллег, пока не стали, решив понаблюдать, по возможности снять происходящее на камеру. Четыре бригады «топтунов» приступили к работе, а группа захвата томилась в ожидании, в помещении привокзального полицейского участка.

Объект появился у здания железнодорожного вокзала. Расплатившись с таксистом, легким шагом направился внутрь вокзального комплекса. Потолкавшись в толпе пассажиров, походив у касс, бутиков-киосков, полистав журналы с лотка продавца, направился в туалет.

Конрад Капке пересек широкий холл, пару раз в людском потоке чуть не столкнувшись с дамами преклонного возраста и молоденькой девицей. Времени потерял совсем не много, но успел к «шапочному разбору». Этот советский товарищ, прямо метеор какой-то! Или все же не стал «делать свои дела»? Или проверялся? Короче, когда Капке готов был зайти в «мужскую комнату», протянул руку к ручке двери, из туалета показался объект, торопливо удалявшийся в сторону подземного перехода на железнодорожные перроны. Старший издали подал сигнал, мотнув подбородком. Ясно! Необходимо продолжать слежку. Под землей в переходе, объект смешался с толпой советских туристов, прибывших из Москвы, и присоединившись к ним, уже не отходил от группы.

Майор Розенкранц рассудив, что людей для пригляда за одним человеком вполне хватит, остался стоять у окна, жестом дал понять напарнику, не сходить с места. Через пять минут они оба с удивлением отметили появление объекта из туалетной комнаты. Вот это номер! Их выходит двое, совершенно одинаковых на лицо. А группы слежки-то все вне поля зрения. И, что делать?.. Продолжать наблюдать за вторым. Только это и остается…

Сейчас их «Варбург» ведет объект, находящийся за рулем «Мерседеса» с западными номерами и, судя по всему, он направляется на выезд из города. Передали информацию по рации, но возможность в огромном городе сесть объекту на хвост, была пока только у них.

–Интересно, что ему в Ошерслебене понадобилось? – Задал вопрос Хайнц, крутивший «баранку» руля. – Мелкий провинциальный городишко.

После того, как начальство успокоило тем, что сняло часть ответственности с его шеи, майор воспрял духом, поэтому пояснил подчиненному свои домыслы.

–От Ошерслебена до Нижней Саксонии рукой подать. Граница, вот его цель.

…На такой дороге скорость считай запредельная. Машину жалко до слез, но ведь не своя. Слежку срисовал еще в городе. «Протекло»-то как! Немцев, за своих никогда не считал. Даже в это благодатное время относился к «Штази», как к организму «рожденному в грешном кровосмешении» советского ГБ с Гестапо и Абвера. Но не отнять у них – профессионалы! Организацию жалко, наши скоро сдадут ее и не оглянутся.