Серафим выплывал из небытия. Его пронзала дикая, невыносимая боль. Она была повсюду, в каждой клеточке его тела. Она пульсировала, давила, корежила и уничтожала. Но боль принесла и радость, в голове билась ликующая мысль: «Если мне больно, значит, я жив! жив!! жив!!!»

Последнее, что он помнил из произошедшего в той, иной жизни, без этой всесокрушающей боли, был запредельно стремительный бросок его катера, уходящего от преследования головного линкора земной эскадры. Впереди, по космическим масштабам совсем рядом – рукой подать – был спасательный для него и губительный для противника ЭКРАН. Невесомый, невидимый глазу и неуловимый даже самыми совершенными приборами, он был создан для того, чтобы уничтожить корабли землян. В худшем случае – сколько получится, в лучшем – все. Три торпеды, пущенные Серафимом в головной корабль, супердредноут, попали точно в цель. Наверное, земляне даже посмеялись глупости и наивности безрассудно отважного пилота катера. Что могут сделать огромному монстру со сверхмощной броней и усиленным защитным полем три маленькие торпеды? Это ведь как выстрелить в слона тремя дробинками, которые вряд ли пробьют его толстую кожу. Но это были особые торпеды. Они мгновенно прошили защитное поле и быстро прожигали корпус линкора, неумолимо приближаясь к сердцу страшной боевой машины, термоядерному реактору, который можно было использовать как для молниеносного набора скорости и перехода в гиперсветовой режим полета, так и для уничтожения целых материков. Мощнейший термоядерный взрыв должен был произойти после того, как катер Серафима пересечет открывшийся в ЭКРАНЕ проход. Но что-то пошло не так. То ли контр-адмирал, командующий космическим флотом Земли Збигнев Пржковски, взяв на себя управление, нарушил все возможные инструкции и бросился в погоню непозволительно резко, и расстояние между преследуемым и преследователем оказалось слишком малым. То ли создатели специальных торпед где-то ошиблись в своих расчетах, и взрыв случился на долю секунды раньше планируемого времени. Серафим понял это, когда страшный удар расплющил катер и находящегося внутри человека, то есть его. Сознание мгновенно погасло.

А сейчас с нестерпимой болью соперничала дикая, животная радостью: «Я жив!» Серафим совершенно потерялся в своих ощущениях, не понимал, целы ли его руки, ноги, что с глазами, головой. Его чувства затмевала пульсирующая, всепроникающая боль. Но Серафим знал, что ко всему можно привыкнуть, и терпеливо ждал. Наконец ему показалось, что боль чуть-чуть стихла, и он решился открыть глаза. То, что он увидел, заставило захлопнуть и плотно сжать веки, что привело к новому приступу боли. Картина была сюрреалистической, Серафим не понял, где находится: границы помещения не просматривались, мягкий белый свет как будто струился со всех сторон. А перед ним стояла невероятно красивая молодая женщина. Она приветливо улыбалась, чуть приоткрыв губы. Копна ярко-рыжих волос обтекала лицо, словно скопированное со старинных земных древнеримских статуй. И эта фигура, словно парящая в воздухе, была в белой, ниспадающей вниз одежде. Это напомнило Серафиму недавно вошедшие в моду шестимерные иконы с двигающимися святыми – на Иисуса Христа никто из производителей новинки пока замахнуться не решался. Удивление Серафима было так велико, что, казалось, даже боль отступила. «Где я? – с изумлением подумал он. – Это что, рай, и я вижу ангела? Но ведь наукой давно доказано, что рая не существует, тем более ТАКОГО, этого просто не может быть. Тогда что я вижу? Или у меня галлюцинации?»

Серафим приоткрывал веки буквально на долю секунды, но рыжая красавица это заметила и засмеялась: «Не беспокойтесь, вы не в раю. Вы в клинике «Айболит» – о ней вы должны знать, это самая знаменитая и, уверяю вас, самая лучшая клиника по крайней мере в нашей вселенной. Вы в ожоговом отделении, в палате номер один. Вы лежите на специальной антигравитационной кровати. Ничему не удивляйтесь и ничего не стесняйтесь».

«Почему я должен стесняться?» – удивился Серафим. Он осторожно приоткрыл веки и скосил взгляд вниз и понял, что весит в воздухе совершенно голый. Но поразило его не это, а неестественный, розовый цвет кожи. «Сестра, – прошептал он, – почему кожа такая? И какое сегодня число?»

Ничего необычного в его вопросе не было, но рыжая почему-то снова рассмеялась. Потом хмыкнула и ответила: «Кожные покровы регенерированы, они у вас пока как у младенца. Но очень скоро они приобретут все свойства, в том числе и цвет кожи нормального взрослого человека. А сегодня 30 августа 2911 года, это если по летоисчислению Земной Конфедерации. Вы находитесь в клинике ровно месяц. Сейчас к вам придет… – Серафиму показалось, что рыжая подавила смешок, – то есть меня сменит медсестра. А теперь мы вам введем лекарство. Никаких инъекций, оно попадает в организм через вдыхаемый воздух. Но вам не надо ни глубоко вдыхать, ни задерживать дыхание, дышите так, как вы это обычно делаете. Отдыхайте».

…Серафим открыл глаза. Боль во всем теле еще жила, но уменьшилась как минимум наполовину, и это было почти счастье. Рыжеволосая красивая медсестра стояла на своем привычном месте. «Вот и хорошо, что вы очнулись, – весело сказала она. – А теперь слушайте меня внимательно. Вы прошли серьезный курс полной регенерации организма. С сосудами, мышцами, руками, ногами, общей моторикой у вас все хорошо. Но после очень интенсивного и сложного лечения могут возникнуть проблемы с нейронными связями мозга. И чтобы все было в порядке, вам в ближайшее время придется очень хорошо и старательно поработать головой. Вам надо вспоминать свое прошлое, желательно подробно, в деталях, с запахами, вкусами, которые вы ощущали, с чувствами, которые вы испытывали. Чем качественнее вы это проделаете, тем лучше восстановятся все ваши мыслительные способности. Насколько я понимаю, это для вас крайне важно, ведь вы не простой военный, не солдат, а, как вас представило высшее руководство Перфициды, выдающийся аналитик, эксперт. Значит, вам и дальше нужны ваши феноменальные мозги – это я снова привожу слова руководства вашего Межпланетного Союза Перфициды. Поэтому, прошу вас, очень-очень постарайтесь. Спать вы будете две недели. Думаю, этого времени вполне хватит». Она очаровательно улыбнулась, тряхнула рыжей шевелюрой: «Вы сейчас уснете – и начнете вспоминать всю свою жизнь. Хотите, чтобы к вам вернулись все ваши сверхспособности – вспоминайте качественно!»

Серафим прошептал: «Извините, но можете ответить на вопрос: чем закончилась война с землянами?» Рыжая округлили глаза и звонко, как девчонка, рассмеялась: «Простите, я забыла, что вы человек военный. Надо было еще в первый день, как только вы пришли в сознание, обрадовать вас: Земная Конфедерация подписала акт о безоговорочной капитуляции перед Межпланетным Союзом Перфициды. Говорят, что вы в одиночку уничтожили космический боевой флот Земли. То ли врут, то ли я их неправильно поняла». Серафим не стал уточнять, кого неправильно поняла медсестра, он так блаженно улыбался, что даже боль куда-то ушла – полностью, напрочь, будто ее никогда и не было. Рыжая внимательно на него посмотрела, хмыкнула и покачала головой: «А теперь – спать! И как можно подробнее восстанавливайте в уме свое прошлое, больной!»

Вспоминать Серафим начал с самого начала, с идентификации личности. Кто он? Летунов Серафим Владимирович, родился на планете Перфицида. Что это за планета? Никто не мог точно сказать, откуда взялось такое название. Наиболее правдоподобной представлялась такая версия: первооткрыватель выдал первое пришедшее на ум звучное и непонятное название. Существовало и следующее предположение: в переводе с одного из древних, канувших в историю земных языков, Перфицида означала «идеальный». Но к моменту открытия планеты такого языка, как и самого народа, не существовало, а корабль первопроходцев состоял исключительно из русскоязычных землян. Как бы то ни было, за прошедшие пять с небольшим веков планета не только была капитально освоена переселенцами с Земли, но и смогла прирасти еще двенадцатью планетами, объединив их в Межпланетный Союз Перфициды. Все эти «ковчеги» на краю Магелланова облака оказались не очень богаты ресурсами, и руководство колонистов решило делать упор на развитие науки и технологий. Это принесло прекрасные плоды: с какого-то момента Союз стал процветать, выгодно продавая свои изделия, технологии и открытия всем желающим. Продолжалась эта благополучная жизнь ровно триста лет, после чего Земля почему-то решила, что Перфицида может представлять для нее и Земной Конфедерации угрозу, и началась война…